Михаил Степанов уверенно прошел в кабинет, как и подобает человеку его звания и должности, поздоровался за руку с капитаном Пономаревым из войсковой разведки, шагнувшим навстречу, и спросил, указав на чернокожего человека, уныло сидевшего на табурете:

– Это и есть ваш арестованный?

– Он самый, товарищ капитан первого ранга.

Степанов утвердительно кивнул, задержав взгляд на бравом капитане: не так часто морская разведка сотрудничает с сухопутной, сейчас выдался тот самый исключительный случай.

Степанов сел на пододвинутый капитаном стул и с интересом принялся рассматривать арестованного. Перед ним на крепком табурете, ножки которого были накрепко привинчены к полу, сидел худющий негр. Взгляд затравленный, понурый, но страх в глазах отсутствовал. Свой арест он воспринимал как некую данность судьбы: в работе наемника попадаются и более крутые повороты, их надо просто пережить.

– Где вы отловили такой экзотический экземпляр? – спросил Степанов, даже не пытаясь скрыть удивления.

– У села Ведено, в горах. Только ему одному и удалось уцелеть.

– Значит, он из счастливчиков.

– Получается, что так, – легко согласился капитан. – Может быть, и его бы грохнули, – задумчиво протянул он после паузы, – вот только решили поближе посмотреть, что же за птица такая южноафриканская залетела в наши северные края.

– Посмотрели?

– И не только мы одни, – заулыбался Пономарев, – все село ходило на него глазеть, от мала до велика, – прежде таких черных сюда не заносило.

– Это уж точно!

– Тут такая странная история получилась: мне показалось, что отряд боевиков сопровождал этого негра. Во всяком случае, когда мы за ними наблюдали, было заметно, что они его опекали.

– А потом?

– А потом, когда стало особенно горячо, они старались спасти его.

– Очень интересно. Вы допросили его?

– Так, немного поговорили… – неопределенно протянул капитан.

– И что же он вам рассказал?

– Поначалу вообще ни о чем не хотел разговаривать; все твердил, что приехал сюда с гуманитарной миссией, требовал представителей ООН, а потом ничего… заговорил. Сказал, что оказался в лагере в качестве обыкновенного наемника.

– Вот оно как.

– А еще сказал, что неподалеку отсюда еще с десяток его земляков воюют.

– И где же?

– В горах. У полевого командира Максуда. Иногда по радиоэфиру обмениваются впечатлениями.

– Чего же это он так вдруг сразу разоткровенничался?

– Не сразу, – улыбнувшись, признался капитан, – пришлось убедить его быть с нами откровенным.

– И как же?

– У нас имеется в запасе несколько безотказных способов.

Негр слегка приподнял голову, понимая, что разговор ведут о нем. На вид ему было не более двадцати пяти лет. Черты лица правильные, волосы короткие, курчавые, руки мускулистые, привыкшие к физической работе.

Почему он оказался здесь – еще одна загадка этой странной войны, в которую приходится впрягаться. Вряд ли на Северный Кавказ негра занесли религиозные убеждения, даже коммерция не в счет, здесь нечто другое.

– Тебя как зовут? – спросил Степанов по-английски.

– Абди.

– Откуда ты родом?

– Из Пунтленда, – последовал немедленный ответ.

– Это Сомали?

– Когда-то эта территория принадлежала Сомали, но сейчас у нас своя республика, свое правительство. Наше государство называется «Сомалийское Государство Пунтленд».

– Понятно. А откуда именно?

– Из порта Эйл.

– Кажется, это столица пиратства?

– Пиратов у нас нет, есть только солдаты береговой охраны, – протестующе ответил сомалиец. – Сейчас много молодежи служит в рядах береговой охраны.

– Впервые слышу об этом порте Эйл, – удивленно протянул Пономарев.

– Поначалу это была рыбацкая деревушка. Потом ее забросили, вот пираты этим и воспользовались. Район отдаленный, бандиты чувствуют себя там вольготно. Ни полиция, ни разведчики не смогут пробраться к ним незамеченными, – пояснил Степанов и, повернувшись к сомалийцу, продолжил: – В газетах пишут, что пиратство – дело прибыльное. Чего же ты не служишь в береговой охране? Глядишь, деньжат бы поднакопил, – усмехнулся Степанов.

– У меня другое предназначение, – буркнул несостоявшийся пират.

– А может, все дело в другом? Может, ты сюда прибыл в качестве связника? – В глазах сомалийца вспыхнул беспокойный огонек. – Кто этот человек, из-за которого ты сюда пришел?

У Степанова возникла смутная догадка; похоже, он находился на правильном пути, осталось только дожать.

– Я не знаю, о чем вы говорите, – голос сомалийца звучал напряженно.

– Хочу тебе доходчиво растолковать – для нас ты не существуешь. Тебя просто нет! Ведь при тебе не было ни документов, у тебя нет имени, нет и страны, которая за тебя бы заступилась. Ты никто, ты тень, и если мы тебя сейчас расстреляем, об этом даже никто не узнает.

Сомалиец нервно сглотнул.

– Вы не сделаете этого.

– Сделаем не задумываясь… Но у тебя есть шанс выжить и даже вернуться домой. Для этого тебе придется крепко постараться и рассказать мне всю правду. Тем более что большая часть мне уже известна из наших оперативных источников.

– Вы обещаете, что оставите меня в живых?

– Обещаю, но хочу предупредить, что все зависит от твоей откровенности. Ты нам не нужен; нам нужен человек, с которым ты должен был встретиться. Итак, я тебя слушаю. Кто этот человек?

– Хорошо… Я скажу все. Его зовут Ибрагим, он один из руководителей Аль-Каиды. Я должен был передать ему шифровку.

– Где эта шифровка?

– Я ее проглотил.

– Вижу, что ты не до конца со мной искренен, – предупредил Степанов.

– Это действительно так. Я должен был проглотить эту шифровку в случае опасности. Как только ваши солдаты стали стрелять, я ее тотчас проглотил. Она мгновенно растворяется во рту. Что в ней было написано, я не знаю.

Сказанное походило на правду. С подобными вещами Степанову доводилось сталкиваться. Случалось, что шифровки были написаны на материале, который по своей прочности едва ли уступал металлу, но это вещество тотчас начинало разрушаться при соприкосновении со слюной.