— Нет! — слетает с моих губ. — Нет! — повторяю и прикрываю глаза.

Она говорит бред, который не имеет право на существование. Ложь, у которой нет и малейшего шанса стать правдой. Слова без шанса на жизнь.

Кажется, я пришла на приём к непрофессионалу, не умеющему отличить беременность от какого-нибудь заболевания. Возможно, симптомы похожи, но не определить мою особенность…

— У вас просто заглючил аппарат! — слова даются с трудом. — Я не могу быть беременна… — выдыхаю на последнем слове.

Сохранить эмоции и слезы в себе становится всё сложнее и сложнее.

Особенно если знать, как сильно я хочу быть беременной. Стать матерью, в конце концов.

Да, я еще молода, но повидала больше своих сверстников.

Даю себе несколько секунд собраться. Прийти в себя и продолжить конструктивный разговор с врачом. Если она, конечно, врач, а не уборщица, которая решила её заменить. Как в анекдотах.

Но нет… это именно тот врач, к которому я пришла. Видела её фото и заслуги на стенде. Поэтому её выбрала. Она профессионал по бумагам, а на деле… непонятно кто.

А сейчас она просто ошибается!

Перепутала с кем-то!

Но… в руках у неё моя карта.

— Как такое могло случиться? — строго интересуюсь у женщины, пытаясь быть, как и прежде, спокойной. Не показывать, как она меня сломала всего одной фразой. Одной невозможной новостью. — Четыре года назад меня прооперировали и отняли способность родить. Я не могу быть беременна. Никак! Перепроверьте! У вас ошибка в анализах.

— Карина Альбертовна, здесь нет ошибки! — ворчит она, недовольно взглянув в мою сторону. Кривит губы.

Поправив на переносице очки, углубляется в мои анализы.

Я же, тяжело дыша, ожидаю момента, когда она скажет, что…

Не знаю я чего именно хочу, чтобы она сказала.

За эти четыре года я смирилась с мыслью, что у меня никогда не будет детей. Я — пустоцвет. Пустышка. Красивая оболочка, внутри которой всегда будет тьма…

Но не малыш...

Я хочу всё же оказаться беременной. Почувствовать это чудо. Но тогда… будет беда. Со мной, малышом и всеми, кто мне дорог.

Даже не знаю, что лучше услышать от неё сейчас.

— У меня многолетний стаж, девушка, — продолжает врач, убедившись в своих словах. — Я могу отличить беременность от не беременности. Если вы не верите мне, то можете пойти в другую любую клинику, и они подтвердят мои слова, — возмущается.

Грубо закрывает мою тонкую медицинскую карту и почти швыряет в меня. Успеваю схватить её за пару секунд до того, как она прилетит мне в лицо.

— Следующий, — кричит в коридор.

Намекает, чтобы я уходила.

Но ноги не идут. Не слушаются совсем. Кое-как встаю и иду на выход. Чувствую, как внутри меня всё ломается на миллиард кусочков. Как и я сама.

Я мечтала о том, чтобы однажды случилось чудо, и я оказалась беременной.

Но знала!

Чуду не быть!

Не успела ещё окрепнуть после ЕГО предательства, как он ударил вновь. Сильнее. Болезненнее. С кровью. Огромной дырой в душе. Сердце. И моей собственной жизни.

— Карина Альбертовна, я не знаю, о какой операции шла речь, — заговаривает врач в тот момент, когда я уже собираюсь выйти, — но УЗИ показало беременность. Одиннадцать недель. Ошибки быть не может. Можете сами взглянуть на результаты УЗИ.

Зато я знаю, о какой операции идёт речь. Той, которую мне пришлось сделать, чтобы… ОН выжил. Чтобы спасти ЕГО.

Маленькая была. Глупая. Влюбчивая. Влюбилась в принца, а он оказался… последней тварью. Лучше бы судьба нас вновь не сводила. Никогда!

Он предал меня! Убил! Говорил красиво. Смотрел так, что бабочки в животе начинали порхать, и я доверилась… Отдала ему то, что нельзя было. Себя.

Он взял предложенное. А затем разбил меня и мои чувства на крошечные осколки, которые уже не склеить. ОН растоптал всё прекрасное, что зародилось во мне после нашей первой встречи.

И теперь мне нужно будет ответить за свои ошибки. За свою глупость перед всеми. А ОН… ему ничего не будет. 

Ненавижу его! 

Хочу его смерти!

— Это точно? — спрашиваю дрожащим голосом, не оборачиваясь к ней. — Ошибки нет? Не может быть? Меня ни с кем не перепутали?

— Нет ошибки… Я проверяю досконально.

Но как?

— Куда мы всё же собираемся? — в который раз интересуюсь у родителей.

Оглядываю себя в огромное зеркало, расположенное в гостиной. 

Поправляю лямки воздушного розового платья до колен. Открывающее мои изящные плечи, доставшиеся мне от матери. 

Аккуратными движениями убираю длинные русые волосы за ухо и поворачиваюсь к маме и папе. Стоило накрутить локоны, но у меня сломалась плойка, а новую родители ещё не скоро купят.

Нужно самой куда-то на лето устроиться, даже к отцу в компанию, но родители не разрешают. Говорят, что мне там делать нечего. Брат иногда даёт денег, но мне стыдно просить у него. 

Да и без локонов нормально.

Мама уже несколько часов сидит у туалетного столика и наносит макияж. Отец злится оттого, что не может определиться с галстуком и завязать его. Это всегда делаю либо я, либо мама.

Так как мама занята, а я уже собралась, решаю помочь. Иначе так и не узнаю, куда мы собираемся такие нарядные. Явно праздник какой-то. А такие праздники у нас не каждый день.

— Бери вот этот, — показываю папе пальцем на тёмно-синий в его правой руке. — Он отлично смотрится с рубашкой.

— Думаешь? — с сомнением интересуется и, подойдя к зеркалу, приставляет его к себе. — А ты права, Кариночка. Он идеален! Завяжи, — приказывает, развернувшись ко мне. Протягивает мне элемент своего гардероба и выжидающе ждёт, пока я выполню приказ.

Бывший военный как-никак. Привык командовать всем и всеми.

Улыбнувшись, забираю галстук и вяжу его на шее отца. Всё ещё не понимаю, куда мы собираемся и почему такие красивые. 

Эта встреча планировалась целую неделю и всё это время от меня скрывают правду. Лишь намекали, что лучше надеть и как нужно накраситься. 

— Тимур, а почему ты не собираешься? — спрашиваю брата, который развалился с ноутбуком на диване. — Или ты не идёшь? Мам, пап, а почему Тимур не идёт?

— Не собираюсь участвовать в этом бреду, — раздражённо бросает старший брат. — И тебе не советую идти. У наших родителей крыша поехала. Совсем кукуха тронулась. Раздевайся и давай фильм посмотрим.