Хоть брат меня всю эту неделю отговаривал идти, я почему-то думала, что если я пойду, то и он пойдёт. Он редко оставляет меня одну.

— О чём ты? — непонимающе спрашиваю брата. 

Подхожу к нему, ожидая ответа, но он, поймав строгий прищур отца, ещё больше упирает взгляд в ноутбук.

Явно что-то скрывают от меня, и мне это очень и очень не нравится.

— Тимур, — окликаю его и дотрагиваюсь до его плеча. — Объясни мне, что происходит? Почему ты против того, чтобы я шла?

— Наша семья решила помириться с Хасановыми, — коротко объясняет. — Очень уж отцу нужна поддержка Хасана и его вложения в наш бизнес. И наплевать ему, что ради этого придётся сделать.

— И всё?! — восклицаю, улыбаясь. — Ты просто не хочешь мириться с Хасановыми и считаешь это спектаклем. А не идёшь, потому что там твоя бывшая девушка будет? Ты, как всегда в своём стиле, брат. Вообще, не понимаю, из-за чего началась эта война. Ну, повстречались. Ну, не сошлись. Зачем столько крови? Почему мы больше не общаемся с Хасановыми, пап? Из-за бывших отношений Тимура и Майи? Глупости такие, если честно. Детский сад. Хасановы прекрасные люди. У них прекрасные дети и сами они очень добрые.

Перед глазами тут же возникает лицо Артура Хасанова. В своё время я была влюблена в него. Мне было тогда всего четырнадцать, но те моменты вспоминаю с трепетом и теплом на сердце.

Именно это чувство помогло мне пережить один ужасный момент в моей жизни. Разделивший мою жизнь на ДО и ПОСЛЕ.

— Сними розовые очки с глаз, Карина, — раздражённо прерывает меня брат. — Не существует хороших людей. Есть только монстры, которые прячутся за масками благодетелей.

— Ты просто обижен на весь мир, Тимур, — дарю ему улыбку и целую брата в макушку. — Надо радоваться каждому моменту, а не сидеть целыми днями в своём ноутбуке. Дома. Двадцать четыре на семь. Выходи иногда на улицу и смотри, как прекрасен мир. Может, познакомишься с новой девушкой.

— Посмотрю я, как ты заговоришь после примирения, — бросает и надевает наушники. Избегает меня. Оставляет одну. 

— Папа, мама, о чём он? — оборачиваюсь к родителям, но те сразу делают вид, что чем-то заняты.

Если бы тогда я знала...

— Альберт, Моника, — вежливо приветствует моих родителей Лиола Хасанова, хозяйка огромного дома, в который мы приехали в гости. — Карина, как ты выросла! Настоящая красавица! Взрослая какая…

— Спасибо, — смущённо отзываюсь, чувствуя, как щёки покраснели от смущения.

Мама с папой так и не ответили на мои вопросы насчёт примирения с Хасановыми. Сказали, что я обо всём узнаю позже. А сейчас не должна нервировать их. Мне следует вести себя как взрослая уравновешенная девушка, а не как избалованный, взбалмошный ребёнок.

Пришлось смириться и подчиниться, чтобы не спровоцировать очередную истерику мамы и крики отца, что я несносная девчонка и по мне плачет его ремень. И плевать ему, что я уже давно переросла ремень и порку.

Лиола Хасанова, как всегда собрана, аккуратна, вежлива и мой личный пример для подражания. Её манера говорить, держаться, идти и даже дышать — меня всегда восхищает.

В детстве я мечтала быть похожей на неё. Уметь контролировать себя настолько, что никто не догадается, что мне больно, обидно, неприятно. Чтобы ни один человек не мог коснуться моей души и узнать, что творится внутри меня. 

Именно моё лицо и мимика всегда сдают меня с потрохами. Говорит родителям, когда я что-то натворила, сделала что-то без их разрешения. И когда считаю их неправыми в чём-либо. 

А вот этого папа не любит. По его мнению, прав лишь он один. Даже маме никогда не уступает.

В силу своего мягкого характера, чаще всего я соглашаюсь с родителями и стараюсь не спорить. Но опять же я сама себя выдаю, чем заслуживаю громкую, поучительную лекцию.

Моё лицо играет против меня. Потому что я не умею контролировать его, как Лиола.

— Лиола! — в ответ восклицают родители и протягивают женщине коробку с тортом. — Мы не с пустыми руками! 

— Проходите, господа, — хозяйка дома, улыбнувшись, делает шаг назад, пропуская нас внутрь своего жилища.

И не скажешь, что ещё недавно Хасановы воевали против нас, а мои родители против них.

Следуя за родителями, по пути разглядываю интерьер. Здесь почти ничего не изменилось после моего последнего визита. Скорее обновлено, но всё на прежних местах.

На сердце вмиг становится тепло. Всё в душе отзывается на приятные воспоминания, связанные с каждым уголком этого дома. Раньше я бывала здесь очень часто.

Тимур был одноклассником и лучшим другом Эмиля, старшего сына Лиолы и Керима Хасановых. Средний их ребёнок — Майя на несколько лет младше моего брата. Когда-то у Майи и Тимура даже были отношения, но всё закончилось неоднозначно. Мне не рассказывают.

Эмиль, Тимур и Майя были намного старше меня, держались всегда втроём и никогда не разрешали мне зависать с ними. Играть со мной тоже не желали. Потому что они якобы большие, и мне в их игры играть нельзя. Вредничали они, проще говоря. Пытались казаться круче.

Но если брат ехал к Хасановым, то меня брал с собой. Здесь я бегала за единственным ребёнком, который более-менее был моим ровесником, Артуром. Шесть лет разницы. Но тогда мне это казалось мелочью. Почти одногодки. И мы с ним всегда играли в прятки... Он прятался, а я искала или наоборот. Хитрый он был! Очень! И как я раньше не догадывалась, что таким образом он просто скрывается от обезьянки в моём лице.

Какой же приставучей я раньше была. Если сегодня его увижу, обязательно попрошу прощения. Если он, конечно, меня помнит.

Но иногда он всё же со мной играл и даже учил чему-то. В основном чему-то мальчиковому, но я была только рада. Ведь он уделял мне внимание и говорил, что я хорошая. Что у меня хорошо получается карабкаться по деревьям. В общем, я была счастлива.

Немного отстаю от разговаривающих родителей и Лиолы. Решаю, что знаю куда они пошли и не тороплюсь. Я помню, где в этом доме столовая.

Останавливаюсь около старинного комода и, поддавшись эмоциям, провожу пальцем по его поверхности вдоль и резко вниз. Кончиками пальцев ощущаю неровность, состоящую из букв.

«Артур + Карина = Любовь».

Улыбка тут же появляется на лице.

Это он накарябал. И тогда пообещал, что когда вырастет, сделает меня своей невестой, а затем женой. Заберёт меня от родителей и будет от всех защищать. 

А я поверила и… поэтому вернулась домой. Не выполнила свой план и не сбежала из дому после жестокого наказания родителей. Вернулась, потому что ему обещала быть послушной и ждать его дома, пока мне не исполнится восемнадцать. А потом… Потом он заберёт меня.

Тогда я ещё не знала о войне между нашими семьями.