— Каролина! — заорал во все горло Владыка темной Империи — Бельфегор, Император и немножечко поэт, — К нам ушастые едут!

— Что? — опешила рыжеволосая девушка, отрываясь от лекции демону-искусителю Асмодею. Еще бы, у нее в декрет ушла шестнадцатая фрейлина. — Зачем? Мы одного то еле терпим!

— Давай я прибью их на подлете? — полными надежды глазами Бельфегор посмотрел на свою жену, — И мучиться не будем. И останется вот этот. Один.

— Один! Совсем один! — радостно подтвердил светловолосый эльф, Литаниэль, отвлекаясь от расчетов новогодней ели. — Именно! Один!

Эльф посмотрел так гордо, что всем стало грустно. Как он оказался при дворе демонов — это отдельная история. Однажды его поймали на полянке, наивно собирающего цветы. И притащили в Темную Империю. В качестве учителя. Пусть Литаниэль и был невероятно силен в стихийной магии, но преподавал он уроки идиотизма для сына начальника тайной канцелярии и главнокомандующего по совместительству. Для внедрения в Академию.

Уроки не прошли бесследно. Поэтому при первой же возможности, эльфа торжественно подарили юному принцу Дэлиону. И сказали, что обратно не возьмут. Дэлион, принц Темной Империи, сначала несказанно обрадовался. Но потом понял, что зря. И спешно, без лишних церемоний, подарил его папе — Императору. Который баловался стихами собственного сочинения. Для восторженного прослушивания оных.

А сейчас в Темные Империи неизвестно за каким лесом направляется целая делегация ушастых.

— Каролиночка, а можно я отловлю себе пару ушастеньких, чтобы создать … как ты там сказала? Литературный клуб? — заметил Император, безмерно обожавший свою жену.

— Пытки запрещены в нашей Империи, — заметила Каролина, вспоминая чудесные стихи супруга.

Литаниэль ткнул указательным пальцем в воздух и засмотрелся на аккуратно подстриженный ноготь. Бельфегор устало растер лицо ладонью. Каролина ласково погладила по руке мужа.

— Тише, милый, — утешала она грозу всех империй, — Это подарок нашего сына, Делиона. Я так хотела настоящий новый год, как у себя в мире. И кто как не эльф сможет достать новогоднюю ель, под стать великолепию своего дворца!

— А что еще делают на ваш новый год? Стихи читают? — поинтересовался Владыка и игриво ущипнул жену за мягкое место.

— Конечно! Но только про елки, новый год, праздник! А еще… Наряжают ель, дарят друг другу подарки, готовят салаты на праздничный стол, — мечтательно перечисляла императрица, загибая пальцы. Она была из нашего мира, поэтому еще помнила чудесные праздники. — Стихи рассказывают.

— Стихи? — обрадовался Бельфегор. Каролина замотала головой, размахивая руками в отрицательном жесте. — Это я мигом! Как там? Новый год? Отлично! Наклонилась за подарком? Раздевайся и ложись! Ну как тебе?

— Эм… Вполне неплохо, — заметила Каролина. — Дед Мороз бы умер от восторга.

— Погоди! На меня напало вдохновенье! Котик какает гирляндой! Раздевайся и ложись! Гадость рыба заливная! Раздевайся и ложись!

— Началось, — простонал Асмодей, закрываясь черными крыльями, — Сейчас опять как выдаст…. Целый сборник! Убейте меня! Я пожил достаточно!

— Что-то елка зачесалась, — вдохновенно начал Бельфегор. А закончили стихотворение уже хором: он, Каролина, Асмодей и даже Литаниэль, — Раздевайся и ложись!

— Как талантливо, милый! — похвалила императора жена, видя как расцветет муж. — Ты у меня самый романтичный среди демонов! Ты у меня один такой замечательный! И немножечко поэт!

— Один! Совсем один! — радостно подтвердил один ушастый констататор очевидных фактов. — Раздевайся и ложись! Вам сказали раздеваться? Почему вы еще одетые?

И он стал стягивать с себя штаны.

— Кому бы его передарить, — вздохнула императрица. — У нас врагов почти не осталось. Обидно до слез! А ну быстро натяни штаны!

— Это не эльф! — рыкнул Бельфегор, сверля эльфа ненавидящим взглядом и умоляюще глядя на Каролину, — Это оружие массового раздражения! Да мне армия не нужна теперь! Я его одного посылать могу на врага!

— Боюсь, что армия отступит раньше, — глубокомысленно заметил Асмодей, — Как только услышит что он вышел против них один. Совсем один! И без штанов!

— И ты туда же! — взвыл император, резко разворачиваясь и выходя из бальной залы, — Приедут зеленые мымры — позовете! Я их завоюю и прихлопну! Уши оторву!

— Да дорогой, — согласно кивнула Каролина, плотоядно глядя на Асмодея. О, нет, это не то, о чем подумали многие, глядя на красавицу и демона- искусителя! Асмодей почувствовал, что лекция вот-вот продолжится и решил ретироваться.

— Я посмотрю, где ушастые, — тут же нашел себе занятия демон похоти, чтобы не слушать нотации, — И чего им дался этот эльф!

— Не знаю. Может, они думают, что мы удерживаем его силой? Так мы его шесть раз выгоняли! Он все равно нашел дорогу! Я говорила, отведите его подальше! А то Литаниэль вернулся. А бесов, которые его “выдворяли” до сих пор найти не могут! Недавно отрапортовал, что живы. И просили спросит у ушастой гадины дорогу! — проворчала императрица, глядя вслед улетающему демону, — Он у нас уникальный. Послать некуда.

— Да, уникальный, — совершенно серьезно согласился Литаниэль. — Я схожу! Куда скажете! Один, совсем один!

— А где ты еще не был? — спросила Каролина.

— Я был везде! — закивала светлая голова.

Императрица закатила глаза, тряхнув рыжей шевелюрой. Что-то уже подсказывало Каролине, что этот новый год проще проспать, чем отпраздновать!

***

Спустя некоторое время.

— Это что такое? — взревел император демонов, стоя возле огромного ствола дерева, глядя на зияющую дыру в потолке, куда уходило дерево, — Я что просил тебя найти!

— Дерево, — констатировал Литаниэль, с гордостью смотря на свою находку, — Елку! Достойную Императрицы. Вот! Оно одно такое! Совсем одно! Я все нашел! Все-все нашел! И даже принес! И поставил!

— А почему оно такое здоровое! — орал Бельфегор, тыкая кончиком огромного крыла на раскидистые и колючие ветви, — Это не дерево! Это… Это… Пиндец!

— Ананас, — услужливо подсказал Асмодей, входя в залу и ужасаясь размеру дерева. — Бель, помни, что Каролина запре…

Уничтожающий взгляд императора чуть не прожег дырку в стене и в приближающемся демоне.

— Попросила, — тут же поправился Асмодей, — Не выражаться во дворце. Слуги обсираются. Простите, за мое древнее шумерское наречие!

— Да! Именно! — подтвердил эльф, снова поднимая вверх свой указательный палец, — Эльфийская делегация будет очень недовольна! Эльфы — народ утонченный! Мой брат, Умриэль, очень утонченный! Однажды его сдуло ветром! Мы его весь день не искали! Он сам пришел!