Сергей Дмитриевич Трифонов

Кровь и золото погон

Роман

Глава первая. Война

1

Эта история началась восемь лет назад, когда летом 1914 года Сергей Эдуардович Павловский заканчивал ускоренный курс Елисаветградского военного кавалерийского училища, находившегося в летних лагерях.

На 7 июня были назначены торжественное построение по случаю производства в первые офицерские чины, праздничный обед и выпускной бал. Новоиспечённые корнеты загодя готовились: чистили и гладили парадную форму, до зеркального блеска доводили и так новые офицерские сапоги. Утром стало известно о прибытии на торжества великого князя Николая Николаевича.

Жаркое утро незаметно пробежало в суете и хлопотах. Ровно в полдень под звуки военного оркестра на плацу летнего лагеря выстроились юнкера и выпускники, высочайшим указом произведённые в корнеты. Под барабанный бой внесли знамя училища, а за ним в центр каре вышли трое: великий князь с адъютантом и начальник училища. Николай Николаевич, худой, двухметрового роста, в гвардейском гусарском мундире, громовым голосом прогремел:

— Здорово, елисаветградцы!

Виртуозно выждав несколько секунд, словно выбирая необходимую энергетическую форму, строй дружно грянул:

— Здравия желаем, ваш вы-со-чест-во!!!

— Поздравляю выпускной курс с производством в офицеры!

— Ур-рр-ра-а-а! — загрохотал плац.

Испуганные галки с воронами сорвались с лип, окружавших палатки, и, возмущённо ругаясь, огромной чёрной стаей унеслись в сторону города. По всему, великий князь был доволен ответом и не спеша начал обход строя выпускников. Правофланговым стоял Павловский, такого же богатырского роста, как и великий князь, в идеально подогнанном мундире, красивый, с дерзкой улыбкой на лице.

— Чьих будете? — вкрадчиво спросил Николай Николаевич, буравя Павловского своими маленькими чёрными глазками.

— Корнет Павловский! По завершении курса военного училища направлен командиром взвода в гвардейский запасной конный полк!

Великий князь полуобернулся и бросил через плечо:

— Как учился?

Начальник училища, любимый юнкерами генерал-майор Владимир Николаевич Петерс, без запинки ответил:

— Хорошо учился, ваше высочество. Отличный наездник и стрелок, прекрасный рубака. Полагаю, из него выйдет толковый кавалерийский офицер.

— Отличный стрелок, говорите? Поглядим. — Николай Николаевич по-стариковски крякнул и подал знак адъютанту в чине полковника. Тот немедленно вынул из кобуры револьвер и передал его Павловскому, отошёл на пятнадцать шагов, достал из кармана серебряный рубль с дырочкой, через которую была продёрнута тонкая плетёная бечёвка, подвесил рубль на вынутую из ножен саблю и отвёл руку с саблей в сторону. — Стреляйте, корнет. — Великий князь жестом пригласил Павловского.

— Ваше высочество, — генерал Петерс вытер большим платком вспотевший от испуга лоб, — не надо! Ведь ненароком убьёт полковника.

— Стреляйте. — На лице Николая Николаевича не дрогнул ни один мускул.

Павловский вскинул руку с револьвером и, почти не целясь, выстрелил. Пуля угодила в самую середину, оставив в серебряной монете глубокую вмятину. Николай Николаевич вынул из кармана тяжёлую луковицу дорогих золотых часов и вручил её Павловскому.

— Молодец! Носите, корнет, и вспоминайте иногда старого рубаку Николая Николаевича.

После построения Павловского вызвали к великому князю, сидевшему под навесом и пившему с офицерами чай. Заметив подошедшего корнета, великий князь поднялся из-за стола и пошёл ему навстречу. Взяв Павловского под руку и отойдя с ним в сторону, Николай Николаевич спросил:

— Корнет, вы охотник?

— В принципе нет, ваше высочество, но если надо, буду.

— Отлично! Завтра я выезжаю поохотиться в Псковской губернии. Составите компанию?

Павловский задумался. Он уже все распланировал. После бала и выпускной попойки в привокзальном ресторане Елисаветграда — поездка в Новгород к матери. Затем в Питер и Москву. К первому августа — в полк. Предложение великого князя всё рушит, но как тут откажешь?

— Это будет для меня великой честью, ваше высочество. Буду счастлив сопровождать вас.

— Вот и отлично. Собирайтесь, завтра выезжаем.

Павловский решил никому не говорить о неожиданно свалившейся на него удаче. Он прекрасно понимал — такое случается раз в жизни, и, если повезёт, близкое знакомство с дядей императора Николая II, популярнейшим в войсках великим князем, может решительным образом повлиять на его военную карьеру.

Среди его однокурсников были разные люди, большинство, как и он сам, выходцы из обедневших дворянских семей, учившихся на государственный кошт. Но имелась и значительная прослойка из отпрысков богатой титулованной знати, в основном с Кавказа, из Польши и Прибалтики. Как полагал Павловский, князьям Дадиани и Анчабадзе, графам Стибор-Мархоцкому и Игельстрому, целому десятку баронов вовсе и не обязательно было знать о приглашении великого князя. По характеру чванливые и завистливые, многие из них могли не простить корнету такую удачу, и, кто знает, чем в будущем могло всё обернуться.

Быстро собрав свои нехитрые пожитки, он всё же принял участие в торжественном обеде, но от вечерней попойки улизнул, снял номер в дешёвой гостинице, велев коридорному разбудить его в четыре утра.

Ровно в шесть утра мощный локомотив потянул за собой спецпоезд великого князя в составе трёх вагонов со станции Елисаветград. Николай Николаевич пригласил Павловского позавтракать. Голодного корнета удивила скромность выставленных блюд: овсяная каша, вкрутую сваренные яйца, поджаренный чёрный хлеб и сливочное масло. Адъютант с Павловским пили ароматный кофе, великий князь — чай. Такими же скромными были обеды и ужины. Только во время пятичасового чая Николай Николаевич позволял несколько расслабиться. К чаю неизменно подавали коньяк, ликёры, чёрную и красную икру, осетровый балык, сыр и шоколад.

Николай Николаевич разговорчивым не был. Расспросив Сергея о семье, рассказав несколько случаев из своей боевой молодости в Освободительную войну 1877–1878 годов, великий князь замолчал. Его адъютант, полковник Гаврилов, посоветовал корнету меньше мельтешить перед глазами его высочества, не задавать лишних вопросов, особенно о возможной войне с Германией, побольше отдыхать и читать. Благо полковник принёс в купе Павловского с десяток книг об охоте, охотничьих собаках и ружьях. Корнет с огромным удовольствием улёгся на диван и погрузился в приятное чтение.

Трое суток почти без остановок состав мчался мимо украинских полей и белорусских лесов; позади остались Черкассы, Чернигов, Гомель, Могилёв, Орша, Витебск. Ранним утром поезд прибыл на узловую станцию Великие Луки, где великого князя встречали градоначальник, уездный предводитель дворянства, прокурорские и судейские чиновники, начальствующие чины жандармерии и полиции. Наскоро позавтракав, Николай Николаевич в сопровождении адъютанта, жандармского полковника и Павловского в конных экипажах отправились в Локню под охраной отделения конных жандармов. Ближе к полудню в Локне сменили лошадей и резво покатили в сторону Холма, но в городок не заезжали, а сразу повернули на юго-восток.

Охотничье хозяйство великого князя представляло собой большой одноэтажный дом —