Юрий Андреев

Биография между строк

Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)

В оформлении использована фотография:

© kvkirillov / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru

* * *

Глава 1

В разгар хмурой воспалённой весны случилось Антону по казённой надобности оказаться в районе Смоленской. Уж года два не заглядывал в эти края — околонаучный быт закрутил своей ненавязчивостью.

Вокруг с озабоченными лицами снуёт служивый люд, сталинская высотка МИД подпирает шпилем нависшую рвань облаков, у знаменитого гастронома колышется удавом очередь с котомками наперевес.

Он кинул озабоченный взгляд на часы над аркой:

«Начало шестого, вопрос с зарубежной командировкой решился неожиданно скоро. У Иры, как нарочно, в поликлинике вторая смена. Прошвырнуться, что ль по старинке зигзагом по Арбату, убить время».

Накрытые столы крикливо крашенных матрёшек — мал, мала меньше, вернисаж потёртых бородачей, малюющих прохожих на заказ, поодаль у театра — стайка студентов суриковского с жанровыми зарисовками: настроение схвачено — блеск! Интересно, куда эти таланты потом пропадают, глаз замыливается?

Нахохлившись воробьишкой, Антон ускорил шаг на пронизывающем до костей мартовском ветру. В витринах окрестных магазинчиков призывно мерцает хрусталь, чашечки фарфоровые — наследие великой войны. Он подошёл и вгляделся: за парой позеленевших вычурных канделябров блеснули потёртые золочёные переплёты.

«Брокгауз и Эфрон с „ятями“ здесь к чему? Власть за семьдесят лет интеллигенцию из арбатских переулков повыкорчевала»…

Он прошел еще квартал и свернул в переулок. На пятачке возле «Жигулей», где раньше кипело и бурлило, не было ни единой живой души!

«Угар борьбы с алкоголизмом и сюда докатился — сообразил Антон. — А как-то осенним вечером мёрзли вдвоём с Иришкой больше часа. Бочкового пива попробовать захотела»…

Внутри уныло: пенный напиток только в бутылках — не вполне свежий и лимитирован. Пока подадут, пойти, привести себя в порядок.

Знаменитая стенка по-прежнему вся в надписях, будто рейхстаг после взятия Берлина. А что там над самой головой? — целое послание:

«Кузьминский! Который год ищем тебя в списках нобелевских лауреатов! Долго ещё ждать? — Одноклассники, 86-й год».

И рядом медальный профиль, — похож, только нос, пожалуй, чересчур вздёрнут! Сейчас 88-й, время летит. А он совсем закопался …

Глава 2

Начало июня, над городом грозы погуливают, словно напоминая: пора думать об отпуске. А загранкомандировка всё откладывается без объяснения причин. Антон было, совсем ждать перестал — ничего страшного, жил же столько лет невыездным — и вдруг, в одночасье, дождался. Цейтнот, за оставшиеся сутки необходимо тыщу дел переделать, а тут ещё секретарша шефа пальнула вдогонку:

— На одну минутку заскочите в первый отдел!

Вздохнув, Антон подчинился.

Неприметный аппендикс в конце этажа, обитая казённая дверь, рядом оконце забрано решёткой:

— Автобиографию напишите подробнее, — пожилая сотрудница протянула чистый бланк.

Он чуть не присел, да на тренированных поджилках удержался, не подав вида. Интересно, что разумеется под этим «подробнее»? И что ей, мымре ещё надо? Змея подколодная! Куснула в нужное место в нужное время, которого в обрез! Но объяснять — себе дороже!

Итак:

«Кузьминский Антон Ильич, возраст 40 лет, родился в 48-м, в 65-ом окончил школу и поступил в Московский физико-технический институт; прописан по адресу.… И дальше — сплошная проза: в штате НИИ АН с осени 71-го, где пройден по флажкам путь от младшего научного сотрудника до заведующего сектором, в 77-ом защитил диссертацию …

Антон перечитал и хмыкнул: выглядит гладко и пристойно, а на самом деле все годы как на санках по ледяным горкам, не туда вираж заложил и.…

Но эти подробности к делу не пришьёшь.

Теперь родственники: жена — Боярова Ирина Викторовна, 46 г.р., врач-терапевт. Её сын от первого брака Бояров Виталий Константинович 21 год, студент IV курса. Моя мать — Кузьминская Елизавета Антоновна, из служащих, умерла в 64-ом. Отец: Фомин Илья Артемьевич, из рабочих, в настоящее время — начальник цеха. Отец Виталия — Константин,…чёрт, забыл, как по батюшке?»

Пришлось звонить Ире на работу:

— Николаевич, — подсказала она. — 41 г.р., заведует сан. частью в Черёмушках, прописан со мной и Виталиком, разведён, проживает у родителей на Таганке.

— Кошмар, прописан со мной! Вот Константин — самая весомая подробность. Готово! — с облегчением вздохнул Антон, ставя точку.

На часах начало двенадцатого, на совещание уже не успевал.

«Отдам лучше „подробности“, пусть заглохнет навеки. А тогда уж — бегом за загранпаспортом».

Сотрудница взяла испещренный едва ли не построчными иероглифами бланк и стала внимательно изучать написанное. Её глаза за толстыми линзами в старомодной роговой оправе выглядели неестественно выпученными. Зрачки, не спеша, буравили строку за строкой.

«А ведь знает, старая мымра, что завтра уезжаю, — с раздражением думал Антон, — ищет, к чему прицепиться?»

— С какого года вы постоянно прописаны в Москве? — вдруг вопросила она, да ещё тоном следователя.

Невольно вздрогнув, Антон не сразу вспомнил, замявшись:

— А это так важно?

— В анкете не отражено, при каких обстоятельствах. Уточните, пожалуйста.

Повисла тягостная пауза.

— За давностью лет позабылось уже, — промямлил Антон.

Сейчас, по клятвенным заверениям одного знатока в курилке, последует сцена: попросят пройти к начальнику, а там — куратор с Лубянки. И намекнув на гражданский долг, предложат по возвращению отчёт о командировке предоставить.…

На казенном столе с инвентарным номером тихонько заверещал старенький аппарат без диска.

— Хорошо, я поняла, — выслушав указание, бесстрастно ответила мымра и, глянув в то ли потерянное, то ли отсутствующее лицо Антона, неожиданно как-то обмякла. Линзы очков запотели, и она стала протирать их фланелькой:

— Это не срочно. Только не забудьте до осени.

«Какое счастье! Удовлетворилась! И сразу стала похожа на человека! — с облегчением подумал он, спускаясь во внутренний двор, — а то уж, бог знает, что померещилось». Хорошо, конечно, воочию поглядеть, как живут в Европах. Но именно сейчас долгожданная командировка явно не ко времени! На следующей неделе в Новосибирске открывается конференция, американцев обещали впервые привезти. Хотел выступить с докладом, засветиться, так сказать. Теперь за него это сделает Олег Степаныч или, того хуже, Виктора пошлёт. А тот до сих пор перед каждым маломальским именем робеет, словно только вчера оперившийся юнец. Смешно — мужику за 40, кандидат наук. Нехорошо так про друга думать, но ведь опять будем выглядеть «мальчиками для битья».

Шеф встретился в проходной с Ленинского.

— Совещание откладывается, — сразу огорошил он. — В Новосибирске ограничимся кратким стендовым сообщением. И «Спецприбор» до осени подождёт. Постарайся организовать в Польше компьютер поновее. Мне обещали