Посвящается моему любимому мужу

— Но если ты купишь мне машину прямо сейчас, она все равно достанется тебе. Ведь через два года я уеду учиться. И она будет практически новая, — с надеждой произнесла Элен.

К сожалению, ее отец не отличался наивностью.

— Ленни, даже если законы штата Массачусетс гласят, что шестнадцатилетние дети могут водить автомобиль… — начал Джерри.

— Мне почти семнадцать, — напомнила дочь.

— …это не значит, что я соглашусь на подобное.

Он явно побеждал, но девушка не отступала.

— Ты ведь и сам знаешь, нашему «поросенку» осталось бегать еще годик или два, — заявила она, подразумевая старенький отцовский джип «Wrangler». Он выглядел так, словно его собрали в дремучие времена. Наверняка сейчас его место в том здании, где хранится копия Великой хартии вольностей.[1]— Подумай только, сколько мы сэкономим денег на бензине, если купим гибридный двигатель или вообще — электрический. Веяние времени, пап!

— Угу, — невнятно буркнул Джерри.

Увы, теперь она окончательно потерпела поражение.

Элен Гамильтон тихонько застонала и стала смотреть через поручни парома, который вез ее и отца обратно на остров Нантакет.[2]Она размышляла о том, что ей придется ездить в школу на мотоцикле до самого ноября. А когда снега выпадет слишком много, дела совсем испортятся. К ее услугам будет автобус. Элен содрогнулась, представив себе такую картину, и постаралась выбросить из головы неприятные мысли. Туристы, приехавшие сюда, чтобы отдохнуть на острове в День труда,[3]упорно таращились на нее. В этом не было ничего необычного, но Элен постаралась осторожно и незаметно отвернуться от зевак. Когда девушка смотрела на себя в зеркало, то не видела ничего особенного: два глаза, нос и рот — все как обычно. Странно, что чужаки постоянно на нее пялились. Это не на шутку раздражало.

К счастью, большинство туристов все-таки предпочли любоваться окрестностями, а не Элен. Они были полны решимости как следует насладиться красотой летних пейзажей. Казалось, они выполняли свой долг, старательно восхищаясь великолепием Атлантического океана. А вот Элен была к нему вполне равнодушна. Она выросла на маленьком островке, тут ей все давно приелось. Девушка просто дождаться не могла, когда же наконец она уедет в колледж — подальше от Нантакета и Массачусетса. Ну а если удастся, то и от всего Восточного побережья.

Однако Элен не питала ненависти к своему дому. Вообще-то она с отцом отлично ладила. Ее мать бросила их обоих, когда Элен была еще совсем малышкой. Джерри быстро пришел в себя, и Элен никогда не чувствовала себя обделенной. Он не слишком ее опекал, но всегда оказывался рядом, когда дочь в нем нуждалась. И хотя Элен слегка негодовала по поводу ситуации с машиной, она прекрасно понимала: лучшего отца и желать невозможно.

— Эй, Ленни! Как здорово, что ты здесь! — услышала она знакомый голос.

К ней спешила Клэр — лучшая подруга с самого раннего детства. Она ловко раздвигала туристов, очутившихся на ее пути, и уверенно приближалась к Элен.

Бестолковые путешественники прямо-таки разлетались в разные стороны, будто она была полузащитником американского футбола, а не хрупкой девушкой. А Клэр, обутая в сандалии на высокой подошве, легко скользила по палубе. Она не обращала никакого внимания на суматоху, которую сама же и устроила. Спустя несколько мгновений она стояла у поручней рядом с Элен.

— Смешинка! И ты тоже решила кое-что прикупить к занятиям, — сказал Джерри и обнял девушку, нагруженную пакетами.

Клэр Аоки, она же Смешинка, была крутой девчонкой. Любой, кто видел в ней лишь азиатскую малышку и не замечал ее прирожденной внутренней силы, сильно ошибался. Клэр являлась настоящим воином. А прозвище Смешинка накрепко приклеилось к ней с детства. Ведь Клэр смеялась лучше всех в мире — заразительно и непринужденно. Услышав ее, и родные, и друзья сразу начинали улыбаться до ушей.

— Конечно, командир, — ответила она. И искренне обняла Джерри, несмотря на то, что он назвал ее надоевшим прозвищем. — Разреши мне поболтать наедине с твоей наследницей? Извини, если это покажется невежливым… Но у нас есть абсолютно секретные темы. Я бы могла рассказать тебе подробнее, но… — Она сделала многозначительную паузу.

— Но потом тебе пришлось бы меня убить, — понимающе закончил Джерри и спокойно отошел к буфетной стойке. Он решил тайком взять себе содовой, ведь дочь — глава полиции семейного питания — ненадолго отвлеклась.

— Давай, показывай! — заявила Клэр. Она тут же схватила сумки Элен и начала в них рыться. — Джинсы, кардиган, футболки… Ты покупала нижнее белье вместе с папочкой? Ого!

— А что мне еще оставалось?.. — пожаловалась та, пытаясь вырвать из рук подруги пакет с бельем. — Мне необходимы новые бюстгальтеры! Кстати, когда я их примеряла, папа скрывался в книжном магазине. Но поверь, хотя я и знала, что он находится достаточно далеко, мне было ужасно неловко! — призналась она, порозовев.

— Ничего страшного! Ты же не пыталась купить нечто особенное, сексуальное. Боже, Ленни, ты будешь одеваться как моя бабуля? — Смешинка держала в руке белые хлопковые трусики.

Элен вырвала у нее старушечье белье и запихала на дно пакета, а Клэр залилась своим неподражаемым смехом.

— Я такая бестолковая… тебе следует меня остерегаться, — ответила Элен, мгновенно забывая, как обычно, о колкости Клэр. — Ты не боишься подхватить от меня вирус неудачницы?

— Нет. Я обладаю отличным иммунитетом. В любом случае старомодные люди — самые лучшие. Вы же — восхитительно скоропортящиеся. Сегодня устаревший, а завтра!.. И мне очень нравится, как ты краснеешь, когда я говорю о твоих трусиках.

Клэр попятилась, когда на нее и Элен натолкнулись два туриста. Они увлеченно фотографировали окрестности и не заметили девушек. Воспользовавшись тем, что палуба слегка покачивалась, Смешинка быстро их оттолкнула. Ни дать ни взять — неуловимый ниндзя. Бедолаги отлетели на несколько футов. Они бормотали что-то насчет «сильных волн», а виновницей-то была именно Клэр. Элен улыбнулась и дотронулась до ожерелья с сердечком, которое постоянно носила на шее. Затем прислонилась к поручням. Она немного ссутулилась, стараясь не слишком возвышаться над миниатюрной подругой.