То, что я собираюсь сотворить сейчас, наверняка самый безбашенный поступок за всю мою жизнь. А я уж точно не могу назвать себя нежной фиалкой и хрупкой аристократкой. Нет, аристократкой-то при родстве с королевским родом Сэйнаров и безупречным генеалогическом древе, зваться я буквально обязана. А с хрупкостью вот не случилось. И со здравым смыслом, как сегодня оказалось, тоже.

Пробраться ночью в спальню мужчины, это уже можно считать несусветней глупостью, а если этот мужчина ещё и Корим Босвари, близкий друг нашего короля Яргарда и моего горячо любимого дяди герцога Гиерно, да при всём этом принц соседнего государства… ну-у-у, это уже весьма сумасбродная и опасная глупость.

Но разве меня когда останавливала опасность? А что касается глупости… будем считать, это у меня такой способ клин клином вышибить. Правда клин-то всегда один у меня на уме был. Тьху. Как-то двусмысленно звучит.

Обойти посты дворцовой стражи мне не составляет труда. Я почти без зазрений совести воспользовалась своим привилегированным доступом, полученным не только в силу моей близкой дружбы с наследным принцем Сэйнара Тайрэном, но и благодаря годам верной службы на благо родного королевства. Рэн простит, если узнает. Надеюсь. Преступления я не совершаю, а что касается нравственной стороны… Ну не зря они с моим братом меня своим блондинистым Чудовищем зовут.

Вскрыть охранки гостевых покоев уже гораздо сложнее. Но и Корим, будучи гостем у Сэйнаров, нападения и угрозы своей жизни ни от кого не ждёт, так что дополнительный защитный контур не выставлял, обойдясь стандартным, а я и не такие вскрывала по долгу службы, спасибо тёте Скар за науку.

И вот я, наконец, в тёмной гостиной, а дверь покоев закрыта и тщательно заблокирована мною обратно. Ещё не поздно передумать и уйти. Ну, подумаешь, смотрел он на меня с откровенным восхищением и желанием. Такие взгляды украдкой я уже не раз ловила от его высочества в последние несколько лет. Внешностью меня Праматерь не обидела. Но дальше взглядов ведь никогда ничего не заходило, и Корим всегда держал вежливую и почтительную дистанцию. Во-первых потому, что я племянница его близкого друга, а во-вторых потому, что я и сама всячески игнорировала его интерес и тщательно давила свой собственный. Женат он был до недавнего времени. А значит, под запретом.

Ну и что, что у них в Босварии принято при наличии жены иметь ещё и наложниц? Для меня женатый мужчина – это полный запрет, даже если я в этого мужчину уже очень много лет влюблена. Или помешана, тут уж как посмотреть.

Зато сейчас он свободен. Его брак официально расторгнут. И хотя бы одну ночь в объятиях своего наваждения я могу себе позволить. Я даже готова этой ночью наплевать на то, что у него дома эти самые наложницы имеются, сама тоже не невинный цветочек. И может, хоть так наконец излечусь от своей многолетней влюблённости.

Двигаясь как можно тише, я миную гостиную на ходу избавляясь от платья. Насыщенно-синее, достаточно лаконичное, по сравнению с тем, что предпочитают носить большинство придворных дам Сэйнара, но вместе с тем настолько продуманно-эротичное, что оно полностью оправдало и свою баснословную стоимость и неудобство длинной юбки в комплекте с жёстким корсетом.

Кориму очень понравилось то, что он увидел, когда смотрел на меня сегодня во время королевского ужина, устроенного в его честь. И в меру откровенное декольте, и линия шеи, подчёркнутая сапфировым гарнитуром из колье и длинных серег, и беззащитно открытые плечи. Знаю, что довольно привлекательна для противоположного пола, но сегодня я постаралась превзойти себя. Чтобы тот, кем я грезила с юных лет, глаз не мог отвести, чтобы представлял, что под этим платьем… чтобы хотел меня.

И я знаю, что своего добилась. Просто уверена в этом. Что-что, а мужское вожделение я вызывать умею и распознаю на раз. И готова поспорить, что от моего сюрприза он не откажется. Не сможет.

Платье с тихим шорохом падает на пол. Переступив ворох тёмного шёлка, я уже в одном белье и чулках осторожно приближаюсь к двери, ведущей в спальню. На всякий случай проверяю, нет ли защитных заклинаний на ней, и лишь тогда аккуратно берусь за ручку. Делаю глубокий вдох и толкаю.

Он спит. Комната залита лунным светом, и можно во всей красе рассмотреть едва прикрытое простынёй обнажённое мужское тело на огромной кровати. Я даже замираю на миг, затаив дыхание и впитывая взглядом это великолепие. Как же он красив. Мужественной, исполненной хищной силы красотой. И сегодня этот хищник будет моим на всю ночь.

Закусив от волнения губу, на носочках приближаюсь к кровати. Потираю подушечки пальцев, активируя заранее заготовленные плетения заклинаний. И склоняюсь над спящим мужчиной. Одну руку он закинул себе за голову. Вторая лежит на широкой груди.

Нежно касаюсь того запястья, что на подушке, отпуская заклинание магических оков. Опускаюсь аккуратно коленом на край кровати, стараясь не потревожить его сон раньше времени. И вот я уже ловко перебрасываю вторую ногу через мускулистый торс спящего мужчины.

Он просыпается мгновенно, дёргает одну руку, пытается схватить меня второй, но я, будучи наготове, перехватываю её в воздухе, отпуская вторую часть заклинания, чтобы уже через миг его притянуло к первому уже зафиксированному фрагменту вместе с мужским запястьем.

М-м-м, попался. Возможно, ненадолго, но нужный мне эффект достигнут.

– Камэли? – с негодованием восклицает Корим, буравя меня опешившим взглядом и напрягая запястья, прикованные магией к кровати. – Что ты здесь делаешь?

– А на что это похоже, ваше высочество? – мурлычу, улыбаясь.

И выравниваюсь, садясь на его живот, позволяя рассмотреть меня получше. Смотрю в сердитые глаза, в льдистом свете луны кажущиеся чёрными провалами, и неспешно веду пальцем по напряжённому мужскому прессу, слегка царапая кожу.

– Не могу даже предположить, – играя желваками, чеканит босварийский принц. – Сними заклинания, немедленно!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– А если я этого не сделаю? – интересуюсь лукаво. Знаю, что захоти он ударить и причинить мне реальный вред, никакие оковы его бы не сдержали. И у меня нашлось бы, чем встретить его ярость.