Приреченск, июнь, 2010

Ирина вошла в купе своего вагона, таща две огромные сумки. Вот, – подумала она, – как всегда, муж занят на работе и не смог проводить ее. А сумки просто неподъемные. Как же иначе? У них уже появились свежие помидоры и огурцы, все с грядки. У дяди и тетки в Приморске, правда, давно торгуют овощами, но они предпочитают все из супермаркета, наверняка напичканное всякой дрянью. Конечно, ее дядя, Михаил Наумович, сперва пожурит племянницу: дескать, зачем надрывалась, и тут такого добра хватает, а потом сядут они на кухне с тетей, да и прикончат все продукты. Может, молодая картошка останется до следующего обеда. Ирина примостила сумки под нижнюю полку, положила пакет с незатейливым ужином на стол и огляделась. Хорошо бы, если бы она была в купе одна! Все же путь неблизкий, чуть меньше суток, а попадется какая-нибудь болтливая бабка, которая не даст жизни до самого Приморска. При мысли об этом женщина поежилась. В прошлый раз к ней прицепилась такая словоохотливая дамочка, что через десять минут она знала всех ее родственников по именам и отчествам, а также домашних животных.

Что Ирина только ни делала, чтобы хоть немного отдохнуть от неинтересных ей разговоров! Женщина отворачивалась к стене, куталась в одеяло несмотря на жару. А тетка, словно не замечая настроения спутницы, тарахтела, как старая машина, вместо паров извергавшая все новые и новые факты своей личной жизни. В Приморск Ирина приехала со страшной головной болью. Нет, еще одного такого попутчика ей не пережить!

Женщина закрыла дверь в купе, чтобы взглянуть в зеркало. Дома она не успела навести красоту и сейчас с неудовольствием отметила бледность впалых щек, синеву под глазами, блеклые губы и жидкие волосы мышиного цвета. Надо же было уродиться такой некрасивой. Конечно, косметика могла подправить дело, да только не марафетиться же ей в вагоне! Сейчас придут две какие-нибудь старые кошелки, расположатся на нижних полках и обзовут ее про себя дамой легкого поведения. Словно в подтверждение ее мыслей, дверь в купе открылась, и здоровенный детина внес чемодан устрашающих размеров. Вслед за ним семенила сухонькая старушка с подсиненными волосами.

– Наверх давай, Никита! Петр Алексеевич снимет его.

Добрый молодец не стал спорить, лишь вежливо поинтересовался:

– Ты уверена, мать, что он встретит тебя?

Бабушка замялась:

– Так телеграмму же давали…

– А это ему до лампочки…

Старушка села на полку. Такого поворота событий она не предусмотрела. Сын не растерялся:

– Тогда бери такси и не жадничай. Мы не голодаем.

Он сгреб мамашу в охапку и запечатлел на ее щеке смачный поцелуй:

– Ну, пошел я… Вадик ждет…

Мать не стала его задерживать:

– Ступай, сынок.

– Привет нашим!

Детина сделал ручкой и скрылся в толпе на перроне. Бабушка, поджав накрашенные губки, прильнула к окну. Пока она не сказала ни слова своей попутчице, но Ирина уже почувствовала: вот то, чего она страшно боялась. Пожилая женщина словно прочитала ее мысли и решила подтвердить правильность предположения:

– До Приморска? – спросила она приветливо.

– Да. – ответила Ирина. Она где-то читала: если хочешь показать человеку нежелание общаться, отвечай односложно. Однако бабушка не страдала обидчивостью:

– Значит, вместе поедем… – она хотела еще что-то добавить, но тут в купе вошли двое: молодой мужчина чуть старше Ирины, одетый в светлый нарядный костюм, и женщина чуть моложе пожилой попутчицы. Блестящие маленькие глазки вошедшей говорили: она не прочь поболтать. Ирина вздохнула, сочувствуя самой себе, но вдруг попутчик, сразу бросивший на верхнюю полку чемодан, схватил ее за локоть и вытащил в коридор. Она удивленно посмотрела на него:

– Что случилось?

Мужчина улыбнулся и подмигнул:

– Надо дать время этим старым воронам познакомиться. Тогда они всю дорогу будут трещать и не обратят на нас внимания. А мы тоже можем пообщаться. Кстати, я Валентин.

– Я – Ирина, – женщина вяло пожала протянутую теплую ладонь.

– Очень приятно. Вы едете до Приморска?

– Да. А вы?

– Представьте, я тоже, – Валентин усмехнулся. – Знаете, два года назад отдыхал в тех краях и познакомился в санатории с одним интереснейшим человеком. Вот уже второй раз еду к нему в гости. А вы приморская?

Ирина покачала головой:

– Нет, я из Приреченска. Еду навестить дядю и тетю.

– Жаль, мне кажется, у девушек из Приморска есть какой-то особый шарм. Как говорится, они умны иль в крайнем случае красивы…

Она расхохоталась. Валентин заглянул в купе:

– Ирочка. Наш выход. Кумушки уже уселись у окна и о чем-то оживленно беседуют.

Женщина вошла первой, отметив находчивость спутника. Теперь пожилые дамы не обращали на них ровным счетом никакого внимания. Молодые люди сели поближе к двери.

– Значит, вы живете в Приреченске, – уточнил мужчина.

– Совершенно верно. А вы?

– Еще десять лет назад считал себя ленинградцем, – Валентин пригладил буйную светлую шевелюру. – Окончил искусствоведческий факультет и получил назначение в ваш город. Теперь я научный сотрудник музея, – он назвал один из известных приреченских музеев. – В мои обязанности входит работать с древними ценностями. Антиквариат, знаете ли…

Ирина понимающе наклонила голову:

– А я экономист и в искусстве ничего не смыслю. К слову, у дяди прекрасная коллекция. Знаете, когда он показывает ее мне, некоторыми предметами я восхищаюсь, а некоторые оставляют меня равнодушной. Видели бы вы, как сердится дядя.

Валентин сочувственно взглянул на женщину:

– Чтобы восхищаться, нужно знать, чем восхищаешься. Так что ваш родственник неправ. А что он собирает?

– То, с чем вы работаете, – антиквариат. Какие-то монеты царской чеканки, утварь из монастырей…

Глаза мужчины загорелись:

– Здорово! Он, наверное, очень известен в городе.

Ирина улыбнулась:

– Нет, только в своих кругах. Дядя страшно боится воров, – она хотела еще что-то добавить, но ее перебил звонкий голос проводницы, пышной блондинки с заколкой в высокой прическе:

– Граждане провожающие! Попрошу оставить вагон! Через пять минут состав отправляется.

– Ну, наконец-то, – закудахтали старушки у окна.

Молодые люди переглянулись и рассмеялись. Вагон дернулся раз, другой, словно не решаясь оторваться от привычного места, но через некоторое время все же заскользил по рельсам. Мерное покачивание убаюкивало. Спутник Ирины начал зевать, вежливо прикрывая рот рукой. Вскоре явилась проводница с постельным бельем.