Александр Коротков

Новые Боги

Глава 1. Детские проблемы

— Сейчас будет больно. Готов?

Вместо ответа Фелир коротко кивнул и посильнее сжал зубами толстый кожаный ремень. Шанир, худощавый кентавр, чья голова была перемотана пропитавшейся кровью тряпкой, покрепче ухватился за обломанное древко стрелы и с силой дернул на себя, чуть повернув руку. Получилось с первого раза, и зазубренная стрела с кусочками алой плоти упала на землю.

Фелир взвыл, изо всех сил стараясь не молотить ногами и не потерять сознание, пока Шанир умело перематывал рану. Сильные руки кентавра покрепче затянули узел и Фелир вновь застонал. Впрочем, основная боль уже поутихла и к командиру кентавров вернулась возможность связно соображать.

Командиру… Если он и останется в истории, то только как военачальник, прозевавший раскол и предательство в своих рядах. Весь клан Серебряного копья переметнулся на сторону врага! Наплевал на честь и совесть, забыл про присягу, растоптал договоренности, предал богов.

Фелир осторожно встал. Нога болела, однако ходить, прихрамывая, он мог. Правда, нечего было и думать о том, чтобы пытаться перейти на бег. Кентавр прислушался к своим ощущениям и удовлетворенно кивнул. Могло быть и хуже.

Небольшой светлый лесок, в который они отступили после драки с предателями, дарил остаткам его отряда укрытие от солнечных лучей, но не мог дать ощущения безопасности. Первые корабли спартанцев уже должны достигнуть берега, а значит, очень скоро за ними могут организовать погоню. Надо дать время бойцам зализать раны, а затем сниматься со стоянки. Но вот куда?

Вряд ли Правитель Крита ждет их обратно. Положа руку на сердце, Фелир не мог его за это обвинять. На глазах Якострофа кентавры предали его и саботировали всю операцию. Сердце сжало от неприятного воспоминания недавнего диалога с Миланом.

— Если ты хочешь союза со мной, то потрудись найти более правдивый ответ, Фелир. Я не стану принимать на службу тех, в чьей верности не уверен.

— Табун никогда не предавал союзников!

— Времена меняются, ты сам сказал.

Интересно, Правитель просто проявил разумную осторожность или же почуял возможное предательство?

Приняв решение, Фелир отошел подальше от стоянки, туда, где его не будут видеть воины, и достал из кармана небольшой сапфир в золотой оправе. Сжал его в кулаке, закрыл глаза и сосредоточился. Древний артефакт связи, имеющийся у каждого главы клана, потеплел в руке, а разум кентавра разделился. Одна его часть продолжала оставаться в безымянном лесу на Крите, а вторая перенеслась за много километров, в священную рощу, находящуюся в дремучих лесах на севере Фракии.

Открыв глаза, он увидел, как один за другим появляются полупрозрачные силуэты глав кланов. Правящий кентаврами Журчащий Ручей, Громовой Рокот, Бегущий Олень… Однако на совет не явились Серебряное копье, то самое, что предало Фелира, Разящая Стрела и Юркая Ящерица.

— Я взываю к совету Табуна!

— Подожди, Бронзовый Щит, — недовольно проворчал Марис — глава Журчащего Ручья. — Разве ты не видишь, что не все кланы явились на совет.

— Боюсь, что ждать придется долго, — с плохо сдерживаемой яростью проговорил Фелир. — Сомневаюсь, что у Серебряного Копья хватит наглости явиться.

— Ошибаешься, Щит. Я здесь.

На поляне появился новый силуэт и Фелир, не сдержавшись, выругался, красочно описав некоторые подробности совокупления оппонента с ослихой.

— Да как ты смеешь являться сюда, предатель?!

— Предатель? — Брови Мариса нахмурились. — Почему ты бросаешься столь громкими обвинениями?

С ненавистью поглядывая на главу Серебряного копья, Фелир рассказал о недавнем бое на побережье Крита.

— Это правда?! — наперебой загалдели остальные кентавры, потрясая кулаками.

— Правда в том, что Табун выбрал не ту сторону! — выкрикнул Налор, глава Копья. — Боги, которым вы слепо поклонялись тьма знает сколько веков, оказались слабы. Прометей без труда разбил их и изгнал с Олимпа. Если мы хотим выжить, то должны принять его сторону.

— Ты забываешься, Налор! — в голосе Мариса сквозило презрение. — Народ кентавров направляет Совет, а он однозначно решил — мы будем верны заветам предков и не встанем на сторону безумца.

— Безумцы здесь вы все. — выплюнул Налор. — Копье, Стрела и Ящерица не собираются подчиняться кучке идиотов, по собственной воле прыгающих в пропасть. Если вы не дураки, то присоединитесь к нам. А если нет… То лучше не вставайте у нас на пути!

Силуэт главы Копья развеялся. Но поляне повисло тяжелое молчание.

— Сколько у тебя осталось воинов, Фелир?

— Около трех сотен. Остальные пали в бою с предателями.

— Как на это отреагировал царь Крита?

— Отступил, не став ввязываться в бесполезную драку. И я не могу с ним связаться — голософон повредило стрелой.

— В таком случае не торопись возвращаться. Кто знает, что на уме у этого колдуна? Лучше следи за врагом и действуй по обстоятельствам. Тебе обязательно предоставится шанс. Ты должен кровью предателей смыть позор вероломства.

Фелиру не особо понравилось, куда катится разговор:

— А вы разве не присоединитесь ко мне? Серебряное Копье предало не только меня. Они предали весь Табун! Неужели ваша кровь не требует мщения?

— Боюсь, тебе придется справляться своими силами. Табун сейчас не может помочь тебе воинами и оголить тылы, оставшись без защиты. Такова воля Совета.

Мир вокруг померк и спустя секунду Фелир вновь оказался в безымянном, залитом солнечным светом леске.

— Мы предоставлены сами себе?

Шанир, первый помощник, стоял в пяти метрах, прислонившись боком к толстому дубовому стволу.

— Да. Старый хрыч слишком трясется за свое стойло. Помощи нам ждать неоткуда.

— Что думаешь делать?

Фелир задумался:

— Серебряное копье ответит за свое предательство. Мы не станем возвращаться к людям — нас там сейчас никто не станет слушать. Будем преследовать вражескую армию и следить за всеми перемещениями. Рано или поздно нам предоставится шанс. И свяжись с теми собратьями, кто остался в городах. Пусть бросают все и срочно уходят.

Шанир мрачно кивнул. Он, как и командир, прекрасно понимал, что как только новости достигнут людских ушей — начнутся погромы. Никто не станет разбираться в подробностях, зато толпа обязательно захочет «поквитаться» с изменниками.

Достав из поясного мешочка несколько голософонов, он начал по очереди вызывать старейшин городских общин. Фелир очень надеялся, что они не опоздали.

* * *

Джамал стоял на берегу, вдыхая соленый морской воздух, густо перемешанный с тяжелым запахом крови. Весь берег оказался усеян телами павших кентавров. Впрочем, их живые собратья споро оттаскивали мертвых и некоторых раненых в стороны. Тех же, кто не принадлежал к их клану, безжалостно добивали, без каких-то особых