Сэр Ганнибал Тревик был известной личностью в Санкт-Эвалдсе. Увы, ему не хватало денег, чтобы поддерживать образ жизни, соответствующий славе его громкого имени: родовое поместье, особняк Тревик Грандж, он был вынужден уступить южноафриканскому миллионеру, а сам поселился в небольшом доме в корнуолльской глубинке. Но поскольку он принадлежал к старой и знатной семье, то обладал большой силой воли. Кроме того, он был человеком набожным и занимался благотворительностью. Наконец, у него была чудесная дочь, которая совмещала в себе два качества: была и умной, и красивой — две вещи, которые очень редко встречаются вместе.

Дерика Тревик — так ее звали, и это милое христианское имя неизменно поражало археологов, ибо восходило к вавилонской морской богине. Сама же девушка напоминала фею: маленькая, стройная, золотоволосая и голубоглазая, быстрая, как ртуть. На кого-то подобное описание произвело бы впечатление о ней как о натуре поверхностной и недалекой, но ничто не могло бы быть дальше от истины. Дерика обладала замечательным вкусом. Она всегда была уверена в себе и моментально принимала безошибочные решения. Все хозяйство лежало на ее плечах. Сэр Ганнибал полностью подчинялся дочери в бытовых и денежных вопросах, но, чтобы не уронить свое достоинство, делал вид, что это подчинение — всего лишь родительская доброта и что он ни в чем не может отказать своей прекрасной фее. Однако, несмотря на свой внешний вид и манеры, мисс Тревик была сильной и могла бы сойти за Елизавету [1] или Екатерину [2]в молодые годы.

Кроме того, она была популярна у местных жителей, и поэтому все молодые люди из Санкт-Эвалдса пытались ухаживать за ней. Но девушка не обращала внимания ни на одного из них. Для Дерики эти поклонники были слишком пасторальными и ручными. Более шести месяцев назад она отдала свое сердце умному и молодому адвокату из Лондона, которого звали Освальд Форд. Сэр Ганнибал одобрил выбор дочери, тем более что карьера господина Форда шла в гору, и со временем он мог стать окружным прокурором или судьей. Но помолвки пока еще не было. Дерике только исполнилось двадцать, а Форду — двадцать семь лет, так что у них было еще достаточно времени для раздумий, действительно ли они подойдут друг для друга.

В день, когда началась эта история, господин Форд приехал в Санкт-Эвалдс насладиться обществом красавицы и оказался на празднике, который устроил сэр Ганнибал в помощь Часовне Рыбаков, построенной на мысе неподалеку от города. Был великолепный теплый осенний день, и обширную территорию во дворе и на прилегающей к дому площади занимали разнообразные лавки, торгующие всем, чем была богата эта земля. Сам дом — квадратное здание в георгианском стиле [3], уродливое, но уютное, — хорошо смотрелся, возвышаясь над водами залива Санкт-Эдвардс, окруженный садом, спускавшимся к краю острых скал, тут и там вылезая на гладкие участки прибрежного песка, на который наползали белые волны Атлантики. Сам сад был полон привозных и местных растений, цветов всех видов, которые росли на границе зеленых лужаек. Это было прекрасное место, но из-за ярмарочных палаток и павильонов оно сейчас напоминало походный лагерь. Люди покупали и продавали, ели и пили, танцевали и играли под жарким солнцем, и сэр Тревик втайне с большим удовольствием отмечал, что этот праздник и в самом деле принесет много денег — может, их даже хватит, чтобы закончить ремонт часовни. Ему нравилось играть роль сквайра, пусть даже местного масштаба. Он с удовольствием рассматривал гостей, пришедших на праздник, а те, без сомнения, обожали его на свой снобистский манер.

Поскольку сэр Ганнибал был вдовцом с дочерью, которую вскоре собирался выдать замуж (по крайней мере, так говорили местные сплетники), многие женщины пытались обратить на себя его внимание. Он остановил свой выбор на мисс Энн Стреттон, темноглазой красавице, которая обучалась искусству и имела достаточно большой доход, чтобы прилично одеваться. Старый аристократ, в свою очередь, был человеком небогатым и легко поддавался управлению, что было хорошо известно мисс Стреттон. Она считала, что стоит потратить время и силы для того, чтобы стать леди Тревик, даже несмотря на то, что в глубине души она любила Ральфа Пенрифа — статного мужчину с длинной родословной и крошечным доходом. Они были на празднике вместе, бродили вместе и много болтали — быть может, девушка устроила так специально для того, чтобы пробудить ревность сэра Ганнибала и заставить его наконец решиться сделать предложение.

— Вы и словом со мной не перекинулись, — жалобно объявил организатор праздника, подойдя к скамейке, на которой удобно устроилась мисс Энн Стреттон вместе с его соперником. — Не сочтете за дерзость, если я предложу вам руку и приглашу прогуляться по ярмарке?

— Конечно, — согласилась дама и бросила извиняющийся взгляд на своего спутника, который тут же нахмурился. — Но недолго… Мать господина Пенрифа уговорила меня погостить у него несколько дней, и он обещал отвезти меня к ней в четыре часа.

— Сейчас уже три, — добавил Ральф, посмотрев на часы. — У вас ровно час.

— Проехать пять миль много времени не займет, — небрежно бросила девушка и отправилась на прогулку с баронетом, оставив помрачневшего Пенрифа. Но в одиночестве он сидел недолго. Поднявшись, молодой человек направился к палатке, где продавали хмельные напитки.

А мисс Стреттон, прогуливаясь среди праздничной толпы, искоса рассматривала своего спутника. Она видела, что сэр Тревик хорошо сохранился для своих пятидесяти и мог бы даже сойти за сорокалетнего. Она восхищалась его идеальным костюмом и военной выправкой. Заметив ее взгляд, сэр Ганнибал в свою очередь внимательно оглядел свою спутницу. Энн была красивой и стройной, хотя было совершенно очевидно, что с годами она наберет вес, станет полной и тяжеловесной. У нее были темные глаза, и она отлично знала, как обратить на себя внимание мужчины. А платье девушки могло удовлетворить вкус даже такого привередливого мужчины, как сэр Ганнибал Тревик.

— Вы очень жестоки по отношению ко мне, — прошептал он ей на ухо.

— Напротив, — ответила мисс Стреттон, улыбаясь. — Я должна во всем винить вас. Я здесь уже более получаса, а вы только сейчас обратили на меня внимание. И из-за вас я вынуждена была общаться с господином Пенрифом. А я должна сказать вам, что жители Санкт-Эвалдса свысока смотрят на бедную художницу.

— Они ревнуют, моя дорогая. Из всех присутствующих дам лишь вы годитесь в королевы.

— Пока что я королева без королевства, — усмехнулась Энн.