Климонов Юрий

 Анклав нехристей: Покой нам только снится

Глава 1

19 октября 2028 года. г. Тополиновск. Вечер

Обычно майора Сомова вызывал либо генерал-лейтенант Ермолаев, когда дело касалось какого-либо военного вопроса, либо Сергей Иванович Мочалов — если вопрос лежал в плоскости гражданских проблем. Сегодня же он сам нашёл такую серьёзную информацию, что встал как Буриданов осёл[1] — кому первому нести, хрен знает. Чуть позже выбрал компромисс — никому из них, а позвонил главе КГБ — всё-таки безопасность страны в его юрисдикции.

— Здравия желаю, тарщ генерал-майор.

— Здравствуй Игорь.

— Денис Александрович, тут такое дело… — замялся Сомов, пытаясь найти нужные слова.

— Игорь, говори как есть.

— Ещё утром я планово просматривал скриншоты от спутников слежения «Лианы». Мне же вменили в обязанность…

— Я помню, — усмехнулся Пасечников.

— Так вот, я заметил нездоровую активность в районе польско-белорусской границы. Решил проверить в режиме реального времени и охренел. Переключился на американскую — там та же картинка.

— Что конкретно ты увидел?

— Товарищ генерал, с Европы в Беларусь народу прёт… тысяч шестьдесят, не меньше.

— А ты не ошибся?

— Никак нет. Скопления людей и техники: легковые машины, грузовики… даже пару танков видел!

— Что? — удивился Пасечников. — Ты серьёзно?

— Стал бы я шутить таким…

— Тогда так: распечатай с десяток качественных снимков и мухой в Дом Правительства. На всё про всё у тебя… — он замолчал, прикидывая по времени — …скажем, сорок минут. А я оповещу нужных людей.

Через сорок минут Сомов уже поднимался по ступенькам здания Правительства. Дежурный козырнул ему и направил в актовый зал. Несмотря на вечер там было многолюдно: новость, сообщённая Пасечниковым, наделала много шума. На сцене, за столом, присутствовали сам Пасечников, генерал Ермолаев и конечно же Сергей Иванович. Увидев Сомова, Пасечников махнул ему рукой, приглашая также подняться на сцену.

— Ну, показывай, что там за кипиш ты поднял, — недовольно буркнул Ермолаев. — Может, дело выеденного яйца не стоит.

— Увы, товарищ генерал, я бы и сам хотел ошибаться… — покачал головой Игорь.

Пасечников взял распечатанные фотографии со спутников и быстро разложил их на столе. Потом сконцентрировал взгляд на одной из них и ткнул пальцем, обращая внимание остальных:

— Вот смотрите… здесь явно не гражданские машины — скорее бронетранспортёры… А вот тут однозначно пара танков. Олег… кхм… Петрович! Не можешь сказать, что за марка?

— Да я хрен знает… — тот встал со своего места, взял лист и пригляделся — не… явно не наша техника… О! А вот и припоздавший Василь Петрович! — Ермолаев заметил входящего в зал Самохина. — Давай сразу к нам, — поманил его рукой. — Тут твоя помощь требуется.

Самохин достаточно резво поднялся на трибуну и получил из рук генерала листок.

— Что за техника, Василий Петрович? — поинтересовался Пасечников.

— Сложно сказать… — тот внимательно вглядывался в фотографию — … скорее всего… да, точно! Это немецкий «Леопард»[2]! А вот второй очень похож на польскую модификацию нашего Т-72[3].

— Силён! — мотнул одобрительно головой Ермолаев.

— А чего это вообще такое? — не понял Самохин.

— Это приближающаяся война за ресурсы, Василий Петрович, — мрачно подытожил Мочалов.

— Нихрена себе… — оторопел тот.

— Судя по всему, это первые ласточки, — угрюмо заключил Пасечников. — Иначе они не стали бы гнать на восток тяжёлое вооружение.

— А им топлива хватит? — спросил Сомов.

— Сейчас танки на дизеле, так что запасов, думаю, как грязи, — ответил ему Самохин. — Да и боезапас найти не проблема — части не охраняются: бери — не хочу.

— Смотрю я вот на это всё…. — Ермолаев обвёл взглядом собравшихся — …и думаю, что покой нам только снится. Твою дивизию! Ведь только-только от Чумы отходить стали, и на тебе — по всей морде с оттягом.

— Судя по снимкам, кадровых частями там и не пахнет, — предположил Самохин, перебрав несколько фотографий. — А автомат Калашникова в руках обезьяны — страшная штука. Не себя, так сородичей поубивает. Если двинуть на них даже пару танковых взводов со спецами — пшик от них будет. Ну, сделают пару выстрелов, если смогут, а дальше что? Заклинит техника, бо обслуживать они её квалифицированно не могут — мозгов у обезьянок не хватит.

— Меня другое беспокоит… — нахмурился Пасечников.

— Что? — переспросил Ермолаев.

— Слишком много этих обезьянок, как сказал Василий Петрович. Это вам не те три тысячи бородачей, что мы замочили в Херсоне — тут надо клич бросать по всем анклавам. Пусть помогают.

— Согласен, — кивнул Мочалов. — Володя! — позвал он сына.

— Да, — поднялся он со своего места.

— Договорись на завтра о всестороннем круглом столе. Чтобы присутствовало как можно больше анклавов. Скажем… — он быстро прикинул в уме — в 18–00 на «восьмидесятке». Частоту выберешь сам и оповестишь всех.

— А если противник подслушает? — удивился Ермолаев.

— Да похрен, — усмехнулся Пасечников. — Может, тогда и вовсе развернутся обратно. Нам же лучше будет.

— Логично, — кивнул генерал-лейтенант.

— Понял, организую, — кивнул Вовка.

— Теперь задание Министру здравоохранения, — Мочалов-старший посмотрел на супругу. — Начинай готовить медиков по специальностям: полевая медсестра, врач полевого госпиталя и фельдшеров. Нужно предусмотреть развёртывание нескольких единиц госпиталей на всей протяжённости возможного театра боевых действий. С легкоранеными справятся на местах, а тяжёлых, если будут, направим в такие госпитали. В крайнем случае, будем использовать поезда. Как в Великую Отечественную.

— Сергей Иванович! — обратился к нему комдив ЮнАрмии. — Прошу включить в состав и наших специалистов. Опыт у нас есть.

— ЮнАрмию, наверное, будем дербанить на всю катушку, — заметил Олег Петрович. — Илья, при таком замесе каждый фронт будет комплектоваться специалистами всех родов войск. Будь готов к тому, что снайперы, танкисты, радисты и медики однозначно будут перемещены из состава своих местечковых подразделений.

— А лётчики? — удивился Ермолаев-младший. — Они уже налетали по паре десятков часов. Посадить в спарки и вперёд.

— Какие спарки? — не понял отец.

— Например, «Су-34» — ответил Илья. — То два профессионала сидят в кабине, а то один взрослый и другой из юнармейцев. В