работы с людьми. Заодно усвойте, что для вас свободное личное время наступает после вечернего ежедневного совещания. Пусть лейтенант Нежин сейчас не может присутствовать, но это дело времени. Остальных жду в кафе через… — он посмотрел на часы — … десять минут.

К этому моменту к кафе как раз подошли главмех и начпрод.

Иван Силантьевич Горохов всю свою сознательную жизнь проработал мастером МТС под Гомелем. Потеряв почти всю свою семью от Чумы — остался лишь внук, он и жил-то ради парня. Поставить его на ноги, а там и помирать можно — не видел он будущего, слишком всё трудно стало в одночасье. Но с приходом сюда, в Липецк, у Силаньтича вдруг отросли крылья. Да и командовали анклавом не абы кто. Даже прибывший из какого-то главного поселения парень — и тот оказался с мозгами, причём явно не по возрасту. Как будто взрослый мужик в юношеском обличье. Горохов знал о разногласиях среди молодёжи, сам был свидетелем мелких потасовок среди них, а тут как ветром сдуло всю шелуху: как в советские времена — тишина и порядок. И помощников себе подобрал под стать — те же Витька, Олеська и Лерка. Из разных областей, но и людей себе подобрали по тому же принципу. Да и внука его — Игорька никто не забыл. А когда Олеська принесла ему в медсанчасть офицерские погоны… Иван Силантьевич даже не нашёл слов. Неудивительно, что теперь он для себя решил костьми лечь, а сделать всё, что от него требуется, наилучшим образом. И уж он точно не даст спуску никаким возмутителям спокойствия, в первых рядах пресекая любые упаднические разговоры…

Такой же была и начпрод белорусского анклава. Тамара Михайловна имела фамилию под стать своему характеру — Выдра — ужом вывернется или без мыла куда надо влезет. Уж как она сподобилась помирить всех людей из разных городов и областей Беларуси, при распределении продовольствия и материальных ценностей, одному богу известно. Но факт остаётся фактом — не было у неё любимчиков, как и тех, кому бы доставались только «остатки роскоши». До Чумы она работала бухгалтером ТМЦ — товаро-материальных ценностей, на одном из крупных заводов под Минском. В Чуму прибилась с племянницей к военным — своих-то домочадцев не сумела спасти. Так и осталась начпродом у полковника Ткачука. А теперь и племяшка стала не последним человеком в анклаве — Лерка-то офицерские погоны надела. Полчаса назад. Теперь бы замуж выдать за кого-то путного… вон, хоть за лейтенантика прибывшего… но там Олеська — дочка полковника, похоже, лапу наложила, а против них идти не резон, хотя чем чёрт не шутит… А может Игорька Нежина окрутить? Тот тоже парень ничего, опять же в боях участвовал. Нет, конечно, Зеленцов парень умный и видный… хотя, какой он парень — это уже мужик, пусть и вдовец, но хлебнувший жизни по полной — жена-то погибла опять же спасая жизнь белорусу-непутёхе. Пусть отойдёт от траура, а там и Лерке кое-что по бабски подскажет — глядишь, и обойдёт Олеську…

Наконец все зашли в кафе. Сдвинули два стола у окна и расположились, глядя друг на друга — молодёжь напротив взрослых. Во главе стола, по праву старшего по званию и должности, восседал сам полковник. Ткачук быстро оглядел собравшихся.

— Значит, так… для Тамары и Силаньтича есть новость — война грядёт.

— Спаси Господи! — перекрестилась начпрод, а начмех крякнул и хлопнул ладонью об стол.

— Это какая же падла опять на нас войною вознамерилась пойти? — угрюмо проговорил он.

— Арабы с Европы, — проинформировал обоих Соломаха.

— Ну, это вообще не вояки, — авторитетно заявил Горохов.

— Тем не менее, помочь нашим объединённым Вооружённым Силам надо, — сдвинул брови полковник.

— Да кто ж спорит, Сергей Николаич, — пожала плечами Выдра. — Только чем? Мы тут сами без году неделя.

— Людьми поможем, Тамара. Проводниками. Они ж гады в Полесье пришли. Перешли польскую границу и явились-не запылились.

— Николаич, ты имеешь в виду, что наши люди обратно пойдут? — удивился начмех.

— Не все, а только те, кого отберём. Думаю, что парни и девушки, что участвовали ранее в боях. И не своим ходом, а в составе боевых групп. По паре на каждую.

— А если их того? — испуганно прикрыла рот ладонью начпрод.

— Не каркай, Тамара, — снова сдвинул брови полковник. — Они ж не в первых рядах пойдут — у них задача вывести людей в нужный район, а не с автоматами или в штыковую кидаться на противника. Не боевая задача. Нет, оружие у них будет, но и чёткий приказ — не лезть на рожон.

— Оружия-то хватит? — засомневалась она. — А то сдали мне полторы сотни автоматов и чуть больше пистолетов… а я и не знаю как это добро хранить… А если отдать проводникам, сами почти с носом останемся — сколько его после выхода в Россию осталось?

— Я за этим вас обоих и пригласил, — усмехнулся Ткачук. — Завтра с утра Юрий Викторович совершит вторую вылазку в Грязи — за сахаром. Сначала посмотрим, что находится во втором найденном складе. Если тоже сахар, отдадим его другим анклавам…

— А нам — шиш?! — вызверилась начпрод.

— Тамара! Нам и первого склада хватит за глаза. Но ты не забудь, что скоро из других мест поступят рыба и рыбные консервы, соленья и варенья, да и ещё много чего. Люди понимают, что у нас пока ни кола, ни двора и стремятся облегчить нашу жизнь. А мы будем кроить лишний сахар? — он сердито посмотрел на неё.

— Э-э-м-м… я же не знала про это… — покраснела она. — Тогда да — мы поможем, но и нам помогут.

— Тамара Михална, нам уже помогли, — сказал Зеленцов. — Послезавтра, если времени хватит, мы наведаемся на склад Росрезерва. А там много чего полезного есть.

— Это что за склад такой? — мигом сделала стойку начпрод.

— Стратегические запасы на случай глобального звиздеца, — усмехнулся Соломаха.

— И нам такой дадут? — не поверила она, приложив руку к груди.

— Аж три штуки, но вскроем пока только один, — кивнул полковник. — А пока старший лейтенант Зеленцов будет завтра заниматься складами, майор Соломаха начнёт подбирать здание под общую оружейную комнату, — Ткачук посмотрел на него.

— Так точно, товарищ полковник. Разберусь, — кивнул он.