Глава 1

Пока я не застала мужа с любовницей я свято верила в то, что нельзя бить лежачих, голых и ногами.

Говорят, что созвездие стрельца самое красивое на всём небосклоне. Могу поспорить, мое самое любимое собрание звёздных сочинений — прекрасная Галатея. Та самая каменная дева, в которую влюбился её собственный мастер, Пигмалион. Но их любовь была невозможна, это как видеть каждый день любимого человека и понимать, что вы никогда не будете с ним вместе… Я же никогда не олицетворяла себя с Галатеей, да и муж мой явно не Пигмалион, но всё же моя замужняя жизнь была похожа на сказку. Иными словами — Иллюзия. Всё это лишь мне казалось прекрасным, увы, сказка закончилась и я столкнулась с суровыми реалиями этого мира. Моя любовь к мужу оказалась глупой тратой собственных чувств и эмоций, его же и вовсе иллюзией призрачного обмана. Растворилась словно угасающий фантом в призрачном утре уходящей ночи… Плакать хотелось безумно. Сердце разрывалось изнутри. В душе было пусто. Я стояла в коридоре дорогого номера, дверь которого оказалась случайно не запертой и наблюдала за изменой любимого мужчины

"Как оказалось, он умеет любить! Крики моей замены заполняли номер, звоном отвратного эха отскакивая от стен, и переполняя чашу моего терпения рекой собственной скорби… Короче, можно ещё долго размышлять над тем, какая я несчастная и одинокая. Но, это было бы глупой тратой собственных сил, поэтому… я решила просто уйти. Не помню как дошла до лифта, но заходя в кабину отметила, что из неё вышли трое. Один статный, высокий мужчина в деловом пиджаке темно синего цвета, с пронзительными, глазами."

Синие океаны, глубокие и большие, словно волны в непогоду, шторм накрывал с головой, в таком омуте можно ведь и утонуть! Волосы чёрные, густые, слегка удлинённая чёлка спереди, разделена на ровный пробор. Сзади и по бокам все коротко острижено и уложено вверх. В общем это даже не шторм, это самый настоящий морской Царь Посейдон! Клянусь, для пущего эффекту красавцу не хватало лишь трезубца в левую руку, потому как правой он железно так держал за талию какую-нибудь морскую принцессу.

Задела красавца плечом, практически врезалась в него, просвистела высморкавшись в платок

— Простите, но почему вы такой широкий?! Не видите что-ли, девушка в отчаянии идёт! Уступили бы дорогу, мать вашу!

Красавец просто посмотрел на меня сверху вниз, молча скользнул по мне оценивающим взглядом. А то я не знаю, что оценивать тут особо нечего. Банальная женщина двадцати четырёх лет, типичный планктон офисный. В тонких очках, волосы всегда собраны в хвост или пучок, строгий деловой стиль, что перешёл в хроническую форму без вариантов обратного перевоплощения. Я просто погрузилась в пучину семьи и работы, забыв о себе полностью. Вот тебе и обратка пришла. Муж нашёл более роскошную даму, куклу Барби

— Проходите… девушка.

Отошёл в сторону, и я шмыгая носом, вошла в кабину, платок выпал у меня из рук… Подняв его, протянул мне руку

— Вы обронили…

— Спасибо

Потянулась своей рукой к его… но двери лифта закрылись и… кабина понесла меня вниз. Рыдая в трубку, я сидела в баре за барной стойкой и пила наверное уже третий бокал мартини, который мне заботливый бармен подсовывал периодически, и жаловалась любимой и единственной, младшей сестрёнке:

— Он козлина подлая, нашла в его вещах коробочку с украшением таким красивым браслетом… с фианитами! Проследила за ним, а он там… в номере… с…с…с…с ней! Она так кричала, а он так старался, кобель!!!

Новый бокал мартини приоткрыв мои способности словесного наваждения дал волю эмоциям, которые меня просто переполняли.

— Я хочу чтобы он сдох!

— Киса, а я тебе говорила, когда ты за своего Егора замуж выходила, он гулящий, у меня на таких глаз наметан!

— И что мне теперь сделать?! Прийти и убить их обоих?!

— Зачем такие сложности?! Поведи себя не типично.

Перестала плакать, втянула сопли и… прошептала в трубку

— И как мне себя вести?

— Как как?! Переспи с первым встречным! Поверь, секс с незнакомцем это как панацея от всех болезней!

Подавилась мартини и снова всхлипнула

— Ага, и пристанище для новых! А если он меня того?!

— А предохраняться не пробовала?

— Я пью таблетки! Ты же знаешь, Егор пока не готов к детям, а с защитой ему не нравится.

— Святая простота! Егор не хочет! А ты потом плачешь, что хочешь ребёнка! Дура! Хотя… Сама виновата, могла бы и не вести себя как степфордская жена, он просто потерял интерес к домашней дворняжке, сидящей у его ног! Всё, оглянись и найди кого-то такого же пьяного как и ты, но более менее приятного на внешность, нежели остальные мужские особи вокруг. Давай.

Всхлипнула, снова расплакалась… когда внезапно услышала прямо позади себя:

— Эй ты, не плачь

Обернувшись увидела перед собой красавца… странно похожего на того, кто выходил из лифта, вот только одно отличие не давало мне покоя, его глаза. Если у выходящего из лифта они были синими как море, то у этого глаза оказались карими, как коньяк с горьким шоколадом. Такие потрясающие глазки

— Что? Какое вам дело?!

Не поняла я, на что красавчик номер два усмехнувшись, протянул мне какой-то чёрный платок с белой вышивкой на нём…

— Не плачь

Отхлебнул из своего бокала виски

— А то соплями подавишься

Я сглотнула комок, ощущая себя перед ним словно бы голой, а все дело было в его томном, пристальным взгляде, которым он меня буквально раздевал… Я отвернулась от него, прихватив с собой платок, высморкалась в него и прошипела

— Подавлюсь, какое кому дело!

— Мне допустим есть дело… или ты против моего участия в твоей жизни?

Какой же он наглый этот коньяк с шоколадом. Мда уж… а может…

Придвинулся ближе, скрипя стулом… Резко обернулась, чтобы послать его, когда он так же резко и неожиданно сорвал с меня очки и нагло положил в карман своей чёрной кожаной куртки. Его ладонь скользнула по моей щеке, и он прошептал глядя мне в глаза

— Идём. Я хочу тебя, мне всегда хотелось попробовать секс с такой правильной, очкастой скромницей… идём змейка…

— Как ты смеешь предлагать мне подобную наглость?! Я, по-твоему что, шлюха что-ли?!!

— Для элитной проститутки ты слишком просто одета… змейка… и уж прости, но не дотягиваешь

— Вот и катись к элитной шалаве!

Оскорблённая до глубины души вскочила со стула и едва не упала,