По крыше неустанно барабанили капли дождя. Порывистый ветер то и дело заставлял оголенную ветку дерева стучаться в чердачное окно, отчего казалось, будто по стеклу скребутся костлявые пальцы, пытающиеся проникнуть внутрь. Где-то вдалеке завывала сирена, но ее было почти не слышно из-за густой завесы дождя.

Джен прикрыла глаза и постаралась отогнать от себя все эти звуки. «Нельзя отвлекаться ни на что, — уговаривала она себя, быстрым движением головы забрасывая за плечо черные волосы. — И пусть весь мир исчезнет. Пусть всё исчезнет».

Девушка стояла на коленях на полу чердака, страшно напрягаясь всем телом, чтобы вытеснить из своего сознания все шумы и звуки. Наконец грохот дождя стал мягче, а затем и вовсе исчез. Ослаб, а после и совсем прекратился ветер. Сирена смолкла из-за дальности расстояния…

«И пусть весь мир исчезнет. Пусть исчезнет». Джен ощущала аромат плесени — смесь из запахов мучнистой росы, старых газет и пыли. Он заполнял ноздри и щекотал в горле.

«От запахов тоже надо избавиться, — думала она, задерживая дыхание. — Я должна избавиться от всего на свете, прочистить мозги и сконцентрироваться».

Где-то внизу забрехал пес. До нее донеслись резкие, высокие ноты его лая.

Джен с досадой открыла большие темные глаза и проворчала:

— Неужели нельзя унять этого кабыздоха? — Но тут же с улыбкой подумала: «Представляю, как Фокси разозлился бы, если бы узнал, что я его так назвала».

Она подождала, пока собака замолкнет. Затем хлопнула дверь, а следом зазвонил телефон. Раз, другой. «Кто-то же должен быть внизу. Да возьмите же трубку!»

Дождь снова забарабанил по крыше, как будто над самой головой. Зашумела вода, стекая по сточной трубе. Заскрипел пол чердака. Джен тяжело вздохнула: «До чего же тяжело отключаться от мира, особенно когда ты специально к этому стремишься».

Затем снова постаралась сосредоточиться на своем деле. Взяла кусочек мела, нарисовала на деревянном полу пентаграмму — пятиконечную звезду, заключенную в круг. Древесина под ее руками стала как будто теплой. Девушка пробежала пальцами по окружности. Потом еще раз, еще…

Струившийся из окна свет начал меркнуть. Джен бросила взгляд на серое небо, сделавшееся вдруг таким близким. Теперь оно показалось ей каким-то призрачным. И многообещающим.

Пол под ногами становился все теплее. Девушка глядела в небо, напоминающее по цвету гороховый суп, до тех пор, пока не почувствовала, что оно поглощает и растворяет ее. Все кругом стало серо-зеленым, тени исчезли. Наконец Джен снова прикрыла глаза. Шум дождя постепенно отдалялся. Ветка перестала барабанить по запыленному оконному стеклу.

«И пусть весь мир исчезнет. Пусть исчезнет». Она постаралась сосредоточиться как следует, вспоминая наставления, прочитанные во множестве книг, над изучением которых провела долгие часы, пока не почувствовала, что готова. Готова к своему собственному сеансу.

При этом Джен продолжала обводить мелом звезду и круг, сперва медленно, а потом все быстрее и быстрее, пока пол не стал обжигать ей пальцы.

«Быстрее, быстрее! Древесина сейчас загорится». Меловой круг, казалось, заскользил между пальцами. «Так, так. Весь мир исчез. Да-да, весь этот тяжелый и шумный свет ушел куда-то далеко-далеко. Зато приблизился мир духов…»

Сначала Джен ощутила это кончиками пальцев, скользившими по кругу, — они как бы слились с нагревающимся полом. Потом вдруг и сама стала частью иного света — поняла, что уже не стоит на коленях на полу и не находится в доме. Вообще нигде не находится.

Наконец духи приблизились к ней вплотную. Духи, которых она призывала из потустороннего мира. Дрожь пробежала по всему телу девушки: она догадалась, что добилась успеха. Все идет как надо. Вот уже и ощущается присутствие призраков — они безмолвно парят над нею, как ястребы ночные. Чувствуется их тепло, они совсем близко.

Получилось! Получилось! Получилось!

Правда, пока еще она их не видела. Призраки разглядывали ее, казалось, они вот-вот заговорят. Зачем-то собрались позади нее. Спину Джен обдало жаром, по волосам пробежали электрические искорки.

— Я знаю, что вы здесь, — произнесла она дрожащим шепотом. — Знаю, что вы пришли…

Тишина.

Девушка открыла глаза, не в силах вздохнуть. Голова кружилась от той силы, которую ей удалось пробудить.

Медленно, осторожно она повернулась к двери. И вдруг заорала:

— Что вам здесь надо?

Кэри стояла на верхней ступеньке, открыв рот от удивления и смятения. А Эрик с Крейгом смеялись, пожимая друг другу руки.

— Что вам здесь нужно? — повторила Джен, вскакивая с пола и обеими руками отряхивая джинсы. Потом откинула назад черные волосы и сверкнула глазами.

Все трое теснились на ступеньках, наблюдая за яростью Джен. Наконец Кэри шагнула на чердак, ребята последовали за ней.

— А я и не знал, что ты ведьма, — произнес Крейг настолько без всякого выражения, что было непонятно, шутит он или нет.

— Да нет же, мы знали, — нервно рассмеялся Эрик. — Это же сразу видно по ее остроконечной шляпе.

— Я думал, она подогнана по голове, — ответил Крейг, и оба парня разразились громким смехом, гулко отдававшимся по всему низкому и узкому чердаку.

— Не смешно, — огрызнулась Джен, глядя на них со злостью. — Кто вас просил врываться сюда и шпионить за мной?

Ее голос дрожал от гнева, а блеск глаз выдавал готовые навернуться слезы.

— Извини, — произнесла Кэри, наконец выходя из ступора. — Мы не знали. Просто твоя мама сказала, что ты здесь.

— Правда, — поддакнул Эрик, подергивая себя за собранные в хвост волосы. — Мы спросили, можно ли сюда подняться, и она нам разрешила.

Порыв ветра ударил в дом. Ветка дерева стукнула в окно чердака с новой силой. Все четверо подростков обернулись на этот звук.

Когда Кэри вновь посмотрела на Джен, она заметила, что та уже пришла в себя.

— Я… я просто не слышала, как вы вошли, — объяснила Джен, нервно теребя волосы и наматывая их на палец.

— Не понимаю, как это ты могла не услышать наши шаги? Эти ступени скрипят, как несмазанная телега, — удивился Крейг.

— Точно. Мы такой шум подняли, — добавила Кэри и направилась к подруге, пригибаясь, чтобы не задеть низкие стропила.

— Я только сосредоточилась… — тяжко вздохнула Джен, стирая с пола меловую пентаграмму.

— Мы не хотели сказать, что ты свихнулась, — произнес Эрик, ухмыляясь.