Дагни Норберг

Солдат, поэт, король

Солдат

За панорамными окнами уже смеркалось, на улицах ярче светили прожекторы, а некоторые сотрудники торопливо заканчивали свою работу. Вильгельм же вновь утонул в электронном пространстве. Большинство коллег могли на пальцах одной руки пересчитать моменты, когда видели его глаза. Огромные очки виртуальной реальности уже не дополняли образ Вильгельма — они составляли его. Там, в бескрайнем мире, юный техник изучал закономерности межгосударственных систем, чтобы через год изменить их и внедрить новые.

Если вам интересно знать, то большего всего на свете он не любил неожиданных гостей. И совершенно неважно, тревожили они его в редкий выходной или приходили прямо посреди путешествия по электронному пространству. Поэтому, когда до плеча Вильгельма настойчиво дотронулись, он тяжело вздохнул.

— Мне оставалось совсем немного закончить… — начал было Уилл, но, заметив лица стоящих перед ним, неловко замолчал. Смутило даже не то, что среди трёх мужчин Вильгельм знал только одного — своего начальника, — а само выражение их лиц. Застывше-решительное на незнакомцах и растерянное у начальника. Что-то произошло. Этого не понял бы только умалишенный, к коим Вильгельм себя — пока что — не причислял.

— Сэр, я говорю с Вами от лица Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами. В связи с событиями, произошедшими на территории нашего государства несколько часов назад, а именно нападением агрессивно настроенных войск на пограничный населённый пункт, Вы, находясь в дееспособном возрасте, должны знать, что Вашим долгом является вступление в армию и участие в военных действиях.

Выпалив свою длинную тираду на одном дыхании, «исполнительное лицо» замолчал. Вильгельм не успел даже удивиться столь необычному обращению к себе: слово «сэр» он мельком видел лишь в детстве в одной из древних книг. В его голове пролетели сразу тысячи мыслей, поэтому последующая речь начальника показалась ему излишней.

— Вильгельм, ты представляешь будущее нашей компании, поэтому я внёс тебя в список людей, которые не обязаны уходить на фронт, — мужчина поморщился. В глубине своей души он был счастлив, что тоже не несёт никаких прямых обязательств перед армией.

— Нет-нет, это ни к чему, — мягко улыбнулся Вильгельм и сверкающими глазами посмотрел на двух незнакомцев: — Я готов. Я уйду на войну.

Один из них — тот, что зачитывал длинное сообщение — кивнул и пригласил Вильгельма за собой, не обращая внимания на поражённое лицо мужчины рядом.

— Но как мы закончим твои разработки?! — не выдержал он.

— Не беспокойтесь, я планирую вернуться, — легко усмехнулся Вильгельм. — К тому же, я не смогу спокойно спать с осознанием, что ничем не помог своей стране в решающий момент. А Вы?

В его словах не было ни доли лукавства, ни упрёка. Он правда увидел в этом лучшую возможность проявить себя, свою преданность и отвагу. Конечно, Вильгельму нравилась его работа, да и к тому же он знал, что выполняет её лучше всех остальных. Но что-то в этом всём сдерживало его внутренние порывы, раскрытие его внутреннего «я».

Им пришлось подождать ещё некоторое время на крыше здания, пока из офисов забирали остальных мужчин. Одни покорно становились рядом с Вильгельмом, другие вырывались и пытались бежать. Их попытки были тщетными даже в теории, что уж говорить про практику: всего через пару метров их грубо останавливали и вели обратно. Вильгельм не хотел представлять, что с ними сделают после. Для войны необходимы все силы, а дезертирство только бы усугубило ситуацию. Бедным невольникам предстояло пройти через болезненную процедуру, в ходе которой им объяснят их реальное положение. Вильгельм бросил печальный взгляд на своих бывших коллег, а после воспрял духом. Его не ждали ни мучения, ни тяжёлые лишения, ни бесполезные задания. По крайне мере, так он думал тогда, стоя в мирной обстановке возле площадки для небольшого джета.

Даже высадившись в небольшом быстро построенном городке для военных, Вильгельм чувствовал только ликование. Ему выдали большой рюкзак с вещами первой необходимости, одеждой и парой тюбиков еды. Жить предстояло в одном большом помещении с десятком таких же солдат: есть вместе с ними, тренироваться, отдыхать, чтобы после пуститься в бой.

— Просьба всем новоприбывшим собраться через десять минут в Главном Штабе. Повторяю, просьба… — раздался отчётливый женский голос со всех сторон комнаты. Вильгельм осмотрелся. В каждом углу висела небольшая камера и громкоговоритель, а также колонки, сейчас не издававшие ни звука. Кровати представляли собой трёхъярусные капсулы: располагаясь практически вплотную друг к другу, они, тем не менее, предоставляли высокий уровень приватности.

Вильгельм почувствовал вибрацию у виска. Он осторожно нажал на небольшую кнопку, не желая создавать много шума вокруг себя голосовым управлением чипа. Перед глазами появилась одно из сотен бесполезных предложений, передачу которых стоило отключить уже давно. Решив заняться этим после собрания, Вильгельм снял с плеч рюкзак и поставил его возле одной из капсул.

— Привет, — парень из капсулы напротив помахал ему рукой. — Я Коннор Ли, но называй меня просто Коннор. Это не противоречит порядку, а нам всем сильно облегчает жизнь.

— Рад знакомству. Я Вильгельм. Можешь звать меня Уилл, если захочешь ещё больше упростить свою жизнь, — Вильгельм улыбнулся. Ему нравилась сама мысль, что он попал в абсолютно новый мир, с которым прежде его ничего не связывало. Здесь он был волен стать новым человеком.

— Быстро учишься, — Коннор рассмеялся. — Я тут практически с самого нападения. Так уж мне повезло, что год назад решил бросить работу и стать военным. Сейчас их требуется с десяток раз меньше, чем даже сто лет назад. Поэтому приходится немало трудиться, чтобы оставаться в числе лучших. Но что-то я слишком сильно тут душу раскрываю, тебе так не кажется, Уилли?

Лёгкость в общении с Коннором привлекла Вильгельма в первые дни его пребывания в новом и непривычном месте. Среди неопытных работников высоких технологий Коннор оказался не случайно. Он стал их командиром и тренером на крайне ограниченное время. Уже через три дня всем предстояло отправиться на место сражения для защиты тылов. А пока они учились обращаться со сложными машинами, строение которых легко понимали изнутри. Многие здесь были механиками, сконструировавшими в своей жизни немало подобных вещей. Поэтому на осознание роботов, оружия и прочих машин у них ушло не больше дня. Оставшиеся два дня разделились на две составляющие: большую часть времени солдаты практиковались в специально созданных условиях для имитации реального боя, а несколько часов вечером уделяли теоретической и стратегической части