Право Вызова

Глава 1

Про текилу и пытки

На полу комнаты ровным слоем валялись фантики, обёртки, пакеты из-под чипсов и целые горы пустых пластиковых бутылок. В одном углу подванивала гора грязной одежды. В другом стояла расправленная кровать, неуловимо похожая на бомжиное логово. В третьем углу была плазменная панель с игровой приставкой и продавленное кресло-капелька, ну а в четвёртом расположилась эдакая зона релакса. Здесь на небольшом столике стоял ноутбук, стопка порнографических журналов, крем для рук и початая пачка салфеток.

В комнате пахло пубертатом.

Молодой помещик Илья Ильич Прямухин осторожно выглянул в окошко. А там, где-то за оградой поместья, уже стоял огромный чёрный джип.

За ним приехали.

Илья Ильич отпрянул от окна, заложил руки за голову и принялся лихорадочно соображать, что же ему теперь делать.

Дело в том, что несколько месяцев назад он проигрался в карты младшему Клоновскому, а долг вернуть не сумел. Да и как бы он сумел? Поместье уже давным-давно не приносило денег, семейный бизнес развалился, а зарабатывать Илья Ильич не умел. Ни магией, ни головой. Как-то вот не научился. Да и не хотел учиться, если уж на то пошло.

— Открывай, сука очкастая! — раздался крик откуда-то снизу, и входная дверь содрогнулась под ударами.

По щеке Ильи Ильича прокатилась слёзка. Что же делать? — судорожно думал он. — Бежать? Но куда? И на что?

Стрессоустойчивостью парень никогда не отличался и сейчас был, мягко говоря, растерян. Ну а пока он терялся, — растерявался? — Антон Клоновский и его телохранитель высадили входную дверь поместья, поднялись на второй этаж и ворвались в его комнату.

— Господи, что за срач? — поморщился Клоновский, глядя на мусор и пнул первую попавшуюся бутылку. — Илюша, твою-то мать, как ты здесь вообще живёшь⁉

— Пы-пы-пы-пы, — начал заикаться помещик.

— Ага, — кивнул Клоновский. — Пы-пы-пы. Деньги приготовил, пы-пы-пы?

— Я не-не-не-не…

— Понятно, — Антон перевёл взгляд на телохранителя. — Будем пытать.

— Ага, — детина осклабился и шагнул навстречу Прямухину.

— Только не сильно! — добавил Клоновский. — Давай не как в прошлый раз, ладно? Не переборщи…

* * *

— О-о-о, бля-я-А! — заорал я, глядя на толпу танцующих людей. — Давай-давай-давай!

Народ вокруг тусовался, как в последний раз. Взрыв хохота доносился то с одной, то с другой стороны. Это было одно из тех заведений, которые открываются после шести часов вечера. Здесь звучит бодрый рочельник, официанты танцуют кан-кан на барной стойке, меню на три четверти состоит из шотов, а девочки-текильщицы позволяют слизывать с себя соль.

Хорошее место. Угарное.

Именно здесь я решил отметить сделку, которой обеспечил себя на всю оставшуюся жизнь. Обеспечил опять. Обычное дело, хули. В этот раз мне в максимально сжатые сроки нужно было найти, купить и переправить из точки «А» в точку «Б» хренову гору б/у-шных рельс.

На слух может показаться, что это легко, но это только на слух. По факту нужный объем я собирал кусочками по всей России. У каждого продавца были свои заморочки, условия, нюансы, «небольшие сложности» и «интересные моментики». А ещё каждый продавец был очень интересной личностью, ага. Яркой, что пиздец.

Но тем не менее я смог.

И думается мне, что если бы я воспринимал эту сделку, как шанс навсегда отойти от дел, успокоиться и начать деградировать на полную катушку, то я бы никогда её не закрыл. Не-не-не. Покой — он для этих… для седых пирамид. А для меня важней охотничий азарт. Тем, собственно, и живу.

Нам принесли сет разноцветного пойла, тарелку со снеками для мужиков и цезарь для дамы. Мишаня толкнул какой-то тост, — хрен знает какой именно, из-за музла его никто не слышал, — и мы дружно выпили.

Мы — это я, Мишаня, Егор Бобров и Лариса Геннадьевна. Внештатный коллектив никогда не существовавшей компании. Авантюристы, короче говоря.

Мишаня — накачанный и в то же время пузатый мужик лет сорока, владелец двадцати с лишним фур, которыми мы перевозили рельсы. Егорка — наше юное, очкастое и стеснительное дарование; юрист, который на корню пресекал любое а-та-та со стороны налоговой. Ну а Лариса Геннадьевна — бухгалтер.

О ней можно поподробней. Я бы даже сказал, что о ней нужно поподробней.

Лариса была молодой и тощей кошечкой. Ягодички с кулачок, грудь единичка, не сказать чтобы красивое лицо, но было в ней что-то такое, за что хотелось её пороть. Прям вот по злому пороть. С рёвом и брызгами.

Ну и вот, короче. Если говорить откровенно, то этот наш сегодняшний корпоратив я затеял с одной единственной целью — полюбить главбуха под хвост, пока та не сдрыстнула из страны со своей частью барыша. Непрофессионально? Возможно. Но вот такой вот я человек.

Кстати, обо мне.

Меня зовут Илья Ильич Кривухин. Мне чуть за сорок, я люблю кеш, мясо и играть на гитаре. Живу в подмосковном коттеджном районе, в роскошном домике по соседству с родителями. Не-не-не, не надо всяких таких мыслей, родителей я сам сюда перетащил. Сознательно. Старики заслужили отдых, и я им его обеспечил. А то, что живём рядом, так это плюс, как по мне. Если между роднёй нормальные отношения, то соседство нисколечко не напрягает, даже наоборот.

Что же до своей собственной семьи, то тут… тут не сложилось. Как бы горько мне ни было это признавать, но хули тут поделаешь? В моей обойме нет боевых патронов. Колчан набит тупыми палками. Волшебная палочка начисто лишилась магии. В диспенсере полным-полно жидкого мыла, но оно не вспенивается и руки им не вымоешь. Короче говоря, я бесплоден. Совсем.

Вот так вот.

И это оказалось большой-пребольшой проблемой для всех моих бывших. Как только речь заходила об усыновлении из детдома, — моя идея фикс, — все они куда-то девались. Может, не тех выбирал?

Ну да ладно…

Зато я охуенный продажник! Я живое подтверждение тому, что человек может сделать хорошие деньги и при этом не устраиваться на работу; для этого ему нужен лишь телефон, интернет и мозги. Ну и несколько подставных фирм ещё, конечно, но сейчас не об этом.

Сейчас о моём коварном плане, который начал потихоньку осуществляться. Мишаня и Егор хорошенечко поднабрались и ушли из-за стола то ли танцевать, то ли снимать барышень, а то ли снимать барышень в танце. Мы с Ларисой Геннадьевной остались тет-а-тет.

— Здесь так шумно! — прокричала она мне на ухо.

Более жирного намека и представить невозможно.

— Так в чём проблема⁉ Переместимся куда-нибудь, где потише! — проорал ей в ответ.

— Давай! Только выпьем чего-нибудь напоследок, ладно⁉ Хочу чего-нибудь из крейзи-меню!

— Давай!

— Ты пробовал «Текилу Бум»⁉

— Конечно!

— Давай вместе!

— Давай!

И вот именно эта злосчастная текила и стала моей роковой ошибкой. Ммм… нет, я не напился. Это не моя история. Алкоголь действует на меня сугубо положительно, я превращаюсь в озорную экстравагантную свинью и нравлюсь людям даже больше, чем на сухую. Дело было совсем в другом. Так уж вышло, что через пару минут меня ждала самая трагическая случайность в моей жизни. Мементо мори, хули.

Итак.

Я протолкался через молодняк к барной стойке, пропустил Ларису Геннадьевну, — заодно успел её немножечко потискать, — и заказал коктейли.

— Две… Ик! Две текилы… Ик! Две «Текилы Бум»! — крикнул я бармену.

— Вы уверены⁉

— Уверен! Ик! Да не… Ик! Да не смотри ты так, я не пьяный, просто икота напала! Это всё ваше говно фритюрное! Ик-Ик-Ик!

Я говорил чистую правду. Последний раз меня так распидорасило, когда я по молодости закусил дешёвый коньяк дешёвой селедкой и макдаковской картошкой по-деревенски. Помнится, сутки тогда икал. Правда, не так сильно, как сейчас. Сейчас меня аж подбрасывало от спазмов, а звук, который я издавал, больше всего походил на предсмертный крик сипухи. «Ик!» — неправильная транскрипция для такого звука. Больше подойдет что-то вроде: «И-Ы-А!».

— Знаете, как пить⁉

— И-Ы-А! Знаем! Давай каски! И-Ы-А!

Бармен выдал нам по армейской каске с логотипом заведения и принялся мешать коктейли. Я надел каску на Ларису Геннадьевну и как бы невзначай провел рукой по её шее, ключице, плечу…

Лариска плотоядно улыбнулась. У-у-ух! Обожаю эти брачные игрища.

— Кто первый⁉ — крикнул бармен.

Тут я понял, что у барменов произошла пересменка. Пиздюк с татуированным лицом куда-то подевался, а вместо него появился взрослый