Девни Перри

Гранатовые поля

Просим Вас, дорогие читатели, НЕ использовать русифицированные обложки книг в таких социальных сетях, как: ТикТок, Инстаграм, Твиттер, Фейсбук. Спасибо!

Перевод: AmorNovels (t.me/lorenhalefucksbetter)

1. ТАЛИЯ

— Тринадцать.

Сухой неперманентный маркер скрипнул, когда я добавила очередную палочку на внутренней стороне металлической дверцы своего шкафчика.

Тринадцать.

— Новый рекорд.

Тринадцать дней без криков пациентов. Тринадцать дней никто не запрашивал доктора Андерсона, доктора Эрреру или доктора Мёрфи заместо меня. Тринадцать дней без Рэйчел, старшей медсестры Мемориальной Больницы Куинси, читающей мне нотаций по поводу, ну… по поводу всего.

Тринадцать хороших дней.

Каковы были шансы, что эта белая полоса продлится до Рождества, которое будет на следующей неделе? Если я продержусь до двадцати двух дней подряд, это будет означать, что я проведу целый рабочий месяц без сомнений в своём интеллекте, образовании или навыках.

Дверь в раздевалку для персонала открылась, и на пороге стояла Рэйчел. О, Боже. Не порть мою белую полосу.

— Привет, Рэйчел, — я заставила себя улыбнуться. — Как прошел твой день?

— Отлично.

Её голос был ровным. Ей было около сорока, и она могла бы быть красивой, если бы расслабилась. Или если бы она распустила волосы. Но за те три года, что я проработала с Рэйчел, я видела только строгий пучок, собранный из её светлых волос, и проседь на её висках.

Они были короткие? Длинные? Не знаю. Даже в те несколько раз, когда я сталкивался с ней вне работы, волосы Рэйчел выглядели одинаково. Может, поэтому она была такой вечно недовольной? Может, из-за этого пучка у неё болит голова? Её хмурый вид был таким же постоянным, как и прическа. Улыбалась ли она когда-нибудь?

— У меня проблема с картой, Талия.

— Хорошо, — пробурчала я.

С картой не было никаких проблем. Я три года слушала лекции этой женщины на тему того, какие именно галочки нужно ставить, как она хочет, чтобы врачи вносили записи и где её медсестры должны искать информацию о пациентах.

У доктора Андерсона, доктора Мёрфи и доктора Эрреры были свои предпочтения в ведении карт. Они делали свои записи там, где им было удобно. Читала ли Рэйчел им лекции по ведению карт? Нет. Она также не называла их по именам. Я была младшим врачом в штате, и Рэйчел всегда находила способ напомнить мне, что я всего лишь ординатор.

Я была просто Талией.

Я была просто девушкой, которая выросла в этом маленьком городке Монтаны и полюбила его настолько, что переехала домой после окончания медицинского колледжа. Я вернулась домой, чтобы отдать себя обществу и, возможно, когда-нибудь заслужить уважение, которое доктор Андерсон завоевал за десятилетия своей работы любимым врачом Куинси.

Он был не только моим начальником, но и человеком, который провёл в этот мир меня и моих пятерых братьев и сестер. Он был главной фигурой в нашем городе. Отчитывала ли его Рэйчел за скрупулезное ведение карт? Очень сомневаюсь.

— Может, нам стоит взглянуть?

Я вернула маркер на полку шкафчика, затем закрыл его и последовал за Рэйчел к ближайшему посту медсестер.

Она села на своё место, с яростью щелкая по записям больницы, пока я нависала над ее плечом. Когда она нашла нужную карту, она переместилась так, чтобы я могла прочитать то, что было на экране.

Это была карта Мемфис. Моя невестка пришла на плановый осмотр по беременности сегодня днем. Я просмотрела информацию в поисках чего-нибудь необычного. Лекарства назначены? Нет. Анализы назначены? Только стандартный анализ мочи. Сердцебиение ребенка? Нормальное. Медсестра ввела показатели Мемфис.

— В чём проблема? — спросил я Рэйчел.

— В твоих записях.

— А что с записями? — я добавила несколько коротких фраз о том, что Мемфис чувствует себя хорошо, а её вес и кровяное давление находятся в пределах нормы.

— Я не могу читать эти записи и понимать по ним, какие проблемы обсуждались с пациентом.

— Ты можешь прочитать эти записи и увидеть, что у пациента не было никаких проблем, которые можно было бы обсудить, — я сдержала улыбку, но, черт возьми, эта женщина любила поиздеваться надо мной. Она острила уже три года, и это надоедало.

Вся эта ситуация была пустой тратой моего времени. И она только что нарушила мою тринадцатидневную белую полосу.

Почему это всегда должна была быть она? Это ужасно, если я желаю ей пораньше уйти на пенсию? Её медперсонал был замечательным. С ними было приятно работать, и я готова поставить свою годовую зарплату на то, что ни один из них не почувствовал бы себя дезинформированным из-за кратких записей в карте Мемфис.

Но всё, что я делала, казалось, не было достаточным для Рэйчел. Она считала эту больницу своей, а меня — слишком молодой, слишком неопытной для врача, который бродит по её коридорам, вторгаясь на её территорию.

— Что-нибудь ещё? — спросила я. — У меня были планы на ужин.

Мемфис была моей последней пациенткой на сегодня, и Нокс был с ней. Мой брат никогда ничего не упускал, когда дело касалось его жены и детей. После осмотра они пригласили меня на ужин, а я редко отказывался от еды, приготовленной Ноксом. Он владел лучшим рестораном в городе, и хотя блюда в «Костяшках» всегда были выдающимися, настоящая магия оживала, когда он готовил дома для тех, кого любил больше всего.

Обед сегодня состоял из черствого батончика мюсли и протеинового коктейля. Мой желудок урчал уже целый час. Как по команде, он заурчал и сейчас.

Глаза Рэйчел опустились на мою талию, и она скривила губы.

Это был тест, верно? Может быть, Рэйчел просто подвергала меня своего рода дедовщине. Может быть, она хотела убедиться, что у меня хватит смелости стать одной из врачей Куинси. Иначе с чего бы ей быть такой противной в мою сторону? Что, черт возьми, я сделала, чтобы вызвать у неё такую неприязнь?

Ничего. Ответ был — ничего. Значит, это, должно быть, было испытание.

Что ж, дедовщина это или нет, но Рэйчел придется применить ко мне нечто большее, чем придирки и хмурые взгляды. Я мечтала работать в Мемориальной Больнице Куинси. Это была не только её больница, но и моя. Моя семья основала Куинси, а несколько поколений назад Идены пожертвовали деньги, чтобы помочь построить эту больницу.

— Хорошего вечера, Рэйчел.

В моем тоне было больше сахара, чем в детском мешке на Хэллоуин. Быстро помахав пальцем, я отошла от стола