Очередь под кабинетом напоминала мне очередь в кассу супермаркета. Все недовольно посматривали на первую несчастную, сверлили её взглядом и прикидывали: долго она будет у врача? Нет? Успею я поесть или до туалета сбегать?

Мысленно приготовив блокнот и ручку, старательно и вдохновенно списывала образы. Вот одна беременная поглаживает живот и довольно жмурится, будто сытая кошка. А её соседка есть сушки яблочные. Торопливо так. Хрустит, словно белочка. Напротив меня сидит инстаграм дива. Это видно по гиалуроновым губам, татуажу бровей, одежде и макияжу. Как-то все собрались с хорошими сроками, и никто из команды «колобков» не выглядел настолько хорошо. Мне кажется, что и рожать она поедет с селфи-палкой… Как в воду глядела: красотка достала мобильный телефон, прихорошилась в него и сделала селфи. Я едва удержалась от того, чтобы не сделать рука-лицо.

И зачем меня к этим беременяшам посадили? Неужели нельзя было попасть к гинекологу в другое время? К чему такая спешка? И почему именно здесь? Терапевт решила подстраховаться? Вот же повезло с этой дурацкой медкомиссией!

Телефон в сумочке завибрировал. Потянулась за ним и разочарованно выдохнула: Руслан. Сбросить? Ответить? Закатила глаза и нажала на кнопку «принять».

— Кира?

О! Сарказм внутри поднялся едкой волной. Мне очень хотелось сейчас сравнить Руслана со зловредной таракашкой, но не стала. Зачем быть самому себе вредной Буратиной?

— Ты помнишь, что сегодня нам нужно в суд.

— Конечно, я помню. Но сейчас я сижу у врача.

— Что-то случилось? — Руслан тревожно повысил голос.

— Русланчик, ты же помнишь, что я больше не твоя Людмила? — нервно хихикнула. — Больше не нужно меня спасать. В общем, я постараюсь не опоздать. И я всё помню.

— Ты всегда опаздываешь…

Ну что с меня взять? Сначала родилась я, а пунктуальность появилась… Часов через двадцать. После. Хромая, калечная и подслеповатая. Я миссис опоздание, точнее, скоро стану мисс. Мой почётный титул! А ещё один титул можно вешать золотой медалью: недержание языка за зубами. Что поделать, профессия тоже к этому располагала. Как можно вести авторскую колонку в газете, блог и не пытаться всё разболтать? Ну и не сунуть нос куда-нибудь. Руслан же не такой. Обстоятельный, немного суровый, с плохим, я бы даже сказала подпорченным чувством юмора. Мы, выражаясь словами Пушкина: волна и камень, лёд и пламень. И наша любовь… Ну, это как курить рядом с мешком с порохом. Пых! И всё.

— Сегодня я не опоздаю. Даю стопроцентную гарантию.

— Хорошо. Удачи тебе!

На меня уставился десяток пар глаз.

Ещё одна моя особенность. Я громкая. Как иерихонская труба. Как пожарная сирена. Как… Громкая в общем. И кнопки «выключить», как и рычажка регулировки громкости, нет.

Я слишком громко говорила с Русланом. Конечно, вокруг все беременные на меня также смотрят. Пусть я уже и не ношу подушку под комбинезоном и не притворяюсь, но привычка одеваться во всё свободное осталась. Теперь выглядела, наверное, немного мешковатой и полноватой. Но я же такого эффекта добивалась? Теперь все настороженно смотрели на меня, словно стадный инстинкт сработал. Парочка девушек даже уже открыли рот. Сейчас начнутся разговоры по душам. Не-не-не!

Демонстративно достала жевательную конфету и принялась её поглощать. Старательно так.

Дверь в кабинет открылась. На пороге показалась полноватая медсестра.

— Романчук!

Я даже на стуле подпрыгнула. Моя фамилия, точнее, Руслана. Странно, сейчас ведь не моя очередь. Почему зовут меня. Удивлённо встала и обречённо побрела в кабинет. Теперь вопросов стало ещё больше.

Гинекологическое кресло внушало ужас. Только врач, молодая и привлекательная женщина, как-то смягчала эти страшные ощущения. Привычно встала за ширмой, разделась, села на кресло и…

…Я летала в розовых облаках с пони. Или с единорогом. Вокруг бабочки порхали. А ещё пахло попкорном и сладкой ватой. Карамелью. Вкусно так…

— Вас зовут Кира?

Кажется со мной заговорил единорог. Я лениво моргнула, опустила голову и поняла, что говорит врач.

— Да-а-а…

— Кира, когда у вас в последний раз была менструация?

— Эм… Ну… — я немного опешила от такого вопроса. Попыталась вспомнить. Давненько так. Всё из-за стрессов, из-за толчка в спину от Ники, от решения Руслана. Да… — Честно, я не помню.

Гинеколог так выразительно посмотрела на меня, что я покраснела. Ну да, ну да… Я дура, знаю.

— У меня часто бывают задержки.

У меня не только задержки, у меня вообще куча проблем. Поэтому Руслан и сваливает с тонущего корабля. В этом вся проблема! Во мне.

— Ну, причине вашей задержки уже как минимум двадцать недель.

Если можно было упасть, я бы упала. Но так — просто распласталась на кресле, еле дыша. Ерунда какая-то…

— Нет, вы неправы. Этого не может быть! Я… я не могу быть беременна.

— Но вы беременны, — врач мило улыбнулась. — Я вас поздравляю. У вас даже есть время подготовиться.

— Нет, вы не понимаете. Мне поставили бесплодие… Я не могу быть беременна!

Но врач уже встала, выпрямилась и стала снимать перчатки. Смотрела на меня при этом она с лёгкой усмешкой: я же должна радоваться.

Это всё тот стул! Проклятущий стул! Будь он неладен.

Прижимая к груди кучу документов и стопку направлений на анализы, я торопливо набирала номер Руслана. Кажется, я снова опоздаю: хочу точно увериться, что беременна. Пойду на УЗИ, сдам кровь. Вдруг ошибка, вдруг это банальная ошибка?!

И, если это не так, то как теперь всем объяснять, что… что я беременна по-настоящему?

Где-то 20 недель назад

— Ты посмотри только! — Ника передвинула горшок с геранью и спряталась за него. — Наш Кинг-Конг разбушевался. Того и гляди, начнёт себя кулаками в грудь бить!

— Это всё из-за меня, точно тебе говорю! — я склонилась к столу и вместе с подругой продолжала смотреть на нашего главреда. — Его сейчас удар хватит. Даже лысина вспотела…

— Никогда не понимала, почему ты его обезьяной называешь, — Ника затаила дыхание и чуть высунулась, чтобы было лучше видно и слышно нашего начальника, буянившего в своём кабинете.

— Классику нужно смотреть…

— Ты про фразочку о красоте?

— Боже, Ника, начни смотреть что-то кроме ток-шоу и мыльных опер… Некогда объяснять! Тихо!

Из-за стеклянной двери стали раздаваться странные звуки. Будто Борис Егорович, наш главный редактор и директор в одном лице, стал играть на баяне и горланить частушки.