Услышав сердитый голос, разнесшийся по дому как гром, Карли не шелохнулась.

– Карли!

Она уставилась на свои руки, под ногтями которых застрял кукурузный крахмал.

Что на этот раз?

Может, попробовать проигнорировать его, но что от этого изменится? Когда ее капризный хозяин требовал что-то, значит, он захотел это десять минут назад, если не раньше. Он был одержимым и целеустремленным человеком – даже используя половину своих способностей. Но и с этими пятьюдесятью процентами Луис Мартинез затмевал большинство мужчин, функционирующих на все сто.

Карли поморщилась. Разве за последние несколько недель он мало нарушал покой в доме своими непрерывными командами и плохим настроением? Конечно, у него имелась весомая причина быть более требовательным, чем обычно, но даже если и так…

Сколько раз ей приходилось прикусывать язычок, услышав очередной заносчивый приказ! Может быть, хозяин сконцентрируется на чем-нибудь другом, если она притворится глухой? Или – лучше всего – пусть он куда-нибудь уедет и оставит ее в покое.

Желательно навсегда.

– Карли!

На этот раз зов был еще более нетерпеливым. Карли сняла фартук, быстро вымыла руки и направилась в тренажерный зал, где Луис Энрике Габриель Мартинез проходил очередной сеанс реабилитации со своим физиотерапевтом.

По крайней мере, так называлось то, чем он должен был заниматься. Луис был счастливчиком, как все говорили. Он остался в живых после серьезной аварии. Порой Карли задавалась вопросом: не приобрели ли ежедневные сеансы интимный характер? Чем еще можно объяснить тот факт, что физиотерапевт, вначале уравновешенная, стала злоупотреблять косметикой и опрыскивать себя духами с резким лимонным ароматом непосредственно перед тем, как позвонить в дверь? Трудно назвать это нормой. Было что-то в южноамериканской внешности Луиса и его неутолимой жажде жизни, привлекающее женщин.

Он принадлежал к тому типу мужчин, которые приходят, видят и побеждают – и не обязательно в таком порядке. Луис обладал потрясающей способностью превращать женщин в кротких самочек, признающих его власть и готовых на все, даже если он прикован к больничной койке.

Не это ли происходило с девицами, пытавшимися ухаживать за ним? Они появлялись с робкой улыбкой на лице, небольшими гроздьями винограда в руках и довольно необоснованными объяснениями своего прихода. Но Карли точно знала, какова их истинная цель – прикованный к постели и очень сексуальный миллиардер. Правда, к ее удивлению, Луис быстро от них избавлялся, даже от яркой блондинки с ногами чуть ли не от подмышек.

Карли радовалась, что является одной из немногих женщин, невосприимчивых к беспечному аргентинскому очарованию. Правда, он никогда не пытался обольстить ее. Луис воспринимал Карли как часть интерьера. И это гарантировало ей полную свободу. Она работала и жила с надеждой на счастливое будущее, но не забывала о многочисленных недостатках хозяина: эгоизме, бесконечных метаниях, игнорировании собственной безопасности и раздражающей привычке оставлять крошечные чашки с кофе в самых неожиданных местах.

Карли дошла до тренажерного зала и застыла в нерешительности, обдумывая, не лучше ли подождать, когда физиотерапевт закончит массаж.

– Карли!

Он услышал ее шаги? Вряд ли – в кедах она шла почти бесшумно. В этом был весь Луис Мартинез, с его поразительным чутьем, что и было одной из причин, почему он так долго выигрывал автогонки.

Она все еще не решалась войти.

– Карли, перестань топтаться за дверью и входи!

Тон был высокомерным и безапелляционным. По ее мнению, многие сочли бы манеры Луиса оскорбительными, но Карли привыкла. Она знала, что его окружение говорит о нем. Что его рычание хуже самого укуса. Хотя предпоследней подружке Луиса, похоже, нравились укусы. Во время их короткого романа она неизменно появлялась за завтраком, с гордостью демонстрируя засосы на шее – такие, будто она провела ночь с вампиром.

Зная, что откладывать больше нельзя, Карли открыла дверь и вошла в зал, где ее работодатель лежал на спине на узком массажном столе. Его руки были заложены за голову, служа подушкой, а белая простыня под ним подчеркивала золотисто-оливковый цвет кожи. Взгляд Луиса был устремлен на Карли, черные глаза были прищурены, как будто от облегчения.

Что показалось ей весьма странным. Между Карли и хозяином установились ровные отношения, но их никак нельзя было назвать привязанностью.

Она мгновенно ощутила напряжение, царившее в зале, и не могла не заметить двух вещей. Того, что физиотерапевт, Мэри Хаутон, стояла у стены, уставившись на свои туфли, и довольно шумно дышала. И того, что Луис был абсолютно голый, не считая трех маленьких белых полотенец, прикрывающих его достоинство.

Краска залила лицо Карли, и она рассердилась. Луис должен понимать, что в таком виде не встречают свой персонал, что она может оказаться в неловкой ситуации при виде почти обнаженного торса и широких плеч, выставленных напоказ. И, в конце концов, разве это не высокомерно – лежать голым, демонстрируя свои длинные ноги?

Карли старалась держаться подальше от мужчин и от проблем, связанных с ними. На то у нее были причины. Опыт научил молодую женщину быть осторожной. Но на этот раз все ее страхи по поводу противоположного пола почему-то исчезли, и она неожиданно уставилась на своего босса с нескрываемым восхищением.

Карли любовалась Луисом и прекрасно понимала, почему женщины обожают его. Газеты дали ему прозвище Машина Любви, когда он, чемпион мира по автогонкам, был на пике славы. Конечно, это было еще до ее появления в его доме, но Карли слышала об этом даже тогда. Все слышали и видели.

Лицо Луиса мелькало повсюду. Стоя на подиуме в лавровом венке победителя и поливая шампанским обожающую его публику, он был мечтой любого рекламодателя.

Луис Мартинез, с дорогими часами на руке и беспечной улыбкой на лице, регулярно украшал гигантские рекламные щиты. Сейчас он был вынужден не участвовать в соревнованиях, однако его обаяние было по-прежнему неотразимым, и южноамериканские миллиардеры продолжали подражать ему. Луиса редко можно было увидеть без необходимого реквизита – блондинки, прилипшей к его руке. Правда, один проницательный журналист отметил, что его темные глаза кажутся пустыми, однако это только добавило ему привлекательности.

Впрочем, Луис Мартинез был не просто привлекателен – даже Карли это не отрицала. Было в нем что-то сумасбродное. Что-то дикое. Он был недосягаемым трофеем. Желанным призом, который ни одна женщина не могла долго удержать в руках.

Копна довольно длинных черных волос придавала ему вид пирата. А черные глаза в данный момент были устремлены на Карли, и это вызывало у нее дискомфорт.

Отвернувшись, она взглянула на Мэри Хаутон. В безупречно белом халате, с изящной фигурой и блестящими волосами, она, как и всегда, выглядела прекрасно, но от Карли не ускользнула тень боли, мелькнувшая на ее лице.