Света и Лиза сидели в кафе, поджидая братьев Ильиных. Был субботний день. Они собирались в Киноцентр и надеялись, что на этот раз им ничто не помешает. Совсем недавно со Светой приключилась жуткая история. У нее украли статуэтку с поэтическим названием «Крылатый ветер». Работа, между прочим, знаменитого мастера Фаберже. И все это время друзьям было не до веселья. Но благодаря капитану Гаврилову, который не дремал на посту, ее удалось разыскать вовремя, то есть до того, как Светины родители вернулись из заграничной поездки.

За время поисков Света по-настоящему сдружилась с бывшими одноклассницами – Лизой, Тусей и их парнями – Кириллом и Толиком. Они очень поддержали ее в трудную минуту. Но главной опорой для Светы стал Марк, брат-близнец Кирилла. И вот что примечательно: все, буквально все, кто не очень близко знал братьев, безбожно путали их. Света сразу могла отличить Марка от Кирилла. Стоило ему появиться поблизости, как Света ощущала, что ее словно током бьет. Когда же к ней подходил Кирилл, никаких электрических разрядов не возникало. Тут током, видно, Лизу било.

– Мама поохала-поохала, – вспоминала Света, – а потом сказала: «Сколько же ты, дочка, натерпелась, бедненькая. Я больше от тебя ни на шаг».

– Прямо как Марк.

– Вот только о Марке не надо, – смущенно выпалила она.

– Почему же? Вы с ним в последнее время как ниточка с иголочкой: куда иголочка – туда и ниточка, – подметила Лиза, поигрывая рыжеватой прядкой волос. Она прищурила свои голубые глаза: – А помнишь, в чем ты меня заверяла по телефону…

– Ой! Смотри, Ирка Дмитриева! – перебила Света, обрадовавшись своевременному появлению еще одной бывшей одноклассницы. – Давай ее к нам позовем. – Света уже приподнялась, но Лиза силой усадила ее обратно на стул:

– Ты что, не вздумай! У нее сейчас такое происходит, что лучше к ней не приставать.

– А что у нее происходит? – озабоченно спросила Света.

– Ну, ты же в курсе, что ее Илья теперь учится за границей.

– Да, знаю, что его родители пристроили в Миланский университет архитектуры или что-то в этом роде.

– Вот именно. Любовь на расстоянии. Соображаешь?

– Начинаю соображать. – Света с сочувствием взглянула на Иру у стойки бара. – Надо же, а ведь у них был такой образцово-показательный роман, вся школа замирала от восторга… Что же вы мне об этом раньше не рассказали? Мы все же с Иркой за одной партой сидели…

– А тебе до этого было?

Разумеется, Ира Дмитриева видела Лизу и Свету, праздно болтающих за столиком. Рыжую голову одноклассницы трудно было не заметить, так же как и счастливую улыбку, не сходившую с губ Светы Красовской. А поскольку у самой Иры настроение было скверное, она сделала вид, что не замечает знакомые лица. Зачем портить подругам вечер, если сама не в состоянии улыбаться? Ира купила апельсиновый сок, расплатилась и вышла на улицу. В руках у нее была папка с рисунками, на плече болталась увесистая сумка, впереди ее ждали три часа занятий в Школе искусств.

Шел снег. «Скоро Рождество, а там и Новый год не за горами», – подумалось Ире.

Она любила зиму, любила Новый год и всегда ждала его с нетерпением. Теперь, когда Ира повзрослела, праздник приобрел для нее иные оттенки. Ей нравился фейерверк за окном, звон хрустальных бокалов, наполненных золотистым шампанским, бой курантов на Спасской башне. Нравилось, что все люди на планете улыбаются и желают друг другу счастья. Нравилось на следующее утро проснуться раньше всех и залезть под елку за подарком. А в детстве было иначе.

В детстве она верила в Деда Мороза и в то, что порхающие снежинки передают ему просьбы ребят. Так придумали ее родители, чтобы выяснить, о каком подарке под елкой мечтает их дочка. Незадолго до праздника, когда шел снег за окном, они говорили Ире: «Пойди на кухню и громко скажи снежинкам, что ты хочешь получить в подарок от Дедушки Мороза». Доверчивая Ира громко, чтобы снежинки услышали, сообщала о кукле, которая говорит «мама» и не ест кашу, и получала именно такую куклу. А уж как она радовалась, что снежинки вовремя доставляли ее почту! Но однажды мамина сослуживица испортила чудесную сказку, и Иру постигло первое в жизни разочарование.

«Родители, что за инфантильное дитя вы из своего ребенка лепите? – возмутилась прямолинейная женщина. – Ей семь лет, она уже самостоятельная личность, пора честно признаться, откуда берутся подарки. Подарки, деточка, – доверительно сообщила она уже Ире, – дарят папа с мамой, а не кристаллики льда, которые образуются в атмосфере из мельчайших водяных капель». Ира была так потрясена этим первым уроком правды, что дословно его запомнила.

С тех пор Ира пережила не одно разочарование. Но кажется, нынешнее гораздо серьезнее всех предыдущих. А почта что ж, на нее нет смысла обижаться. Почтальон доставляет только те письма, которые пишут для таких технически не подкованных, как она.

Ира вновь вспомнила разговор с Ильей в начале щедрого на тепло сентября, когда он сообщил, что уезжает.

– Обещай, что выслушаешь меня спокойно.

– Обещаю, – пообещала Ира не раздумывая, но ведь она же не знала, чем это все обернется…

– Пойми, я же не развлекаться за бугор еду, а учиться! – твердил в сотый раз Илья.

– Не уезжай! – умоляла она в отчаянии. – Я без тебя не смогу!

– Ну что ты, Ириш! Всего-то три месяца. Я же приеду на Новый год, а потом у меня будут каникулы, в марте. Целых две недели. Мы проведем их вместе. Я ни на шаг от тебя не отойду.

– Три месяца! – Ира сейчас не могла ни о чем думать, кроме как о предстоящей разлуке. – Ты так говоришь, будто это три дня! Не уезжай, Илья, ну, пожалуйста! Разве здесь плохой институт? Ты же сам говорил, что у нас в стране отличное образование!

– Отличное! Но это же такая возможность изучать искусство там, где творил великий Микеланджело. Это ведь не обзорная поездка по Италии, от которой я отказался.

Тут Иру осенило:

– Так родители этим летом специально в Италию ездили, насчет тебя договаривались?

Илья отвел глаза:

– Да. Ну, в общем…

– Ты знал?

– Знал, конечно, но не хотел раньше времени говорить, может, ничего бы и не получилось.

– А теперь, значит, получилось? А как же я?

– Ира, ну что ты как маленькая! – Илья проявил первые признаки нетерпения, назвав ее Ирой, а не Иришей.

Девушка заплакала. Илья обреченно вздохнул, нежно прижав ее к себе.

– Я не хочу от тебя уезжать, – успокаивал он, покачивая ее в объятиях, – но так нужно, понимаешь?

– Нет, не понимаю! – Ира отчаянно замотала головой. – И никогда не пойму! Я понимаю только одно: ты меня бросаешь!..