Ох-ох-ох… Разбитое корыто… Вот оно — в самом что ни на есть натуральном виде. Никаких фигур речи и прочих метафор — висит на выкрашенной темно-зеленой краской стене ядовито-розовая ванночка с трещиной, которую все никто выкинуть не соберется. Катерина когда-то младенцем в ней плескалась, и Светка своего Пашку купала… Разбитое корыто в старой маминой двухкомнатной избе-хрущебе — и это плод долгих титанических усилий?.. Неужели сказка о Золушке так никогда и не станет былью? Все принцы оказались самозванцами. Или она что-то не так делала?

Ольга Ивановна, медсестра в городской больнице, уже привыкла, что на улице ее, пятидесятилетнюю женщину, называют бабушкой. Тридцать лет назад изящная, невысокая блондинка с очень белой кожей и ярко-голубыми глазами вышла замуж за своего соседа — парня на пять лет старше, на две головы выше, уже получившего условный срок за «хулиганку». Папаша сделал жене двух девчонок и отправился париться на нары. Больше в семье его не видели. А Ольга Ивановна, едва выйдя из второго декрета, взяла две ставки медсестры, одну — санитарки, а все свободное время делала на дому уколы для заработка. За неиспользованный отпуск она всегда брала компенсации, а на больничный не «садилась» ни разу — сама болела на ногах, а девочек, как только смогла, отдала в ясли, а по вечерам часто оставляла дома одних, вывернув все краны у плиты, перекрыв водопровод и слезно умоляя старушку соседку «посмотреть, как они тут».

* * *

Младшая, Катерина, быстро подрастая, много чего думала, глядя на маму, кроме того, что «любой труд у нас почетен» и «не в деньгах счастье». Жизнь она узнала сразу с изнанки, а потому и выводы сделала соответствующие. Жить надо хорошо, богато и весело. Для этого есть два пути: карьера или замужество. Хорошо живут артистки, певицы и знаменитости, но лично у нее, у Кати, нет никаких возможностей попасть в этот избранный круг — она свои способности оценивала трезво. Зато для успеха на ином поприще природа одарила ее весьма щедро — изящная мамина фигурка, папины черные кудри и — дар исключительно личный, ни от кого не унаследованный — сильный характер и склонность к авантюризму. Годам к пятнадцати она, и близко не зная таких слов, обрела полную беспринципность и крайний цинизм. Катя с самого начала знала, что для достижения своей цели все средства хороши, и ни разу в этом не усомнилась.

Когда-то у юных и неопытных дев были наставницы, дуэньи и компаньонки, которые учили барышень искусству ловли женихов. В Катином распоряжении оказались только журналы, причем не яркий гламурный глянец наших дней, а скромные и невзрачные «Работница» с «Крестьянкой». Девять из десяти их черно-белых страниц отводились под проблемы женщины-труженицы и общественницы, и лишь в конце мелким шрифтом было написано то, что на самом деле интересовало юных девиц всех времен и народов.

Из этого кладезя женской мудрости Катя узнала, что мужчины любят женщин, которые хорошо готовят, шьют, вяжут, ведут хозяйство, прекрасно выглядят дома и на работе и к тому же успевают стать передовиками производства. С интуицией, достойной Клеопатры, школьница поняла, что последнее условие — не более чем дань приличиям, а остальные качества должны располагаться в ином порядке. Ее главное оружие — внешность, потому лет с шестнадцати Катерина подолгу изучала свое лицо на предмет появления морщин и пигментных пятен, боясь упустить следы неумолимого старения. Первой среди подруг она начала выщипывать старым рейсфедером густые черные брови, придавая им изысканно-ломаную форму, и ее голова стала первой, с которой старая учительница химии пыталась смыть в школьном туалете химическую завивку — теория явно противоречила практике, волосы поменяли свою структуру, но старушка никак не могла смириться с тем, что благодаря ее любимому предмету произошел вопиющий подрыв основ нравственности.

Глядя вокруг себя, Катя скоро пришла к выводу, что красота — необходимое условие для хорошей жизни, но явно недостаточное. Мужчины очень любили вкусную еду, а потому высоко ценили женщин, способных ее обеспечить. Так что «Книга о вкусной и здоровой пище» стала ее любимым чтением, и Катерина могла с упоением цитировать оттуда десятки рецептов. Но единственным блюдом, освоенным ею на практике, стало мясо с черносливом и картофельное пюре…

Что касается рукоделий, то не будет же она тратить годы на освоение всяких ремесел, а ходить в плохо сшитой юбке — нет уж, увольте. В качестве компромисса Катюша выучила азы вязания, набрала первый ряд, провязала несколько сантиметров и отложила. Многие годы этот якобы будущий свитер был бессменным реквизитом в пьесе, которую Катя играла всю свою жизнь. Каждый новый герой, входя в ее дом, заставал скромную красавицу со спицами в руках…

Герои были как на подбор — один другого хуже. Одноклассники, соседи, случайные знакомые, родственники подруг — все эти парни с радостью стали бы ее женихами, но Катя, моментально прикинув в уме потенциальные возможности нового кандидата, безжалостно отвергала ухажера. Она, как пианистка, понимала, что ей надо практиковаться каждый день — так что одного тут же сменял другой. В своем деле она достигла совершенства — не было мужчины, который устоял бы перед этим наивным, но предельно откровенным взором.

* * *

И все было мимо… Кавалеры приходили и уходили, дважды Катя даже влюблялась, но замуж так и не пошла, храня верность своему идеалу богатства и благополучия. Отметив «четвертной» юбилей, девушка поняла, что время не ждет и пора выходить на новый уровень. Стало ясно, что надо менять тактику. Катя начала приглядываться к журнальным и газетным объявлениям о знакомстве. Это была целина — грандиозный охват и свобода выбора. Катя начала писать письма. Сначала она пыталась делать это самостоятельно, но быстро обнаружила, что ее послания способны заинтересовать лишь маляра-штукатура, настолько они были бледны и убоги. И тут ее снова выручили пыльные подшивки «Крестьянок» и «Работниц». «Ты спрашиваешь, как я представляю себе нашу будущую семейную жизнь? Я просыпаюсь рано утром, вижу рядом крепко спящего любимого человека, тонкое обручальное кольцо мерцает на моем пальце, и счастье переполняет мою душу. Стараясь не потревожить любимого, я иду на кухню и готовлю легкий завтрак, ставлю его на поднос, включаю тихую музыку и вхожу в спальню…

Потом я весь день жду его с работы, и домашние дела доставляют мне радость — ведь все это я делаю для него. Я знаю его вкусы и привычки, и мне не трудно обойти все магазины в поисках того сорта сыра, что особенно ему нравится…» И в этом духе целые страницы. Тут надо заметить, что вообще-то Катя никогда не вставала к плите, не ходила по продуктовым магазинам и рынкам и практически всю домашнюю работу предоставила своей матери и старшей сестре. Сама она любила спать до обеда и смотреть ток-шоу по телевизору.

Сергей работал юристом в крупной фирме. Юноша из хорошей семьи, с отличием окончивший университет, золотая голова в своей юриспруденции, к тридцати годам он так и не научился обращаться с женщинами. Если ему нравилась девушка, он при ней замыкался, приобретал заносчивый вид и едва отвечал на вопросы. Итак, в его жизни было все — квартира, машина, отдых на лучших курортах, кроме одного — семьи. О которой он мечтал все сильнее. Наконец его объявление появилось в газете.