Итак, славный корабль «Королева Шарлотта» готов отправиться в плавание. Надеюсь, читателю понравится этот вояж.

А сейчас самое время снова сказать большое спасибо Майклу Корда, который уже более сорока лет остается моим редактором. Без него, как всегда, не обойтись. Это по его совету действие романа разворачивается на борту круизного лайнера, и Майкл консультировал меня в процессе работы над книгой.

Я также благодарю Мэрисью Руччи, главного редактора издательства «Саймон энд Шустер», за ее мудрые советы и творческие идеи.

Спасибо моему невероятному мужу, Джону Конхини, который сочувственно выслушивает меня, когда я с головой погружаюсь в работу. Снимаю шляпу перед своими детьми и внуками. Вы всегда вдохновляете и поддерживаете меня.

Хочу выразить особую благодарность моему сыну Дейву за исследовательскую и редакторскую помощь.

Спасибо Артуру Груму, сокровищу среди ювелиров, – он стал моим гидом в чудесном мире драгоценных камней.

Тысяча благодарностей Джиму Уокеру, юристу в области морского права, который подсказал мне, как руководство корабля могло отреагировать на чрезвычайную ситуацию.

Мне очень помогли советы Уэса Риглера, служившего в прошлом специальным агентом ФБР.

Кроме того, нельзя не воздать должное памяти Эмили Пост, автора книг по этикету: из ее работ мы многое узнали о традициях и манерах прошлого века.

И наконец, я хочу поблагодарить моих дорогих читателей, чью поддержку я очень ценю!

Радости вам и добра.

Мэри.

1

Прекрасный круизный лайнер «Королева Шарлотта» отправлялся в первое плавание от причала на реке Гудзон. Журналисты писали, что корабль – само совершенство, его сравнивали с «Королевой Марией» и даже с «Титаником», этим воплощением роскоши прошлого столетия.

Один за другим пассажиры поднимались на борт. Их отмечали в списке, а затем приглашали в Большой зал, где официанты в белых перчатках разносили шампанское. Когда все гости были в сборе, к ним обратился капитан Фейрфакс:

– Леди и джентльмены, вас ждет самое изысканное путешествие в вашей жизни!

Британский акцент добавил его словам еще больше лоска.

– Каюты обставлены в лучших традициях круизных лайнеров минувших времен. «Королева Шарлотта» рассчитана ровно на сто пассажиров, и восемьдесят пять членов ее экипажа полностью к вашим услугам. Развлечения будут достойны Бродвея, Карнеги-Холла и Метрополитен-оперы. Мы предложим вам широкий выбор лекций. В числе выступающих – известные писатели, дипломат в отставке, знаток Шекспира и специалист по драгоценным камням. Лучшие повара мира продемонстрируют вам свое искусство. Кроме того, мы знаем, как в море донимает жажда. От этой напасти у нас есть средство – серия дегустаций, а проведут ее знаменитые ценители вин. Для поддержания атмосферы нашего круиза мы расскажем вам об утонченном этикете прошлого столетия: одна из лекций будет посвящена книге Эмили Пост, прославленного знатока хороших манер. И все это – лишь малая часть развлечений, предлагаемых на ваш выбор. В заключение скажу, что для меню мы отобрали самые изысканные блюда со всего света. Еще раз: добро пожаловать! На следующие шесть дней этот корабль станет вашим домом. А теперь я хотел бы представить вам Грегори Моррисона, владельца «Королевы Шаролотты». Этот безупречный корабль – его детище. Именно благодаря ему вас ожидает самый роскошный круиз в вашей жизни.

Вперед вышел крепкий румяный мужчина с седыми волосами.

– Добро пожаловать на борт! Сегодня исполняется детская мечта, родившаяся пятьдесят лет назад. Мой отец, капитан буксира, водил круизные лайнеры тех дней из гавани и в гавань Нью-Йорка. Я стоял рядом с ним. Пока отец следил за тем, куда мы идем, я оглядывался и в восторге смотрел, как эти прекрасные суда рассекают серую воду Гудзона. Уже тогда я решил, что однажды построю корабль, который затмит их великолепием. В своем величии «Королева Шарлотта» воплотила мои самые смелые мечты. Неважно, сойдете ли вы через пять дней в Саутгемптоне или проведете с нами три месяца в кругосветном вояже. В любом случае сегодня для вас начинается незабываемое время.

Он взял бокал шампанского и скомандовал:

– Поднять якорь!

Пассажиры похлопали ему и начали знакомиться друг с другом. Алвира и Вилли Мехен, отмечавшие сорок пятую годовщину свадьбы, вкушали плоды своей невероятной удачи. До того, как выиграть в лотерею, она работала уборщицей, а он чистил туалеты и менял лопнувшие трубы.

Тед Кавано, мужчина тридцати четырех лет, пригубил вино и огляделся. Кое-кого из пассажиров он узнал: тут были председатели совета директоров «Дженерал электрик» и «Голдман Сакс», несколько звездных голливудских пар.

– А вы, случаем, не родственник посла Марка Кавано? – спросил кто-то рядом. – Вы очень на него похожи.

– Верно, – улыбнулся Тед. – Я его сын.

– Так я и знал, – кивнул пожилой джентльмен. – Разрешите представиться: Чарльз Чиллингсворт.

Знакомое имя – это же бывший посол во Франции!

– В молодости мы с вашим отцом вместе работали атташе, – продолжал мистер Чиллингсворт. – В него были влюблены все девушки посольства. Я ему говорил, что таким привлекательным быть нельзя. Насколько помню, он служил послом в Египте при двух президентах, а затем – в Англии, при королевском дворе.

– Да, – ответил Тед. – Египет очаровал отца, и мне передалась эта страсть. Я там вырос. Потом, когда отец стал послом в Великобритании, мы переехали в Лондон.

– Вы пошли по его стопам?

– Нет, я стал юристом, но в основном занимаюсь розыском древностей и предметов искусства.

Тед умолчал о том, что отправился в круиз ради встречи с леди Эмили Хейвуд. Она была владелицей знаменитого изумрудного ожерелья, некогда, по легенде, принадлежавшего Клеопатре. Молодой человек решил убедить леди Хейвуд, что сокровище необходимо вернуть народу Египта.

Разговор Теда и бывшего посла с интересом слушал профессор Генри Лонгворт. На корабль его пригласили в качестве лектора. Будучи признанным знатоком Шекспира, во время выступлений он всегда декламировал стихи и неизменно вызывал у публики восторг. Этот лысеющий, среднего роста мужчина за шестьдесят был желанным гостем в круизах и университетах.

Поодаль от остальных гостей стоял Девон Майклсон. Он не испытывал ни нужды, ни желания пускаться в банальную светскую беседу, неизбежную при встрече незнакомцев. Как и профессору Лонгворту, ему было слегка за шестьдесят, внешностью он обладал неприметной.