Эта история произошла в один из теплых сентябрьских дней, когда на часах было ровно одиннадцать утра. Две подружки, лет четырнадцати, с небольшими рюкзачками за спиной быстро двигались по проселочной дороге.

Одна из них – полная девочка с короткими темными волосами, одетая в легкий спортивный костюм громко возмущалась, размахивая руками:

– Ну, кто же знал, что мы заблудимся! Народ, поди, шашлыки уже жарит!

– Подумаешь, шашлыки, – рассерженно буркнула ей в ответ худенькая девочка и остановилась.

– Аня, я целую неделю родителей уговаривала, чтобы они разрешили мне к Вовке на фазенду зарулить! – продолжала возмущаться Вера. – И, на тебе! Ни дачи, ни шашлыков, никого!

– А я говорила, что надо со всеми у метро встречаться. Так нет – у тебя французский, а теперь рыщем, как следопыты, – вынув из кармана потертых джинсов резинку для волос, Аня собрала свои светлые волосы в хвостик и затянула их на затылке.

Поправив футболку, она быстро двинулась дальше. Вера, пытаясь подстроиться под быстрый шаг своей подруги, парировала:

– Я не могу пропустить язык! Ты себе даже не представляешь, как мои предки занятия отслеживают! Это просто караул! К тому же, я у Катьки Свиридовой спрашивала, как добраться. Да не лети ты так, а то у меня дыхания не хватает!

Аня остановилась и, крепко сжав пальцами лямки рюкзачка, сердито посмотрела на подругу.

– И что тебе твоя Свиридова сказала?

– Чтобы мы топали от станции прямо и никуда не сворачивали, – тяжело дыша, ответила Вера.

– А дальше?

– И мы должны упереться в Вовкин дом. К забору будут привязаны воздушные шарики.

Аня усмехнулась:

– Да мы километров десять отмахали, не меньше, только забора с шариками не видели.

Она посмотрела по сторонам и добавила:

– Набери ей еще раз, а то до вечера искать будем.

– Набирала пять минут назад. И ей, и Вовке.

– И что?

– Абонент не отвечает или временно не доступен, – передразнивая голос автоответчика, ответила Вера.

– Еще раз набери, – попросила Аня.

Пожав плечами, Вера полезла в карман куртки. Она не успела еще вытащить мобильный телефон, как он зазвонил сам.

– Алло! – сказала она, поднеся трубку к уху. – Мам, все нормально. Мы с Нюшей доехали, так что не волнуйся. Все! Пока!

– А слабо было правду сказать? – иронично спросила Аня и зашагала дальше.

– Ага. Если бы я ей сказала, что мы заблудились, через пять минут в воздух были бы подняты все вертолеты МЧС, – пробурчала Вера и, поправив на плечах рюкзачок, тронулась следом, набирая на мобильном номер одноклассницы.

– Ну как?

– Бесполезняк. Что делать будем?

– Ты меня спрашиваешь? – удивилась Аня. – Это твои одноклассники, а не мои. Звони другим.

Пройдя еще несколько метров, девочка остановилась.

– Тарасова, смотри! – она пальцем ткнула в сторону высоких кустов дикой смородины.

Вера остановилась и посмотрела в ту сторону, куда указывала Аня. Там, за кустами виднелся бревенчатый дом с остроконечной черепичной крышей и распахнутой настежь дверью.

– Не это ли родовое поместье мы ищем? – съязвила Аня.

– Не-а, – ответила Вера, вытягивая шею, чтобы получше рассмотреть дом. – У Вовки дом кирпичный, двухэтажный и шариков нет.

– Давай, зайдем, – Аня решительно направилась к дому.

Вера, нагнав ее около самого порога, спросила:

– Ты уверена?

Аня в ответ кивнула головой и подруги осторожно, перешагнув порог, остановились в нерешительности.

– Есть здесь кто-нибудь?! – громко крикнула Аня и прислушалась.

Ей никто не ответил. В доме стояла звенящая тишина, нарушаемая ритмичным тиканьем старинных настенных ходиков.

– Может, уйдем? – поежившись, то ли от страха, то ли от прохлады дома, предложила Вера. – Частная собственность, как-никак. Еще уши надерут.

– Не думаю, – ответила Аня и, сняв со спины рюкзачок, бросила его около громоздкого шифоньера, возвышающегося слева от входной двери. – Раз дверь открыта – значит, хозяева где-то рядом. Подождем. В противном случае вернемся обратно, в Москву.

– Обидно, если придется возвращаться, – вздохнула Вера и положила свой рюкзак рядом с Аниным. – Ох, и получит эта Свиридова в понедельник. По полной программе!

Она медленно прошла в дом и остановилась около круглого стола, накрытого белой клеенчатой скатертью с синей бахромой. Его украшала перламутровая ваза с отколотой горловиной и наполненная полевыми цветами.

– Скромное жилище, – отметила Вера, и ее внимание привлек черно-белый телевизор, стоявший между двумя чуть приоткрытыми окошками.

Теплый ветерок лениво играл с их легкими занавесками, защищавшими дом от яркого солнца.

– Ань, ты не знаешь, как этот телек включается? Я пульт не вижу, – обратилась она к подруге, рассматривавшей в этот момент большой настенный календарь, висящий над диваном с двумя большими подушками по бокам.

– Он тебе дома не надоел? – спросила Аня и повернулась к Вере.

– Можно подумать, я его днем и ночью смотрю. Сейчас «Зачарованных» будут показывать. Хоть какое-то развлечение. Садись, посмотрим, – и она посмотрела на деревянные стулья с резными подлокотниками, придвинутые к столу.

– И не подумаю, – ответила Аня. – Этот сериал чуть ли не каждый год повторяют.

Девочка подошла к узкой деревянной лестнице, ведущей куда-то наверх:

– Вер, здесь лестница есть! Давай, поднимемся.

– Еще чего! – фыркнула Вера, стараясь понять, как включается телевизор. – Она, наверняка, на чердак ведет… Пылища, грязь. Что ты там забыла?

– А вдруг найдем что-нибудь интересное? – взявшись одной рукой за перила Аня, начала подниматься по скрипучим ступенькам вверх.

Вера скривила губы, но спорить не стала. Помахав рукой телевизору, она поплелась следом за подругой.

На верху, действительно, оказался чердак, полностью обитый вагонкой. Сквозь маленькое мутное оконце в него проникал тусклый свет, позволявший более или менее рассмотреть валявшийся повсюду хлам. Здесь стояли ящики, на которых лежали перевязанные стопки газет и журналов, старые чемоданы, широкое кресло с потертой на нем обивкой, приставленный к стене рваный в нескольких местах полосатый матрац, сломанная железная кровать, приютившая на себе несколько рулонов бумажных обоев и покосившаяся от времени прикроватная тумбочка с расположившимся на ней старинным патефоном. В центре чердака красовался, разрисованный яркими узорами, огромный дубовый сундук с двумя чугунными кольцами по бокам.