Далеко за полночь два эльфа шептались у запертой двери в темном пустом коридоре постоялого двора.

Первый — тщедушный, в мешковатом форменном кафтане приблизительно белого цвета. Рыжеватые волосы, заплетенные во множество косичек, печально обвисли, отчего прическа напоминала голову Медузы Горгоны, страдающей змеиной немощью.

Второй — высокий блондин с длинными пышными волосами, украшенными серебряными ленточками. На нем был кафтан цвета парного молока и короткий плащ, не скрывавший стройных ног, втиснутых в узкие ботфорты выше колен.

За спиной у каждого висел лук и колчан со стрелами, а на боку — положенный по уставу меч в ножнах. Рукоять меча, принадлежавшего блондину, была украшена длинным рядом выгравированных сердечек — свидетельством милых побед неисправимого ловеласа.

Звали эльфов Олло и Геремор.

— Надо было взять Заззу, — просипел Олло, опасливо озираясь. — Без чародея здесь делать нечего. Зарежут — и пикнуть не успеем.

Рыжего эльфа совершенно не вдохновляла идея в одиночку ловить лазутчика-орка в самом жутком притоне города.

— Хватит причитать, — рявкнул Геремор, — Сволочь твой Заззу, пятый сын в свином семействе. Девушку у меня увел. Без него справимся. Откроем дверь и…

— Как ты откроешь? Заперто изнутри. Не выламывать же!

— Уж я-то открою, будь спокоен.

Геремор вынул из кармана золотую коробочку размером чуть больше табакерки. Едва он открыл ее, нежно зазвенели невидимые колокольчики, и все вокруг озарилось мягким золотистым светом.

Олло с завистью покосился на диковину в руках приятеля. В его собственном кармане тоже лежал Магический Боекомплект Стража, но коробочка была оловянная, как и предписано уставом для рядовых, и светилась, когда ее открывали, тусклой покойницкой синевой. Про музыку и говорить не приходилось.

То и дело сверяясь с инструкцией, Геремор ухоженным ногтем чертил на внутренней стороне крышки магические символы. Символы вспыхивали ярким рыжим огнем и продолжали гореть, тихонько потрескивая.

— Что за заклинание? — прошептал Олло.

— Не лезь, — отмахнулся Геремор, — собьешь.

— Ты и сам собьешься. Тоже мне, чародей. Бабий угодник.

— Заклинание устранения препятствий, — процедил сквозь зубы Геремор. — Раз — и мы в комнате. Берем этого гада без единого звука. Доволен?

— Ну-ну, — сказал Олло, на всякий случай отодвигаясь подальше.

— Куда?! — завопил Геремор и тут же испуганно смолк. Потом продолжал сердитым шепотом: — Иди сюда! Проход будет прямо перед нами.

Олло нехотя сделал шаг вперед.

— Арроумахиии, — вполголоса начал читать Геремор. — Пранноррга васс грасс иззасс! — Голос, постепенно набирая силу, звучал все громче и громче:

— Коаннакх прааааа! Иннаин праааа!

Звонкое эхо разносило древнюю абракадабру по сонным коридорам постоялого двора.

«Идиот», — думал Олло, с ужасом оглядываясь, — «Чего он так орет! Сейчас сбегутся головорезы со всей округи — и мы покойники». Представив картину жестокой расправы, эльф мелко задрожал.

— Маллано праааа! — продолжал Геремор еще громче. — Сарраноо праааа! Орра орруорра имра концилкцк… концилкцкг… кон…, — он осекся.

— Проклятье, ну и язык! Конц…

Геремор сощурился, вчитываясь в текст, губы беззвучно шевелились. Последнее слово напрочь отказывалось выговариваться.

— Концилкн… Концикцкл… Конц…

Напряжение росло. Лоб Геремора покрылся испариной, на кончике носа угрожающе набухала соленая капля, норовя сорваться и с шипением врезаться в пылающие буквы заклинания. Откуда-то снизу послышались пьяные выкрики, на лестнице раздались тяжелые спотыкающиеся шаги запоздалого постояльца.

Олло пискнул от ужаса. Если застукают… Этот постоялый двор — не место для эльфийских стражников. Здесь их приветят только мертвыми.

Пьянчуга внизу оступился и стены сотряс грохот скатывающегося по ступеням тела.

Нервы Геремора не выдержали. Он махнул рукой и, что было сил, выпалил:

— Концилкцкгнигроххавзграааукх!!!

В тот же миг в его плечо вцепился Олло.

— Что ты сделал?! — свирепо зашептал он, — Ты махнул рукой! Не отнекивайся, я видел!

— Да, я махнул рукой, это такой пасс, — ответил Геремор. — Пусти!

— Не пущу!

— Пусти, говорю. Это был обычный пасс, по инструкции.

Геремор дернулся, вырываясь.

— Это не пасс! Это не пасс! — зашипел Олло. — Ты опять за свое, разгильдяйская морда! Всякий раз, когда ты машешь рукой вот так, — он опрометчиво выпустил плечо Геремора чтобы спародировать жест, — у нас случаются крупные непри…

Освободившись от железной хватки приятеля, Геремор раскинул руки и описал над головой широкий полукруг.

Вдруг загрохотало. Стены заходили ходуном, с потолка посыпалась пыль вперемежку с пауками. Дверь с косяком и изрядным куском стены провалилась вовнутрь, оставив вместо себя огромную черную дыру.

— Ну вот, я же говорил, что получится, — сказал Геремор, подталкивая Олло к дыре. — Заходи.

Олло мотнул головой.

— Нет уж. Сам иди. Ты всю округу разбудил. Этот орк притаился где-нибудь там, в темноте…

— Дрыхнет твой орк, — заявил Геремор. — И остальные дрыхнут. Пойдем, арестуем его.

— Драконьи потроха!!! Я вам не дамся! — прорычало из пролома. — Я вам кишки вы…

Голос оборвался. Послышалась какая-то возня, потом все стихло.

— Уходит! — завопил Олло. — Из-за тебя, конспиратор!

Он, было, рванулся к провалу, но вдруг почувствовал прикосновение чьей-то когтистой лапы. Из тьмы донесся неприятный тянучий тенорок:

— Кто уходит, эльфы?

— Ты сказал «эльфы»? — послышался другой тенор. — Эльфы хорошие ребята, особенно в кляре. Они упитанные? Дайте подойти ближе.

— На мой вкус слишком жилистые, — раздался третий голос. В нем звучали оценивающие нотки, будто говоривший рассуждал о качестве баранины. — Эй вы, эльфы, повернитесь кругом!

Беглый орк был мгновенно забыт. Предчувствуя погибель, эльфы медленно обернулись.

Им открылось странное зрелище: в темном коридоре плавали глаза. Несколько десятков пар жутких глаз, горящих желтым огнем.

— Кавланы, — с ужасом пролепетал Олло.

Об этих прожорливых тварях с Алиен Штрассе ходили легенды куда страшнее, чем побасенки об огнедышащих драконах. Олло живо представил, как существа с кошачьими головами, человечьими туловищами и козлиными ногами тащат их окровавленные тела вниз, на кухню, чтобы передать поварам. В животе стало так холодно, будто он проглотил несколько фунтов снега. Дрожащими руками Олло принялся шарить по карманам в поисках Боекомплекта. Как назло, оловянная коробочка запуталась в драной подкладке, и ее никак не удавалось выудить.