Идет конкурс на то, какая фирма будет рыть канал.

Выступают американцы: «Мы выроем канал за два года, рытьбудем с двух сторон. Точность стыковки — метр».

Затем говорят японцы: «Рыть будем с двух сторон, срок — год,точность стыковки — пятьдесят сантиметров».

А потом русские: «Выроем за три месяца. Рыть будем с двухсторон. А вот точность стыковки… На худой конец у вас будет два канала подЛа-Маншем».

"Он засмеялся.

— А больше ты мне ничего не хочешь сказать ?

— Нет.

— Нет?

— Нет.

— Ну что ж, мой телефон ты знаешь, и я каждый вечер в«Шанхае»…"

В этом месте я уже рыдала, слезы горохом катились по моимщекам, я всхлипнула и потянулась за платком, отложив любимую книгу в сторону.Как мы, женщины, иногда бываем слепы, не понимаем очевидного, проходим, можносказать, мимо своего счастья. Потом, конечно, локти кусаем. Философскиеразмышления пришлось прервать.

— Катька, ты чего? — услышала я над самым ухом иот неожиданности вздрогнула, начисто забыв, что в комнате я не одна. Две моиподружки стояли рядом и таращились на меня в полнейшей растерянности. Япосмотрела сначала на одну, потом на другую и обреченно ответила:

— Она его не любит.

— Кого? — нахмурилась Наташка.

— Тимура, — всхлипнула я.

Ответ поверг Наташку в глубочайшее раздумье, поняв, что однане справляется, она повернулась к Ленке.

— Ты его знаешь?

— Кого? — в свою очередь спросила та.

— Тимура, естественно.

— Не-а. А ты? — Наташка интенсивно замотала головой,и обе подружки вновь на меня уставились.

— А кто его не любит-то? — додумалась спроситьЛенка.

— Ольга.

— Воронина? — вновь заговорила Наташка. — Этоиз соседнего подъезда, что ли? Мать-одиночка? Я бы на ее месте не особопривередничала, коротышка с веснушками, без профессии, зато с ребенком, уж незнаю, чем ей не угодил этот Тимур.

— При чем здесь моя соседка? — возмутилась я.

— Так она же Ольга Воронина, мы ей от фирмы подарокноворожденному приготовили. Между прочим, твоя идея была, все уши мне тогдапрожужжала: у ребенка коляски нет… А теперь что?

— Что? — растерялась я.

Наташка хмуро посмотрела на Ленку, та пожала плечами, мол,она здесь ни при чем, и обе вновь на меня уставились.

— Ты утверждаешь, что это не она, — разозлиласьНаташка. Разозлиться ей ничего не стоит, а в гневе она страшна. Я уже заранееперепугалась и дипломатично спросила:

— О чем мы сейчас говорим?

Вопрос поверг подруг в смятение.

— Чего ревешь, я тебя спрашиваю? — рявкнулаНаташка так, что я подскочила на диване, инстинктивно втянув голову в плечи.

— Иногда люди не способны понять друг друга, —ответила я.

— Так ты скажи так, чтобы я поняла, — прорычалаНаташка.

— Я же объясняю: иногда люди не способны понять другдруга, принимают неверные решения, потом страдают, слезы льют…

— Какое неверное решение ты приняла? —забеспокоилась Ленка. Она вообще очень любит беспокоиться.

— И почему не посоветовалась? — рассвирепелаНаташка еще больше.

— Я плачу от сочувствия, — вздохнула я.

— Так у кого проблемы?

— У моей любимой героини.

— Убила бы тебя, — со стоном заявила Ленка,выхватила книжку из моих рук и продолжила ораторствовать:

— Совсем свихнулась на своих детективах, нет быТолстого читала. Льва Николаевича. Тратишь деньги на всякую дрянь. — Ленкахотела в крайней досаде зашвырнуть книжку в угол, но тут я рассвирепела.

— Не тронь святое! — рявкнула так, что пришлаЛенкина очередь подпрыгивать. — Толстого я в школе читала. Много мне прокаот сцены охоты или первого бала Наташи Ростовой. Ты на балах часто бываешь?

— А от детективов твоих какой прок? — язвительнопоинтересовалась Ленка.

Наташка наблюдала за нашей перепалкой, заметно успокоившись.

— Есть прок, — широко улыбнулась я. — Напрошлой неделе, когда с озера возвращались и нарвались на тех придурков намотоциклах, кто собирался в обморок падать?

— Конечно, толпа идиотов, а рядом только роднаяприрода… — оправдываясь, нахмурилась Ленка.

— Точно. А чем все закончилось? Ребята отвезли нас настанцию, не пришлось пешком топать три километра. Оказались вполне приличнымилюдьми.

— Повезло, — кивнула Наташка, соглашаясь. —Ты тогда очень душевно с ними поговорила.

— Вот-вот. Поговорила. И вовсе не повезло. Междупрочим, я не меньше вашего перепугалась, но вовремя вспомнила, как в моемлюбимом детективе героиня оказалась в такой же ситуации и вместо того, чтобы вобморок падать, взяла себя в руки и.., дальше вы знаете.

— Глупости все это, — надулась Ленка, выдав своелюбимое изречение, которое она произносит, когда ответить нечего. — Чемрыдать над проблемами выдуманных персонажей, — ядовито продолжилаона, — ты бы лучше подруге посочувствовала.

— Тебе?

Ленка закатила глаза, а Наташка нахмурилась.

— Все-таки это свинство с твоей стороны, —заметила она. — Я битый час о своих страданиях распинаюсь, а ты…

— Я просто хотела дочитать, мне всего-то тринадцатьстраничек осталось, самое интересное… А что там с твоими страданиями? —робко поинтересовалась я.

— Форменное свинство! — всплеснула Ленка руками.

— Влюбилась в кого? — спросила я с надеждой.

— До любви ли мне сейчас? — возмутиласьНаташка. — Твою подружку на бабки разводят.

— Кто?

— Ты что, в самом деле ничего не слышала? —нахмурилась она. Ответ явственно читался на моем открытом лице, и Наташка самасебе с прискорбием ответила: