Виктория Миско

Туфли с дырочками

Сильному человеку и его большой семье

В тридцать пять Любу впервые проводили до школы. Она так мечтала об этом в свои шестнадцать, что теперь неловко дотронулась до щеки, ещё влажной от поцелуя, и подняла глаза на молодого мужчину.

Совсем недавно наступил апрель, и даже несмотря на минусовую температуру ночью, деревья уже звенели весной, и пригревало солнце. Или Любе только так казалось.

Когда ты влюблён, весна ощущается по-другому.

В её розовых волосах гулял ветер, а всё тело полнилось ощущением настоящего счастья, какое только может себе позволить такая, как она. Гриша едва коснулся её мизинца, а затем хлопнул по обувной коробке, которую держал подмышкой.

— Спасибо. Только ты знаешь, как я люблю эти туфли с дырочками.

Люба улыбнулась.

— Броги, Гриш, так они называются.

Он засмеялся, положил руку на живот и согнулся в царственном поклоне.

— Вы правы, о мой обувной магистр! Иди, — он открыл калитку и нежно прикоснулся к любиной щеке, — спасибо за это утро.

Люба кивнула и шагнула на школьную территорию, а Гриша пошёл по тротуару к припаркованной неподалёку машине.

Так было задумано. Они не выставляли напоказ свои отношения, которые длились всего пару недель. Счастье любит тишину, а Люба была очень-очень счастлива. Кажется, впервые за несколько лет.

***

— Фу ты, стыд-то какой.

В учительской было светло, и Александра Савельевна щурилась от солнца, пристально глядя в школьный двор. В соседних классах шли уроки, но у неё выдалось её законное «окно», и она очень не хотела тратить это время зря.

Кто виноват, что именно под окнами учительской мама Толика из 5 «А» прощалась со своим новым возлюбленным? Никто не виноват. Так же нет и вины Александры Савельевны в том, что она приняла этот факт так близко к сердцу.

— Тьфу ты, — женщина кинула возмущённый взгляд на сансевиерию, которая примостилась в горшке возле её стола, потому что это растение уж точно разделяло взгляды Александры Савельевны на мораль и нормы поведения.

— Ну что там, Саш, — наконец вяло поинтересовалась Валя, перебросив теннисный мячик из одной руки в другую.

Александра Савельевна приосанилась, перебрала в голове свои воспоминания об увиденном. Она изо всех сил старалась, чтобы её голос звучал незаинтересованно, но коллега слишком хорошо разбиралась в этих интонациях. Учительская — это как государство в государстве: свои законы, свои правила.

— Там это… мама Толика из 5 «А» … лобызается с…, — она шмыгнула носом, чтобы придать себе ещё более безучастный вид.

— И что?

Александра Савельевна побледнела. Её брови приподнялись, на лбу образовались морщины совершенного негодования.

— В смысле И ЧТО?

— Ну а что?

Женщина подняла глаза к потолку и посмотрела на пожелтевший плафон лампы. Если бы нужно было составить список того, что совершено деморализует общество, Александра Савельевна поставила бы на первое место спорт и компьютер. По её определению, эти две вещи совершенно выключают мозг человека.

Валя положила теннисный мячик на стол и устало потянулась, широко зевнув.

— Какое тебе дело, кто там с кем обнимается под окнами? — Александра Савельевна разъярённо смотрела на ряд белоснежных зубов коллеги. На месте резца красовалась щель на память о хоккейном прошлом. — У меня вон в 9 классе пацаны друг другу то и дело штаны пытаются стянуть на физре, и это зрелище поинтереснее будет. Смешно хотя бы. А здесь, — Валя махнула рукой в сторону окна, — обнимаются и обнимаются. Все мы когда-то были молодыми, ну!

— Кому что, — фыркнула Александра Савельевна и вышла из учительской, тихо прикрыв дверь. Хотелось, конечно, хлопнуть так, чтобы зазвенели окна, но если каждый человек будет делать то, что ему хочется, что же это будет за общество?

В коридоре было тихо, и Александра Савельевна потянула носом воздух. Пахло влажной школьной доской, сдобным тестом и побелкой. Женщина остановилась возле стенда «ЕГЭ как дверь в счастливое будущее» и провела рукой по его серой рамке. Всё должно быть под контролем.

Александра Савельевна очень любила школу, очень любила свою работу. Да и как может быть иначе, когда посвятил этому всю свою жизнь?

Большую часть из своих 65 лет она проработала учителем в детском доме, а потом пришла сюда — в общеобразовательную школу типового образца. Вся её жизнь вращалась вокруг этой профессии, где строгость и милосердие, усталость и спокойствие должны идти бок о бок. Раньше у Александры Савельевна почти получалось быть идеальным педагогом, но годы брали своё.

Взглянув на часы с тонким кожаным ремешком, женщина набрала воздуха в грудь и быстро зашагала к системе включения школьного звонка. Открыла дверцу, нажала на кнопку. На каждом этаже школы раздался резкий звук, и тут же послышались топот, крики и музыка.

Последнее Александра Савельевна терпеть не могла. Весь этот непристойный рэп и «дуц-дуц», от которого раскалывается голова. Она мелкими шагами засеменила в противоположную сторону от шумного потока школьников, бормоча себе под нос что-то о «деморализованной культуре».

Когда-то преподаватель в училище, сказал, что «учитель должен всегда быть в движении, идти навстречу жизни. Учитель должен прислушиваться и реагировать на её малейшие изменения, потому что в противном случае это приведёт к тому, что он окажется оторванным от реальности, а для педагога это так же фатально, как серьёзная травма для спортсмена». «Дети говорят, когда их слушают», — сказал он, и Александра Савельевна была уверена, что справится.

Но вот пришло поколение детей, которых она не понимала и, кажется, и не хотела понять. Это её пугало. Это означало, что её карьера подошла к концу, но школа давно стала её домом. Да и как может быть иначе, если ты посвятил этому всю свою жизнь?

Толя Фирсов спустился с центральной лестницы и остановился у окна. В руках у него был телефон, от которого он не оторвал взгляд, даже когда старшеклассник пихнул его своим объёмным рюкзаком.

Если бы Александра Савельевна была десятилетним мальчиком, то она бы поняла, что невозможно вести себя по-другому, когда на уроке друг рассказал тебе о новой мобильной игре. В ней было всё, что Толя любил: чёткая картинка, плавные движения камеры и огромный выбор персонажей. В ней можно было стать, кем захочешь. И поэтому сейчас, сразу после уроков, он искал эту игру в установщике приложений.

Если бы Александра Савельевна была десятилетним мальчиком, то она бы всё поняла, но она была женщиной, которая боялась подумать, как давно