Евгения Кретова

Навигатор. Покрова Ахерона

И мы пойдём на небеса

Оставив на других,

Мечты, дела, любовь,

Надежду выжить.

Евгения Кретова

Часть 1. Туманность Галоджи

Пролог

Свет клубился скорбным саваном, распадался горящими искрами у носа корабля. Полупрозрачные частицы, будто глубоководные рачки в зоне термоклина, неторопливо замирали в лучах прожекторов. Живой, колышущийся ковер.

Она ждала, покачиваясь в невесомости, словно на волнах.

Все, что она теперь может делать – это ждать. А там…

Со щитом или на щите.

Перед глазами проплывали воспоминания занесенных снегом горбатых сопок. Кривенькие, неказистые северные елки, привыкшие выживать. Запах сырой тайги, талого снега и мокрых камней. Шелест гальки в ледяной реке.

Ноздри щекотал запах дома, мирного прошлого. В котором был маленький шахтерский городок, планы на поступление в авиационное училище, бесконечное штудирование справочников, тренинги и курсы, школьные друзья, суровый взгляд отца и теплые мамины руки. Того прошлого больше нет. Как нет ее, слепым котенком окунувшейся в тайны галактики.

– Готовность номер один, – напряженный голос Авдея справа.

И тут же – Васи Крыжа:

– Код опасности один. Фиксирую нестабильность зоны квантовой флуктуации по флангам… Прорыв неоплазмы двенадцать процентов… Критические показатели будут достигнуты через… – он замолчал на мгновение, делая расчеты. – Через семь минут.

Обзорные экраны полыхнули изумрудно синим. Истошный визг из ретранслятора пробрал до костей, завибрировал в легких, пронизывая мозг.

Набухшим гнойником взорвалась землисто-серым и рассыпалась чернота. Горизонт событий распался надвое, выпустив пылевую тучу.

– Черт, много-то их как, – выдохнул рядом Авдей.

Ульяна, замерев, считала проступающие пятна: «Один… Два… Три… Семь… Десять…»

Двадцать четыре Ока, будто бензиновые пятна на воде.

– Выброс тахионов. Концентрация восемьдесят процентов, сегментация. Структуру и границы объектов внутри облака не фиксирую.

– Смещение восемнадцать процентов. – Голос Кира дрожал от напряжения. – Отмечаю миграцию уплотнений внутри облака.

За спиной, у стены рубки, прошептал юнга Тим Резников.

– Вы это видите?

Туча, вытекающая из разрывов подпространства, уплотнилась в центре. Из нее показалась оскалившаяся звериная морда и тощая когтистая лапа.

Сердце упало, сжалось от страха и безысходности.

«Господи, помоги!»

Глава 1. Решение

Двумя неделями ранее,

30 августа

– Ребята, если отбросить все мелочи вроде нравится-не нравится, на кого мы можем положиться? – Ульяна окинула взглядом ребят.

Они собрались в кают-компании, после раннего завтрака, разложили на столе распечатки инфосводок Единой галактики за последние девять дней. Девять дней, которые они провели на Коклурне.

Василевс вскинул голову, посмотрел в упор:

– На Ваню Лапина.

– На Удгрина, – одновременно с ним отозвался Ираль.

Пауков, помедлив, неохотно добавил:

– На Ириду Фламиньон. Если верить рассказу Ираля.

Ираль покачал головой:

– Нам нужен кто-то, кто сможет собрать Совет. Кто сможет убедить его членов в том, что угроза возвращения Ушедших в сектор – реальность. И еще в том, что нужны переговоры с Коклурном: у них есть опыт и наработки противостояния атавитам. Поэтому… если серьезно, то вынужден согласиться с Пауком – только Ирида.

Артем помрачнел.

– Черта с два мы на нее выйдем, дру́ги, – Василий чертыхнулся, стукнув открытой ладонью по столу, порывисто встал. Прошелся поперек кают-компании. – Я уже говорил, повторюсь еще раз, Цериана – вне наших кодировок. Связь с ними по одностороннему протоколу. И то только в том случае, если Цериана сама пожелает установить связь. Они нас слышат, мы их – нет.

Словно желая убедить ребят в серьезности положения, он ударил ребром ладони по спинке кресла. Ульяна кивнула.

– Остается Тиль Теон, – она тоже встала.

Ребята загудели:

– Это если на Калипсо очень хочется, – общее мнение сформулировал Кир, криво усмехнулся.

Ульяна уперлась кулаками в глянцевую поверхность стола, проговорила упрямо.

– Даже если мы свяжемся с Иридой, то мы не сможем сделать по территории Единой галактики и шага, не будучи арестованными Трибуналом. Мяч на их стороне. Нам нечем крыть. Мы вне закона, судя по сводкам, – она кивнула на разложенные перед командой распечатки, – в полномочиях Теона активировать программу защиты свидетелей, по крайней мере до нашего выступления в Совете. Кроме того, у меня сложилось впечатление, что начальник криминальной полиции заинтересован в поиске правды. Считайте меня идеалистом, но он Следователь до мозга костей. Он мог много раз арестовать меня, однако позволил сбежать с Тамту, позволил остаться на «Фокусе», не раскрыл кодировку переданного ему сообщения о трассовых полях и той хтони, что на меня напала на 3Z-71. Он хочет в самом деле разобраться в происходящем… Или его цели в этой части совпадают с нашими.

Она обошла кресло, устало облокотилась на его спинку, прикрыла глаза, в который раз прокручивая события последних дней и особенно остро ощущая собственное бессилие.

– Думаешь, у него хватит ресурсов, чтобы вытянуть для нас счастливый билет? – Наташа с сомнением покачивала носком ботинка, устроившись в кресле напротив. – Как бы то ни было, но идея с Теоном мне тоже кажется наиболее надежной. К тому же мы знаем, как с ним связаться… Я голосую за него.

Она заправила за ухо светлую прядь, скрестила руки на груди. Мужская половина экипажа молчала.

Ульяна вернулась за стол:

– Поймите, Ваня Лапин не имеет веса. Удгрин – не имеет власти и ресурсов, чтобы помочь. Они оба на Тамту, и здорово, что они там. Это означает, что на Тамту мы сможем укрыться в случае крайней необходимости. Ирида… я ее не знаю, но вижу, как мрачнеет Артем при ее упоминании. Там тоже что-то нечисто, как я понимаю. Нет у нас других вариантов, кроме Теона. Нет.

– Что ты хочешь ему передать? – Артем вскинул голову.

– Что мы знаем о положении Коклурна, что он – не разрушенная до основания цивилизация. Что нападение атавитов на Единую галактику – дело времени. Что «Фокус» в результате биомодуляции получил возможность противодействовать атавитам. И алгоритм оказался нам известен и мы готовы предоставить его Совету, чтобы организовать защиту Земли.

– Если кто-то захочет спасать Землю, – мрачно отозвался Ираль.

Ребята настороженно повернулись к нему. Он устало вздохнул, заговорил медленно, будто объясняя детям непреложную истину:

– Что такое Земля для Клирика? Для Креониды? Даже для играющих в благородство церианцев? Один из тридцати шести миров с низкой плотностью населения, довольно ограниченными ресурсами и сомнительными перспективами развития, – он прищурился. – Не хочу вас огорчать, друзья, но ради ваших сородичей никто не будет рисковать собственными мирами и вступать в открытое противодействие атавитам.

В кают-компании повисло молчание – все понимали,