у Ульяны сполз по спине неприятный холодок – безопасники не подчиняются Трибуналу и Тиль Теону. Что-то изменилось, договоренности с Теоном не действуют.

Из последнего из пристыковавшихся аппаратов вышел Паль Сабо в темной клириканской форме. Сердце Ульяны оборвалось и ухнулось в пятки. Единственное, на что оказалась способна, саркастически прошептать:

– О, старые знакомые… да под новыми флагами.

Сабо холодно прищурился, посмотрел на нее, тяжело припечатав бесцветным взглядом, отрывисто скомандовал старшему офицеру:

– Этих задержать. Рогову забираю на борт «Берга».

– Она никуда не пойдет, – Артем дернулся к ней, хотел закрыть собой, но был грубо перехвачен двумя клириканцами.

Генетика отбросили к стойке, а ближайший офицер бесцеремонно придавил его к ней автоматом. Артем захрипел.

Сабо с интересом наблюдал за сценой. Неторопливо перевел взгляд на побледневшую Ульяну. На его лице медленно расцветала понимающая улыбка. Злорадно ухмыльнулся:

– Даже так?

Ульяна отозвалась дрогнувшим голосом:

– Прошу подтвердить свои полномочия.

Сабо, все так же плотоядно ухмыляясь, движением фокусника вынул из накладного кармана тонкую пластину адмиции, активировал ее. Возникший над ней текст коротко сообщал, что предъявитель сего Паль Сабо является чрезвычайным и полномочным представителем Совета и лично достопочтимого господина Грацца Иргана. Его полномочия распространяются на выдачу приказов экипажам всех кораблей сектора, а также должностным лицам, и обязательны для немедленного исполнения.

С видимым удовольствием он наблюдал за тем, как вытягивается лицо капитана Роговой и членов ее команды. Проговорил тихо., будто припечатывая каждым словом:

– У вас два варианта: дружно сдохнуть здесь без суда и следствия, оказав сопротивление при задержании, или подчиниться… – Его ледяной взгляд остановился на лице Ульяны. – Что ты выберешь… капитан?

Звание он произнес медленно, будто сплюнул под ноги.

– Ульяна, не смей! – Артем вырывался.

Сдерживающий его офицер ударил прикладом. Пауков повалился на бок. К нему рванули Крыж и Ираль. Клириканцы мгновенно заблокировали и их, окружили, окончательно оттеснив от Ульяны. Ощетинились оружием.

– Стоять! – властно прикрикнул на них Сабо. Перевел взгляд на Ульяну, плотоядно осклабился: – Твое слово…

Проговорил, будто уже пробовал ее на вкус. Ульяна чувствовала, как под его взглядом по спине стекает ручеек липкого пота, как ладони покрылись испариной, а сердце, выпрыгивая, бьет по барабанным перепонкам.

– Что тебе от нас надо? – она старалась говорить спокойно, но голос выдал ее с головой – дрожал и не слушался.

Креонидянин усмехнулся, чуть отошел в сторону, освободив проход на свою шлюпку. Сделал приглашающий жест:

– Пройдем…

Артем еще раз попытался вырваться, прохрипел:

– Ульяна!

Сабо со звериным наслаждением наблюдал, как генетик вырывается из клещей патруля. Мрачно окинул взглядом команду «Фокуса», остановился на бледной Ульяне, коротко бросил:

– Ну. Мне долго ждать?

Ульяна вошла в стыковочный шлюз, не оглядываясь. Чувствовала липкое внимание креонидяна за спиной. И молилась только об одном – быстрее оказаться на «Берге». Сжала ледяные руки в кулак.

Он коснулся ее у внешней мембраны, провел пальцем по позвонкам от основания шеи к лопаткам. От неожиданности Ульяна оступилась. Сабо подхватил ее, резко притянул к себе, заставив изогнуться, задрожать от страха, положил руки на бедра, и тут же – швырнул внутрь шлюпки, на стену за гермопереборкой, всем телом с силой припечатав лицом к ней. Засмеялся в висок:

– Тебе нравятся такие игры, да?

Она успела выставить локти перед собой, сдирая кожу о крепления обшивки, упиралась.

– Какой же ты урод, Сабо, – выдохнула, с трудом подавляя рвотные позывы: рука креонидянина опустилась вниз, скользнула между бедер. Процедила: – Тебе что, местные не дают, что ты ко мне лезешь?

Он порывисто выдохнул, собрал ее волосы в кулак и с силой потянул к себе. Ульяна взвыла. В ответ – гадкий смешок в затылок.

– Смотри, как ты визжишь. Будто тебя режут. А ведь еще нет, – прошептал. – У нас много часов впереди, – грубо поставил колено между ног, медленно потерся им о внутреннюю сторону бедра девушки. – Хочешь, расскажу, каков план?.. А, тварь, хочешь? – Еще сильнее потянул за волосы вверх. Она не выдержала – схватилась за его руку, невольно открыв грудную клетку. Он этого и ждал: отступив немного назад, с силой вжал в холодную обшивку. С наслаждением собрал языком слезу со щеки. – М-м, неожиданно, – хрипло пробормотал. – Видишь, все не так, как в прошлый раз. Пока не жжет, верно?

Для верности он лизнул еще, Ульяна застонала от отвращения, дернулась в сторону, исцарапав кожу:

– Не смей, урод!

И тут же – удар под ребра выбил из груди протяжный стон. Ульяна осела, сползла вниз, по стене.

– Надо было брать твою подружку, ради нее ты была бы сговорчивее. Ты была бы ласкова со мной, – обхватил девичью шею, скользнул большим пальцем по губам, чуть надавил на нижнюю, заставив приоткрыть рот.

В руках мелькнул серебристый шприц, девушка не успела увернуться и выбить его из рук креонидянина. Острая боль от укола в шею, и в голове сразу стало шумно, слова доходили медленно, как сквозь ватную пелену. Ульяна беспомощно открывала рот, хватала липкий и густой воздух, но не могла надышаться.

– У нас в составе слюны кислота. Но есть препарат, который снижает ее активность. Ненадолго, – он завладел ее приоткрытым ртом, жадно впился в губы, поцеловал бесцеремонно и жестко. Ульяна задыхалась, попробовала его оттолкнуть. Когда поняла, что не хватает сил, изловчилась и укусила.

Сабо отступил на полшага. Ульяна сползала по стене – ноги не держали. Мутило, перед глазами все расплывалось.

Креонидянин вытер средним пальцем кровь с губы. Посмотрел с интересом. Растер между пальцами кровь, наблюдая, как девушка безуспешно пытается подняться на ноги, хватаясь за стену. И тут же наотмашь ударил ее по лицу:

– Тв-варь, – прошипел зло. – Сегодня ты получишь сполна. Я буду с удовольствием наблюдать, как мое семя разъедает тебя изнутри. Медленно. Так медленно, что ты будешь умолять, чтобы мы перешли ко второму акту.

Ульяна поняла, что не может подняться: руки подгибаются, ноги не держат, попробовала отползти в сторону. Тяжелые шаги Сабо за спиной, армейские сапоги замерли у лица, преградив дорогу. Пальцы грубо вцепились в волосы, рывком потянули вверх, подняли на ноги, но лишь для того, чтобы снова отбросить, на этот раз – наискосок жесткого операторского кресла. Живот больно уперся в ребро сложенного подлокотника.

Как тогда, на «Сционе», Ульяна потеряла возможность двигаться, замерла, неловко вывернув локти.

– Ты что мне вколол, урод? – хрипела.

Она пыталась привести себя в чувство, изловчилась, ущипнула себя за бедро, до боли закусила губу. Во рту стало кисло от крови. Перед глазами плыло, бросало то в жар, то в холод, а влажные руки скользили по жесткому пластику, не находя опоры. Дышалось с трудом, отрывисто.

Он присел на корточки, прошептал