Вот так лежишь себе на диване, рисуешь, никого не трогаешь. Картина дивная вокруг: Ленка, сестра, в твоих дисках копается (сейчас она у меня получит, дорисую только), бабушка диктора в телевизоре отчитывает: «Не по сре́дам, а по среда́м, так и не научилась, Кукушкина!», верный крыс под боком – карандаш догрызает, морда черная от грифеля. Спокойствие и умиротворение, короче, ништяк. И все это обрывается одним телефонным звонком! Вот так: «Дзы-ынь!» – и прощай, спокойный вечер.

Ленка замерла у полки с дисками. Ее рука с альбомом «Рамштайн» вопросительно зависла в воздухе.

– Положи обратно, – подсказал Тонкий, и Ленка послушно положила. Бабушка выключила громкость у телевизора, но подойти к телефону не решалась. Даже Толстый перестал грызть карандаш. Крысы чувствуют неприятности.

А телефон звонил.

– Я отвечу, ба. – Тонкий встал, но бабушка его остановила:

– Не нужно, Сань. Я сама. Хочу выяснить, кто этот мерзавец. – Она потянулась через спинку кресла и включила «громкую связь»: – Слушаю!

– Здравствуйте, Валентина Ивановна. – Тонкий узнал этот высокий мальчишеский голос и приготовился злиться. – Валентина Ивановна, вас беспокоят из общества разведения элитных пород тараканов. У нас завтра выставка за рубежом, могу я отправить туда пару ваших экземплярчиков?

– Тебе делать нечего? – устало спросила бабушка.

– Отчего же? – возразил незнакомец. – Я как раз при деле, выставку вот организовал. Так можно у вас одолжить парочку тараканов?..

– Хватит людям нервы трепать! – призвала к порядку бабушка. – Иди учи уроки!

– Какие уроки, Валентина Ивановна?! Я уже давно не школьник…

– Незаметно. Прекрати названивать, а?

– Да я разве названиваю? – делано удивился незнакомец. – Я вот только сегодня, по делу. Эта выставка очень важна для нашего клуба. Позвольте отправить туда парочку ваших жирненьких отменных тараканов. Пожалуйста!

– Забирай хоть всех! – бабушка обреченно махнула рукой. – Надоели хуже горькой редьки. Всё?

– Нет! – оживился парень. – Вам необходимо собрать справки для вывоза животных за границу…

– Это насекомое!

– Неважно. Записывайте: справка из психдиспансера…

Вот тут бабушкины нервы и сдали. Она повернулась к телефону, будто он и предлагает ей принести справку:

– Ты что городишь, валенок сибирский?! Какую справку тебе надо, сам справку принеси, тогда и разговаривать будем! Я узнаю, из какой ты группы, утконос щенявый, до пенсии у меня учиться будешь, если в армию не заберут! Не заберут, – ответила она самой себе. – Там такие пустобрехи не нужны. Что молчишь, смердюк безрогий?!

– А я говорил, что вам нужна справка из психдиспансера, – включился парень. – Видите, я только начал диктовать, а вы уже волнуетесь…

– Иди лифт нюхай, шаромыжник! – Бабушка с такой силой ударила по кнопке, что телефон подскочил.

Нет, вообще-то она хорошая, русский язык в университете преподает, внуков не обижает, и вообще. Но если начнут звонить по десять раз в день и говорить всякие глупости, тут любой взбесится.

Главное – учебный год только начался. Зимой после сессии бабушка бы мигом открыла свою тетрадку, увидела, у кого «хвост», и вычислила бы хулигана. Доводят преподавателей обычно младшие курсы, старшекурсники не тратят время на всякую чепуху, это еще больше облегчает поиск… Но год только начался. Первокурсники еще даже ни одного реферата не написали! И до экзаменов много времени. Никто из бабушкиных студентов не успел получить двойку и затаить зло на преподавателя.

Тонкий швырнул планшет на диван и пересел в кресло рядом с бабушкой. Ленка уселась на подлокотник: она, конечно, дурная, но своих в обиду не даст.

Бабушка сидела бледная и расстроенная, старательно делая вид, что смотрит немой телевизор.

– Ты уверена, что он вообще из университета? – спросил Тонкий.

– Да мало ли придурков на свете! – поддержала его Ленка. – Может, ты в трамвае с кем-то поссорилась?

– Ага, – оживился Тонкий, – представилась по имени-отчеству и дала телефон: «Звоните, молодой человек, в любое время дня и ночи, продолжим нашу милую беседу»! Не дури, Лен.

– Телефон он мог сам узнать, – огрызнулась Ленка. – Подсмотрел, как она идет домой, купил диск с телефонами-адресами…

– Проследил за ней несколько вечеров подряд, чтобы установить, действительно ли она там живет или в гости к кому заходила… – поддержал Тонкий и неоригинально получил подзатыльник. Но хорошо хоть сестренка поняла, что говорит глупости.

Конечно, все может быть. Может быть даже, Ленка права и такие маньяки действительно существуют в природе. Не исключено, что они ездят в трамваях и цапаются там с бабушками. Что тут такого, со всеми бывает! Однако шансы, что бабушке «повезло» нарваться на придурка, который вычисляет координаты неугодных попутчиков и названивает им со всякими глупостями, э-э-э… невелики.

Бабушка вроде немного отошла. По крайней мере, отвернулась от телевизора.

– Откуда он еще может быть, сами подумайте? Я, кроме работы, никуда и не хожу. На лавочке с бабульками не сижу, не знаю даже, как соседей зовут. Кроме Майи Дмитриевны, конечно…

Она резко замолчала. Судя по лицу, пыталась представить, как престарелая Майя Дмитриевна, шкодливо хихикая, на цыпочках подбегает к телефону и, зажав нос прищепкой, чтобы изменить голос, по-мальчишески пищит в трубку: «Але! Валентина Ивановна? Пожалуйста, одолжите нам парочку тараканов для международной выставки…»

Нарисованная картина показалась бабушке настолько абсурдной, что она испуганно замотала головой:

– Чушь какая!.. Нет-нет, это кто-то из моих студентов хулиганит. Больше некому.

Она включила громкость у телевизора, давая понять, что разговор окончен. Ленка посидела секунду на подлокотнике и вернулась к полочке с дисками. Толстый забрался Сашке на колени и приготовился доедать карандаш.

– Перегрызи телефонный провод, а? – попросил Тонкий. – Родители и на сотовый позвонят.

– Не сметь! – среагировала бабушка. – Мне могут звонить по делам, не у всех есть мой сотовый.

– Так дай им номер!

– Ага, чтобы все мне на трубку названивали!

Вопрос был исчерпан. Тонкий не понимал, что за трагедия такая – ну будут все звонить на сотовый, входящие-то бесплатно! Только догадывался, что спорить с бабушкой – гиблое дело. Она сейчас придумает тысячу и одну причину, и каждая будет надуманной и попросту дурацкой. Но именно поэтому бабушку и не переспоришь. Трудно придумывать контраргументы там, где аргументов-то нет.