Чего мы боимся? Задумывались ли вы когда-нибудь об этом, дорогой читатель? Почему так манит людей все страшное, таинственное? Почему дети рассказывают друг другу о Черной Руке и Гробе на колесиках, а взрослые склонны интересоваться такими мистико-романтическими историями, как легенда о Белой Даме?

Детская страшилка и взрослая городская легенда — так ли уж принципиальна разница между ними? Думается — нет. Основные различия — в уровне изложения материала.

На самом деле и детские страшилки, и городские мифы, и занимательные байки, рассказываемые путешествующими у костра, — все это часть фольклора, творческого наследия, создаваемого здесь и сейчас нашими современниками.

Зачем их рассказывают?

Разумеется, главное предназначение такого творчества, как и всякого другого, — увлекать и развлекать. Но это не все. Само появление страшных историй на какую-либо тему есть выражение подсознательного беспокойства и страха человека, стремящегося осмыслить окружающий мир и тем самым сделать его более безопасным.

Таким образом, городские легенды — это олицетворение страхов современного человека. И наиболее простой и близкий путь, позволяющий изжить их.

Часто в таких историях содержится мораль, жизненная мудрость, позволяющая человеку упорядочить экстремальный опыт бытия.

«Не лезь ночью в заброшенный дом — это опасно». «Не бери в попутчики случайного человека — он может оказаться грабителем или убийцей». «Не пытайся одолеть гору, не имея сноровки».

Казалось бы, простые истины. Но они куда лучше усваиваются, если запрятаны на дне пугающего, переданного взахлеб рассказа об ужасе, который кому-то довелось пережить. Эмоции заставляют задуматься. Так же, как любая сказка, в которой ложь и намеки на правду перемешаны в равной пропорции.

Очень часто городская легенда является носительницей исторического опыта народа. Она может передавать слухи и впечатления о реальных событиях — и таких историй немало в этой книге, — а может, художественно переосмысляя опыт поколений, повествовать о более общей истине. Это тот случай, когда легенда превращается в миф и рассказывает не о самих событиях, а о том, какими они должны быть, потому что таково представление людей о них. Миф не историческая хроника, но он позволяет понять отношение к изложенным в ней фактам.

Вот любопытный пример: исследуя легенды разных городов России, можно обнаружить три вида сюжетов, которые повторяются и присутствуют практически в каждом регионе в виде некого обязательного канона.

Попробуйте угадать — какие?

Подсказка: первый сюжет связан с кладами. Второй — с любовницей губернатора или другого значительного лица. Третий — с подвалами НКВД…

Где бы вы ни жили в России, дорогой читатель, подобные сюжеты вам наверняка знакомы и вы сами можете рассказать ту или другую историю на эти темы. Если, конечно, когда-нибудь интересовались местными легендами.

А они есть везде. И не так важно, в маленьком или крупном городе вы проживаете, в столице или небольшом поселке где-то в глубинке.

История России — долгая, беспокойная и совершенно непредсказуемая. Бывало, на месте деревни здесь вырастал город, вместо бывшего города после набега и пожара оставались крохотные деревни. Или и то и другое заливало водой, и гладь искусственного моря хоронила под собой тайны прошлого, как это случилось, к примеру, с древней Мологой. А заброшенные города и поселки? Даже в относительно близкий нам по времени период немало их исчезло, ушло в небытие. Немало и возникло.

Общность некоторых сюжетов говорит о том, что Россия — страна с единым историческим пространством. Но это, разумеется, не означает, что все в ней единообразно. Есть масса оригинальных легенд, нигде больше не встречающихся. Иногда настолько странных, что они не просто пугают, а и всерьез озадачивают (как, к примеру, легенда, вдохновившая автора на рассказ «Тварь из колодца»).

Такие необычные сюжеты выдумать невозможно, потому что «это же просто не укладывается в голове»! И еще о них говорят: «Нет дыма без огня».

Не менее любопытны легенды, родившиеся из столкновения (а где-то и противостояния) современного человека и таинственных сил природы, не желающих исчезнуть под гнетом наступающей цивилизации.

Оказываясь посреди леса или у реки в незнакомых условиях, наш современник погружается в мир стихий — тот, который давным-давно покинули его предки. В этом мире многое кажется необъяснимым. Чтобы понять его правила игры, наши сородичи на заре времен выдумывали божков и духов. Нынешний горожанин создает новые образы, новые загадочные объекты непознанного. Рационализируя, он пытается постичь природу. Бурная история России, ее тайны, загадки и мятежная природа во всей мистической непостижимости — тема данной книги.

Итак, читатель, темная сторона снова ждет вас!

Открывайте книгу — будет интересно и страшно.

И страшно интересно — тоже.

Владимирская область

Археологи, ведущие раскопки, знают, как небезопасны тайны древних цивилизаций. Самодеятельные «черные копатели» с экзотическими ужасами обычно не сталкиваются — их поле деятельности, как правило, скромнее и кажется почти уютным, домашним: это заброшенные деревни, оставленные поселки, поля битвы, где покоятся не захороненными тела павших.

Но даже самая простая тайна, скрытая в земле, остается тайной. И она может отомстить любому, кто обойдется с ней бесцеремонно.

* * *

— Вот теперь считай что пришли, — сказал Павел Тимофеевич и простер узловатый палец, указывая на зеленый холм впереди, на вершине которого на фоне быстро бегущих облаков возвышались два курчавых раскидистых тополя. — Здесь.

Иван с Серегой переглянулись.

— В смысле? — недоумевая, спросил Серега. — Это и все?

Старик кивнул.

Несмотря на возраст и старческие немощи, ходок Павел Тимофеич был отменный и до места добрался раньше обоих парней. Правда, он шагал налегке. А ребята тащили рюкзаки с инструментами и аппаратуру.

— Я не понял. Тимофеич, че за разводки? — озираясь, спросил Сергей. Иван нахмурился.

— Деревня-то где?

— Здесь и есть. Здесь моя деревня, здесь, как говорится, мой дом родной… Малая Горка. Она самая. Вот.

Старик приблизился к деревьям и одобрительно похлопал ладонью по толстому, поросшему мхом стволу.

Кто-то прибил к тополю ржавую железяку — когда-то она была деталью огромного комбайна — и аккуратно вывел на ней белой масляной краской: «Деревня Малая Горка, родина Гусева Павла Тимофеевича. На этом месте стоял дом моего отца. 1908–1989».