так же, как и грудь вздымались вверх, а усмехающиеся глаза хитро глядели на меня. Несмотря на зловонье на улице, его руки в перчатках даже не поднялись, чтобы перекрыть нос.

— Вот счет, — неожиданно отвлек меня официант.

Я сунул ему купюру.

— Сдачи не надо. Вам на чаевые.

— Спасибо вам. Приятного аппетита.

— Спасибо…

Я повернулся обратно к окну. Мужчина пропал. Колокольчик зазвенел. Незнакомец вошел. Откланялся метрдотелю и стал направляться прямо ко мне. Меня это насторожило. Он вальяжно проходил мимо столиков, постоянно незаметно улыбаясь, иногда неуклюже сталкивался с сотрудниками и мило извинялся. Мужчина подошел к моему столику.

— Вижу, у вас не занято, — его протяжный, высокий голос немного картавил, мурча на звуке «р». — Меня зовут Атан.

Я ничего не ответил и смотрел на него снизу-вверх. Не дождавшись ответа, Атан бухнулся на стул, немного ойкнув.

— Ужасное зловоние в городе.

— Да, — немного понаблюдав за собеседником, я принялся за суп. Этот неожиданно наглый поступок меня смутил, но не полностью вывел из колеи.

— Может, и мне что-нибудь заказать?

— Как хотите.

— Вы были уже на похоронах?

— Да.

— Ужасающее зрелище, правда?

— Да.

— И ведь неизвестно, кто убийца.

Я промолчал, съев пару ложек. Незнакомец снял шапку и повернулся, пытаясь найти официанта. В глаза сразу бросилась большая лысина, которая, как остров в море, блестела под светом ламп. Сделав заказ, мужчина снова повернулся ко мне.

— Интересно, — он нагнулся ко мне поближе, — что вы делали у Ньепса?

Я остановился и медленно посмотрел на него. Его круглое невзрачное лицо улыбнулось шире- морщины на щеках стали отчетливее.

— Кто такой Ньепс?

— Как? — веки удивленно выставили белые глаза с красными венами. — Вы не знаете, кто такой Ньепс?

— Понятия не имею, — я равнодушно ответил и снова собирался взять ложку супа.

— А та лавочка? Та библиотека? Те Пленки? Разве вы их не помните?

Ложке снова пришлось упасть на тарелку. Я еще пристальнее взглянул на него.

— Хорошо. Допустим, я знаю, кто такой Ньепс. Зачем вам знать, что я забыл?

— Простое любопытство, — он своей пухлой рукой стал подпирать свой тяжелый подбородок.

— Оно вас приведет к тому психопату.

— Но ведь вы знаете, кто он, — мгновением появился его желтоватый оскал.

— Лишь видел.

— А Вайолетт?

— Ее я выручил от полиции. Не более.

— Но почему вы пришли второй раз? Когда в свое первое посещение Климент ясно дал понять, что вам здесь не место? Неужели тоже любопытство? — он довольно смотрел на меня.

— Обычное совпадение.

— Не думаю, что человек, любящий нагло смотреть в чужие окна мог бы случайно попасть в самое скрытое место этого города.

— Скрытое?

— Вы единственные, кто «случайно» попал в дом к Ньепсу. Остальные годами ждали приглашения и платили невероятные деньги, чтобы потомок знаменитого изобретателя сделал единственную фотографию.

— Я везучий человек.

— С этим спорить не буду.

Официант принес небольшой стакан светлого пива. Белая пенка лопалась у самого верха, а пузырьки газа по стенкам взбирались вверх. Мужчина поблагодарил сотрудника и начал медленно, тщательно пробуя каждый глоток, пить. Я же доел и собирался уходить подальше от этого неприятного незнакомца. Видя, как я встаю, мужчина вальяжно поднял на меня глаза и коротко спросил.

— Хотите я отведу вас снова туда?

Он хитро щурился, делая периодически небольшие глотки. Я смотрел на него и проклинал все его существо.

— Разумеется, — сквозь зубы процедил я.

Мужчина широко улыбнулся и в один глоток выпил весь стакан, громко стукнув им о стол и сверху положив деньги.

— Тогда вперед! — его морщинистые щеки довольно ухмылялись.

VI

Мужчина привел меня к тому самому месту, откуда и началось мое знакомство с главной тайной Пивоварни. Вход в непримечательный ларек. Я намеренно искал вывеску, гласящую о названии фотоателье, но над маленький чугунным навесом ничего не было. Это было невзрачное место без названия и адреса.

— На картах города нет этого здания, — стал объяснять мне незнакомец, который снял шапку и снова стал светить своей лысиной при входе в помещение. — Юридически этого здания не существует, хоть оно и стоит в центре города- настолько неприметны владения Ньепсов. Каждый, кто посещает этот дом, тут же забывает о его местоположении, если не посетит его три раза. Правда, магия?

Мужчина, улыбаясь, прошел мимо полок с фотопленками и, подойдя к лестнице, прислонил ухо к перилам.

— Его нет. Пойдем.

Тучное тело в мешковатой куртке, которая особенно громко шуршала в тишине здания, быстро спускалось по винтовой лестнице, заставляя ее дрожать и колебаться. Я следовал за ним, еле успевая за ногами проводника. Мы спустились в коридор с красной ковровой дорожкой. Мужчина уверенным шагом шел мимо многочисленных дверей, которых, как мне показалось, становилось все больше. Резко повернув в последнюю левую дверь, он поманил меня рукой. Я очутился в узком каменном проходе, похожим на подземные туннели в каком-нибудь замке. По бокам тускло горели факела. Пригнувшись, незнакомец эхом говорил мне:

— Каждый, кто носит имя Ньепса, приносит в этот дом новую комнату, отличную от другой. Кто-то строил невероятные помещения, наподобие библиотеки, а кто-то отличился лишь бассейном за непримечательной дверью. Но лишь один Климент не пополнил коллекцию дома новыми апартаментами. Вечные слуги семьи были в ужасе и шоке. Он однажды так и ответил своему уже погибшему отцу: «Я не собираюсь содержать этот дом!» Такое решение взбудоражило всех. Причиной такого наглого поведения преемника стала обыкновенная любовь не только к девушке, но и к мирной жизни. После смерти Артура Ньепса Климент получил в наследство все владения своей семьи, но никак о них не заботился. Сейчас этот дом в запустение. Многие слуги или освобождены, или добровольно, в память о былом величии Ньепсов, остались верно служить Клименту, который только и делает, что старается всех прогнать из своего дома.

— Что это была за любовь? — подземные туннели тянулись бесконечными извилинами. Шея затекала, а колени начинали болеть.

— Тетя Люсия. Ты ее наверняка уже видел.

— Она готовила еду…

— Верно! Она занимается исключительно готовкой, так как прокормить одних только Пленок невероятно сложно, поэтому времени на содержание дома у нее нет.

— Кто такие Пленки?

— Те карапузы, в кровати одного из которых ты прятался.

— Это швейцары?

— Климент ненавидит швейцаров. Это обычные рабочие, которые из-за жадности нынешнего хозяина совсем перестали производить пленки для камеры и обленились. Хотя и в этом сейчас нет необходимости.

— То есть эти карапузы создают сами себя?

— Что? Нет-нет-нет! Мы называем карапузов Пленками, потому что они раньше создавали пленки для фотоаппарата. Настоящие имена- это буква из фамилии Ньепса и порядковый номер.

— Н-1? — в моей голове возник образ