Валентин Дмитриев, Дмитрий Нелин

Сказ о Халлеке Торсоне

Судьба Феникса

Пролог

В большом кабинете, расположенном на третьем этаже неприметного здания в пригороде Белой Цитадели, стояла тишина, нарушаемая только шелестом бумаг и потрескиванием камина. Нынешний хозяин, человек, известный как казначей IV управления Тайной канцелярии Фарон Кейлис, стоял у окна, перебирая толстую подшивку донесений и отчётов. Снаружи бурлила вьюгой зима, необычно холодная и настойчивая для столицы. Сквозь подёрнутую белыми завитками пелену сумерек не было толком видно даже дальнего конца двора, в котором обычно проводились уличные занятия — только размытые пятна светильников.

— Почти шесть лет ничего о нём не слышно, вообще, — нарушила покой кабинета Низа, до этого молча смотревшая в огонь. — И вот внезапно он становится главой клана.

Фарон молча кивнул, давая понять, что услышал напарницу и подругу, но не отрывался от подшивки, пока не прочитал всё до самой доски.

— Именно так. И первыми его шагами, судя по этим сведениям, — он похлопал по бумагам, — стало судилище над верхушкой нескольких не самых слабых кланов. Ему удалось заново созвать альтинг и вывернуть дело так, что четырём вождям ничего не оставалось, кроме поединка в кругу из орешин. Ума не приложу, как он это сделал.

— И что, он со всеми четырьмя выходил в круг?

— Ага. По очереди. Разделал, словно туши в мясном ряду. Самое интересное, как это было воспринято. Не то чтобы как должное событие, но довольно ожидаемое. В Нордхейме сложилась непростая обстановка.

Фарон отошёл от окна, сложил руки за спиной и принялся неторопливо ходить по кабинету.

— Полтора года назад так называемые «морские» кланы, то есть Касатки, Котика, Тюленя и Альбатроса, объединили свои усилия в наступлении на острова Восточного Океана. Тамошние воды полны всевозможной рыбой, там пролегает короткий путь к пряностям и другим богатствам. Только не ленись снаряжать корабли и ловить время, когда восточные проливы свободны ото льдов. Поднявшись на этом, они решили прибрать к рукам и сушу. Другие кланы соотечественников рассматривались как помеха или возможный временный союзник, и только некоторые могли рассчитывать на поглощение через браки или выплату виры.

Низа ухмыльнулась:

— Ничего нового. Ребята решили поделить между собой все деньги, до которых могут дотянуться, и построить наконец собственное государство. Правда, потом передрались бы, дело житейское.

— Верно. Но они почему-то не обратили внимания на жречество и его мнение. А вот оно на них — да. И тут, как нельзя вовремя, явился из ниоткуда наш Халлек.

— Именно что из ниоткуда. Я проверяла своими способами. Его как будто не было вообще нигде и ни в каком виде. Даже наш ручной некромант не смог найти Халлека, когда я решила, что он погиб.

— Читал я про один артефакт, из времён глубоко дохенлитских, — Фарон задумчиво провёл пальцами по потрёпанным корешкам книг на стоящей вдоль длинной стены полке. — Якобы с его помощью можно было подобным образом исчезнуть от всех известных и неизвестных способов поиска.

— «Вуаль тьмы», если ничего не путаю?

— Она самая. Но о ней нет никаких упоминаний, кроме откровенно легендарных. Даже Дион Летописец считает её красивой байкой, а это, сама понимаешь, весомо.

— По пророчеству Сахили тоже тишина. Халлек мелькнул на альтинге, помахал мечом и снова исчез из виду. Не как в прошедшие годы, а просто ничем не выделяется.

— Ну, у них там должность вождя во многом для галочки, — Фарон пожал плечами. — Для судебных тяжб, советов со жрецами и старейшинами и прочего подобного. Он не сможет единолично поднять весь Нордхейм на какое-нибудь дело, если перед этим не договорится с верхушкой каждого клана, имеющего вес. Даже в собственном у вождя далеко не полновластные права. Так что Халлек может сейчас делать то угодно — охотиться, ловить рыбу, работать в кузне, рассказывать сказки младшим, развлекаться с девочками на горячих источниках. Простор для выбора! — казначей картинно всплеснул руками.

— А с чего мы вообще взяли, что Сахиль выдала пророчество? Переезд с дальнего юга в наши холода, другая обстановка, другие люди. У куда более крепких дам бывали неприятности в таких случаях, — Низа внезапно решила усомниться в записанном шесть лет назад тексте.

Фарон хмыкнул, скроил задумчивую мину. Подруга не удержалась и хихикнула.

— Видишь ли, я предполагал такую возможность. И в конце концов отдал запись на изучение. Угадай кому?

— И?

— Флавинии Баальдур-Штромбах.

— О как.

— Именно. То, что она фаворитка нашего императора, не отменяет её способностей к аналитике и практическому предвидению безо всякой магии. Она потомок одной из семей Хенлита, где не боялись влезать в человеческую наследственность.

— Да я знаю. И раз ты так решил, дело может оказаться куда серьёзнее, чем мы оба предполагаем.

Со стороны двери послышался осторожный стук. На самом деле, по ней гремели десятифунтовым бронзовым билом. Но кабинет имел несколько слоёв защиты, поэтому внутри стук был слышен ненавязчиво. Убедившись, что с той стороны стоит не абы кто, а дворцовый курьер, Фарон дал разрешение открыть.

— Господин, госпожа, вам приглашение на завтрашний бал в честь помолвки её высочества принцессы Рийи, — изрёк невысокий посыльный. От его скромного серого мундира светило накрученными прямо на волокна ткани плетениями. Казначей мимоходом отметил, что в таком костюмчике можно некоторое время в сталеплавильной печи купаться. И про себя ужаснулся возможной стоимости подобной работы.

— Благодарю, ты свободен, — кивнул Фарон, принимая запечатанный свиток и закрывая дверь.

— Совсем заработались, — Низа вздохнула и села на стол. — Вот конфуз случился бы. Прозевать помолвку Рийи.

— Да уж. Хватит на сегодня, всё равно больше ничего толкового не сделаем.

Вечером следующего дня площадь перед двором была запружена горожанами. Рийю в народе любили. Кое-кто, после давнишней истории с Фениксом, даже жалел её. После возвращения пред отцовы очи официальная наследница престола взялась за ум и на общих основаниях отучилась три полных года в Академии Белой Цитадели. До самого последнего времени она состояла письмоводителем в Совете, набираясь действительных знаний и умений. При всей скромности названия, должность эта подразумевала обработку огромного объёма отчётов, да не абы как, а вникая. Гости, которых приглашали через курьеров, пришли заранее. Для каждого находилось занятие в стенах дворца. Здесь, кроме проведения балов и приёмов как таковых, плелись интриги и мелкие заговоры, заключались хитроумные союзы и противодействия оным, на ходу решались судьбы замыслов и людей.

Фарон и Низа без труда обитали в этом насыщенном растворе, лавируя между препятствиями. Конечно, всерьёз