Сэнсэй

Глава 1

От менеджера воняло так, что любой воронежский бомж позавидовал бы такому амбре. Впрочем, дело происходило в Майами, да и незнакомец с гордым обозначением профессии "менеджер" по факту не являлся бомжом. Он был, по-русски говоря, сторожем.

— Вам к-какой склад?

— Триста пятый и триста шестой, у меня два, — морщась, ответил Витя. Он старался встать подальше от сторожа, то есть менеджера, но тот постоянно ненавязчиво приближался, дыша ядрёной смесью перегара, плохого желудка и гнилых зубов.

— Тогда п-пройдёмте в офис, с с-собой к-ключей нет.

"Офис" располагался за углом, внутри одного из бывших складов с единственным окошком. В узком помещении лежал топчан на поддонах, в углу на усыпанном крошками столике стоял старенький МакБук в компании с початой бутылкой "Столичной", рюмками, чёрным хлебом и нарезанным салом. Справа на стене красовался увешанный бумажными иконами звёздно-полосатый флаг, тоже весь грязный и пыльный.

— Хряпнем по одной? — Почуяв своего, эмигранта, спросил менеджер на чистом русском и без заикания. — За компанию, а?

— Не, не пью.

— Москалик, шоль?

— Сам ты бендеровец, — огрызнулся Витя, а сторож в ответ добродушно захохотал и похлопал его по плечу.

Дождавшись наконец своих ключей, Витя отправился на второй этаж обширного склада. Выкупленные им лоты располагались недалеко от лестницы, напротив широких панорамных окон, поэтому, вычислив их местонахождение, парень спустился и заранее подогнал поближе грузовик. Брякнул сигнализацией, постоял немного под моросящим дождём, думая, с какого из "юнитов" начать. Чтоб сильно не разочароваться, потрошить лучше дешёвый десятибаксовый, под номером 305, но любопытство не давало так поступить: его тянуло в триста шестой, купленный ещё месяц назад за шестьсот долларов.

Месяц назад, когда всё было хорошо.

***

"Юнитами" на сленге американских барахольщиков зовутся морские контейнеры и складские помещения, выставленные на аукцион после того, как хозяева перестали платить аренду. У американцев нет привычки хранить своё барахло на балконе, они часто арендуют специальные склады, куда скидывают всякий хлам. Однако хлам иногда не такой уж и хлам… По крайней мере, так думал Витя, слушающий эти сказки год назад от знакомого из Воронежа. На тот момент Витя уже поработал полгода официантом в ресторане, прочитал книгу Лимонова «Это я, Эдичка», разочаровался в американской мечте и понял главное: здесь надо реально вкалывать, не то что в родном Воронеже, где мама с бабушкой всегда пустят к себе пожить и накормят домашними пирожками.

Майами, Майами… При этом слове все представляют себе белоснежный пляж с пальмами, синее море, грошовых наркодилеров. Ни одного дилера Витя за полтора года не встретил, на пляже побывал пару-тройку раз, сразу после приезда, а всё остальное его существование сводилось к бесконечной работе с утра до ночи, посиделкам с такими же неудачниками из стран СНГ и оправданиям перед хозяйкой студии, которой всегда в нужный момент не хватало денег на квартплату. Переселяться в общежитие он до последнего не желал (американская мечта же!), да и Настёна его бы не поняла.

В общем, с работой официантом в какой-то момент было кончено, и он ринулся в "бизнес" — ремесло барахольщика. Только и здесь всё оказалось не так просто. Выяснилось, что видео на Ютубе снимают раскрученные парни, которые давно занимаются данной темой и, если хочешь влиться, необходимо не просто отдать первоначальный взнос из накопленных потом и кровью копеек, но и работать на подхвате. Ресторан приучил Витю Ефимцева быть послушным и исполнительным, поэтому он терпеливо сносил все попрёки, даже самые беспочвенные, и быстро вкурил суть — "принеси, подай, пошёл нахер, не мешай". Одновременно парень слушал, смотрел и впитывал в себя информацию, как губка.

Годных "юнитов" на деле не так уж много. В Майами их сразу разбирают, как только лот появляется на аукционе, так что необходимо ездить и в пригороды, а иногда и потратиться на проезд в другой город, если вдруг попадётся стоящий внимания лот. Покупателю на аукционе предоставляется самая малость: единственная сделанная снаружи фотография контейнера или склада, и судить о содержимом приходится исходя из одной этой фотографии. А там обычно куча безликих мешков и ящиков. Можно купить кучу рухляди за пятьсот баксов. Можно приобрести настоящий клад за сотню. Тут уж как повезёт, но не только — у настоящих барахольщиков нюх на ценные лоты. Кто-то на этом деле сколотил миллионы.

Витя тоже в какой-то момент начал неплохо зарабатывать на леваках, самостоятельно выкупая лоты и переманив к себе пару человек из бывшей фирмы. А потом всё вскрылось, и он влип в такие проблемы, что сейчас им с Настёной нужно срочно переезжать. Возможно, обратно в Россию.

***

Помимо профессионального нюха на поживу, барахольщик должен обладать рядом ценных навыков. Во-первых, нужно хотя бы на поверхностном уровне разбираться в вещах. В любых вещах. Иногда одна пишущая ручка, спрятанная в углу склада в секретном дне комода, может окупить изначальную стоимость всего лота. Сколько было случаев, когда подобные предметы просто выбрасывали на помойку… Во-вторых, необходимо понимать хоть что-то в людях. И если в первом случае Витя ещё худо-бедно справлялся, то со вторым не сложилось — напарник после ссоры заложил его бывшим работодателям, и Ефимцев приплыл, что называется. Потерял лицо и в прямом, и в переносном смысле.

Впрочем, два старых лота у него ещё осталось. Десятибаксовый и на шестьсот "зелёных" — кому расскажешь, не поверят.

Витя встал перед двумя складами с совершенно одинаковыми зелёными дверями и начал медленно считать, поочерёдно показывая пальцем то на один, то на второй:

— Ехал Ваня из Казани,

Полтораста рублей сани,

Пятьдесят рублей дуга…

В конце считалки палец остановился на триста шестом. Ну что ж, так и быть, начнём со вкусного. Витя открыл хлипкий замок, поднял вверх загремевшие рольставни. В складе до приятного чисто, он не такой уж и древний — вещи лежат всего пару лет, принадлежат какому-то лётчику, как по секрету сказали в конторе. Было довольно темно — на улице уже вечер, а зарядивший дождь рассеивал остатки света с улицы. Галогеновая лампа в коридоре едва-едва мерцала. Витя натянул резиновые перчатки и включил кемпинговый фонарь, поставив его на ближайший ящик. Белесый свет охватил помещение, прочертил резкие тени в пыльных углах.

На вешалке висела лётная униформа, которую парень приметил ещё на фотках склада. Падающая тень вкупе с фуражкой создавала искажённый человеческий силуэт.

— Так, что тут у нас… Лётчик, значит? Дроны у тебя могут быть. Или ещё