РОБЕРТ САЛЬВАТОРЕ

«КРАЙ ЛЕДНИКА»

Это для всех тех, кто прошел этот долгий и чудесный путь вместе со мной, особенно (конечно) для моей жены Дианы, которая была рядом с самого начала, предоставляя мне поддержку, время и пространство для погони за мечтой. Это путешествие всей моей жизни, и всем, кто разделяет этот путь – семье, друзьям, издателям и, конечно же, читателям – спасибо.

Пролог

Джарлакс сидел в темноте, тишине и холоде. Несмотря на защиту от холода из Сапог Зимних Земель, он все равно испытывал дискомфорт. Холод просачивался сквозь защиту, пробирая до костей.

И дело было не в слабеющей магии Плетения, как на вершине ледника Кадижа – здесь просто было слишком холодно.

Он сидел на дне переносной ямы, в десяти футах от замерзшего пола большой комнаты наверху. Ледяной торнадо помешал закрыть дыру и создать настоящее внепространственное измерение. В результате он создал простую яму, едва защищенную и заваленную вращающимися ледяными осколками, – такими же, что поглотили его друзей наверху. Ледяные ловушки направились словно стрелы на тех, кто осмелился войти в покои Повелителя слаадов. Джарлакс был совершенно уверен, что выступивший против них монстр, действительно был именно им. Значимость, абсолютная сила существа были неоспоримы. С Кэтти-бри, Закнафейном и Артемисом Энтрери Джарлакс собрал внушительный боевой отряд, который, как он ожидал, мог справиться практически с любой ситуацией.

Но этот огромный темный слаад, выглядевший как дым только с плотью и костями, лишь позабавился с ними.

Благодаря яме и волшебной шляпе, которая трансформировалась в гигантский и прочный зонт, Джарлакс спасся от заключения или раздавливания.

Все бы хорошо, вот только переносная яма и волшебная шляпа не помогли его друзьям.

Находчивый дроу сделал долгий, глубокий вдох и попытался снова набраться терпения. В пещере сверху было тихо, но он не торопился узнать, ушел ли чудовищный слаад. Прошли долгие часы, прежде чем Джарлакс осмелился создать искру света. После того, как зрение приспособилось к внезапной яркости, он выглянул из-под зонта. Он дотронулся рукой глыбы льда, упавшую в яму и прижавшую его. Он предположил, что она не была твердой или, по крайней мере, заполняла не всю дыру, потому что воздух не стал затхлым. Время от времени он даже слышал легкий свист, когда сквозняк проносился по комнате наверху.

Терпение.

Он никуда не спешил.

«Этого не может быть», - повторял он неоднократно, но сердце всякий раз возражало. Его друзья были там, все они, как он полагал, были заключены в лед.

Он надеялся, что они выжили, поскольку видел ранее, как другие жертвы выбирались из замерзших гробниц. Но не мог знать наверняка.

«Терпение», – снова напомнил он, и попытался не представлять Закнафейна, Кэтти-бри и Энтрери в гробницах из сверкающего льда.

Он достал немного еды из поясной сумки.

Хурма.

Хурма с кусочком сыра курит мускусного быка.

Сердце Джарлакса разбилось, когда он подумал о Каллиде – городе, который он оставил позади всего несколько дней назад. Секретное общество было всем, что он надеялся найти, и даже больше. Как ни странно, Каллида избавила его от страха, что поскольку он был дроу, то с ним было что-то не так, что внутри него находится нечто, чему даже он не мог по-настоящему доверять. Вопреки теориям правящих матрон или не-дроу с предубеждениями, Дзирт не был отступником или уникальным явлением среди народа дроу. И Каллида служила тому доказательством.

Причина заключалась в Ллос, а не в дроу. Только в Ллос. Теперь он знал это наверняка. Обманщица, развратительница, тиран, она держала Мензоберранзан в рабстве благодаря карающему фанатизму своих матрон.

И теперь, так скоро покинувший этот величайший и самый славный из городов – Каллиду, – он был здесь, в ледяной ловушке, а три его самых дорогих друга, возможно, лежали мертвыми всего в нескольких ярдах.

Хурма.

Джарлакс снова полез в волшебную сумку за бутылкой Скеллобелльского вина. Он достал кинжал и откупорил пробку, затем отрезал сыр.

Он поднял тост за Каллиду.

А также за Закнафейна, Энтрери и Кэтти-бри.

Он позволил надежде заполнить мысли. Насытившись деликатесами Каллиды, он укрепился в решимости, что это не закончится, не может закончиться так.

Не сейчас.

Терпение.

Дзирт сидел в кресле позади Монастыря Желтой Розы, завернувшись в тяжелое одеяло. Холодный ветер раздувал снежинки и отправлял их в дикий танец.

Он наблюдал за удаляющейся фигурой гроссмейстера Кейна и улыбнулся краем своей трубки, когда старик начал ловить крупные снежинки языком, двигаясь в некотором сочетании танца и погони.

Дзирт понял, что Кейн делал это для него – учитывая дискуссию, которую они только что вели по поводу необычайно ароматной травы в трубке, которую Кейн принес для Дзирта.

Кейн рассказывал о различных способах, которыми люди загоняют себя в ловушку собственного узкого видения, позволяя беспокойству о том, что может или не может случиться, лишать их маленьких радостей жизни.

Например, танца ловли снежинок, учил гроссмейстер.

Он всегда учил.

– Где ты, любовь моя? – спросил Дзирт у ветра. Он сидел в кресле лицом к северу, и его мысленный взор унес его за пределы видения, перенес в места вечного снега и холода. Он почти смог наяву увидеть образ Кэтти-бри, Джарлакса, Энтрери и Закнафейна, которые сидели у пылающего костра, делились историями и смеялись над великим приключением дня.

Вскоре буря в монастыре утихла, скопление облаков на севере расступилась ровно настолько, чтобы Дзирт мог заметить несколько любимых созвездий. Достигнув полной медитации, он позволил своему существу полностью погрузиться в это далекое скопление мерцающих огней.

Он погрузился в медитацию с улыбкой, думая о многочисленных ночах на Пирамиде Кельвина в Долине Ледяного Ветра. Сколько раз он думал, что друг потерян, или его друзья думали, что он потерян? Несомненно, однажды эти опасения подтвердятся.

Несомненно.

Это была реальность, которую все Компаньоны Халла приняли много лет назад, десятилетия назад, целую жизнь назад – в буквальном смысле для остальных четырех членов группы.

Что если теперь она потеряна для него навсегда? Что, если его любимая Кэтти-бри не вернется?

– Тогда я позабочусь о том, чтобы Бри знала свою мать так же хорошо, как если бы Кэтти-бри была с ней каждый день, – поклялся он, и, несмотря на мрачные мысли, от которых он не мог убежать, Дзирт обнаружил, что улыбается, что он доволен и принимает.

– Но она вернется, моя Маленькая Бри, – добавил он, переводя взгляд на огромный