* * *

Дракон-изобретатель и алхимик Калеб Эссер Д'Эттарис

Резкая вспышка ослепила меня. Я не успел предотвратить реакцию, и последовавшая следом силовая волна отбросила меня, сильно впечатав в стену. Практически все склянки с редкими ингредиентами лопнули.

— Ох, всё проклятие Бездны… — прошептал поражённо, отдирая себя от каменной стены и переводя взгляд на стеллаж со взрывчатым средством.

В моей лаборатории сейчас всё взорвётся!

И в этот момент ко мне спустилась моя помощница – эльфийка благородных кровей, род которой, увы, обеднел, и молодым представителям пришлось искать работу.

В правой руке эльфийка держала посылку, завёрнутую в простую коричневую бумагу и несколько раз обвязанную кожаными шнурками. Видимо, помощница получила на почте заказанную мной деталь из приморья. Но сейчас не это было главным.

— Моника! — воскликнул, предостерегая её, но девушка сделала роковой шаг.

В императорской лаборатории раздался мощный взрыв. Четверть здания обрушилась. Вместо маленького оконца в стене теперь зияла огромная дыра.

Взрыв взбил пыль, что поднялась едва ли не до небес, перемешавшись с лиловым дымом неудавшегося эксперимента.

Я вовремя успел укрыть собой Монику.

Тряхнул головой, сбрасывая с шевелюры мелкие камешки и поднимаясь с девушки, которая смотрела на меня не просто поражённо — она была в ярости.

— Вы-ы-ы!.. — прорычала она.

— Прости, Моника. Я не ожидал, что моё новое изобретение даст такой побочный эффект.

— Да я!.. — прошипела она, поднимаясь с пола и оттряхивая испачканное и немного прожжённое платье. — С меня хватит! Я ухожу!

— Моника! — схватился я за голову. — Ты не можешь уйти! Подумаешь, маленький взрыв!

— Маленький?! — взвизгнула она. — Калеб, вы – дракон, а я нет! Я только что могла погибнуть самой наиглупейшей смертью! Я больше не могу терпеть ваши безумные эксперименты!

— Глупышка, ну что ты, успокойся, я компенсирую сегодняшнее недоразумение, — попытался я найти выход из ситуации.

Потерять очередную помощницу я никак не мог. Моника продержалась дольше остальных — целых три месяца она была рядом! Я уж было так обрадовался, но этот взрыв всё испортил! Будь неладна квантовая физика! Видимо, я неверно применил коэффициент сопротивления среды — и формула получилась с допущением ошибки. Непозволительно!

— Я не глупышка, Калеб! Вот это, — она обвела рукой разруху вместо лаборатории, — последняя капля моего титанического терпения! Каким гениальным драконом вы бы ни были, я не собираюсь больше терпеть ваши выходки! Императорский кадровик обещал мне великолепные перспективы, работу у самого лучшего учёного, а что я в итоге получила?! Я у вас не помощница, Калеб!

— О чём ты, Моника? — нахмурился я, подозревая, что откупиться, например, ожерельем из лунного золота с редкими камнями не получится.

— А вы не понимаете?! — перешла эльфийка на ультразвук.

Мой сверхчувствительный слух не мог выносить таких высоких нот, и я поморщился.

— Да вы меня в настоящую рабыню превратили! — провизжала Моника.

— Неправда! — взмахнул от возмущения руками.

— Да-а-а?! — разозлилась она пуще прежнего. Упёрла руки в бока и начала наступать, балансируя по полу, усыпанному битым стеклом, сломанными приборами и каменной крошкой. — Я у вас работаю и за уборщицу, хотя во дворце есть огромный штат слуг!

— Я не могу допустить, чтобы кто-то посторонний касался моей лаборатории и моих вещей… — пояснил я.

— Во-о-от оно! — рявкнула она. — А я, во имя Бездны, из древнего эльфийского рода! А вы заставили меня тереть пыль, заправлять вашу постель, стирать ваши дырявые носки-и-и-и! Бегать с вашими поручениями по всему дворцу, городу и пригороду! Я семь пар туфель за месяц стоптала! Мои прекрасные платья из-за ваших экспериментов превратились в нечто похуже половых тряпок! А мои волосы?! Вы обещали, что ваш шампунь подействует и мои волосы быстро отрастут до самых пят!

— Стоп! Я предупреждал тебя о побочном эффекте того средства для волос.

— Об облысении вы не сказали ни слова! — завизжала эльфийка и затопала ножками. Её красиво точёное личико, подёрнутое тонким слоем пыли, побагровело.

— Но сейчас же всё нормально, — проговорил я, с сочувствием поглядев на ёжик эльфийских волос красивого цвета сочной яичницы.

Она сама попросила меня сварить какое-нибудь средство, мгновенно ускоряющее рост волос. Есть такой бзик у эльфов: считают, что длинные волосы, до самых пят – это очень красиво. Нет, я не спорю, красиво, но в тот самый момент мне пришла в голову идея провести небольшое наблюдение, о чём я своей помощнице и сообщил… Ну-у-у… опустив, правда, пару деталей…

Я решил проверить, что произойдёт, если в это средство добавить немного изменённую формулу, направленную на ускорение волос у драконов в звериной ипостаси.

Да, об этом я Монике не сообщил. Лишь предупредил, что изменил формулу, усилив средство.

Это случилось через полтора месяца после того, как эльфийка стала моей помощницей.

— Но ты же не ушла от меня после ситуации с волосами… — произнёс я обречённым тоном. — Сейчас же всё в порядке… Это всего лишь моя лаборатория.

Указал на разруху.

— Я вас ненавижу! Ведь это ещё не весь список претензий! Самое важное – это моя магия! Рядом с вами моя сила, будто огонёк, затухает! Вы очень негативный, Калеб! — прорычала Моника.

Увы, но это правда. Магическая сила слабеет у тех, кто находится долгое время рядом со мной. Почему это происходит, я пока не выяснил, но есть догадки, что есть связь с моей фобией – не могу творить и создавать изобретения, зная, что у меня нет приближённого лица, которому я мог бы всецело доверять.

— Хорошо, — поднял вверх руки. — Я дам тебе отпуск на неделю. Восстановишь свою магию, отдохнёшь от меня и вернёшься обновлённой.

— Да ни за что! Даже солидное вознаграждение меня больше не прельщает и не заставит остаться рядом с вами! Я, Моника Валински, лучше уж замуж выйду за престарелого герцога Ходжинса, чем хоть ещё на одну минуточку останусь здесь в качестве вашей помощницы!

— Моника! — опешил я. — Но он же старый и сморщенный, как древний урюк! А ты так молода… Тебе всего шестьдесят семь лет.

— Значит, недолго мне быть замужем! — выпалила она и резко толкнула меня в грудь, а потом развернулась и, пробираясь через разруху, пошла на выход.

— Моника… Не уходи… — взмолился я, едва дыша, предчувствуя трагедию.