Вот уже третью неделю подряд раз в три дня я посещал казино под названием «Золотое конфетти». На предпоследнем этаже проходили встречи сильнейших представителей Стольного. Возглавлял совет Диар. Он сидел в торце стола в кресле, которое на порядок отличалось от кресел других приглашенных. Оно было больше, шикарнее и выделялось золотым кантом. Остальные участники совещания довольствовались черными кожаными креслами без излишеств, которые походили на офисные стулья.

За столом собралось двенадцать человек, включая меня. Лидеры крупнейших братств и влиятельные бизнесмены. Фактически это были люди, которые владели Стольным. Владели и распоряжались.

Помимо сидящих за столом были ещё и так называемые приглашенные. Лидеры мелких братств, бизнесов, просто сильные одарённые или профессионалы в выбранном ремесле. Они заполняли те немногие бреши контроля над Стольным, которые не покрывали толстосумы за столом. Диар называл их приглашенными, хотя я выбрал бы более правильное слово: «зрители».

В отличие от сидящих за столом зрители не имели право голоса. Они могли говорить только в самых крайних случаях и только по разрешению. Вся эта надменная херота меня конкретно бесила. Но заправлял ей Диар. Он питался иерархическим преимуществом и кайфовал от собственной значимости.

При желании, помощники Диара нашли бы этажом ниже пару десятков хороших стульев и притащили их в зал. Диар думал иначе. Он считал, что зрителям полагались простецкие стулья со спинками без подлокотников.

Ну и раз уж подставкам для наших задниц в этом зале уделялось столько внимания, то стоило сказать и про мое кресло. Как и кресло Диара, мое тоже было уникальным. Вот только вряд ли я выглядел от этого лучше. Инвалидное кресло — есть инвалидное кресло.

Сам того не заметив, я стал значимой фигурой в Стольном. Меня многие знали в лицо или могли понять по довольно редкому описанию — молодой пацан в инвалидной коляске.

Убийство Хана сделало меня местной суперзвездой. Так считали жители Стольного, но не собравшиеся за столом. У меня не было недвижимости, больших сбережений или армии. Вес моему голосу придавала только репутация.

Питон настаивал, что репутацией нужно пользоваться, пока она есть. Если зазеваться, то станет слишком поздно. В памяти многих я останусь героем, спасшим Стольный от Хана. Но пройдет время, и величие потускнеет. Одно лишь имя не позволит мне возразить тем, кто владеет деньгами и территорией. Ковать железо нужно было пока горячо. И в первую очередь я должен был ослабить аппетит сидящих за столом:

— Так не пойдёт! — Прикрикнул я и уставился на Мефа — правую руку Центровых. — Псы должны остаться независимой организацией!

— Ха!

— О чем он вообще?!

— Серьёзно?!

— Сайлок, но мы же…, — заговорил Диар, но увидев твёрдость в моем взгляде осекся, отвернулся и прошептал что-то оскорбительное в сторону.

— Повторяю ещё раз! — Я дернулся в кресле, отчего левое колесо уехало немного вперёд. Пришлось выравнивать коляску и ставить на тормоз. — Идея — поделить Псов между собой пропорционально силам братств — плохая идея! Сейчас мы должны…

— Сайлок! — Первый слог моего имени Диар выкрикнул, а второй процедил сквозь сжатые зубы. — Разве не по твоей просьбе мы остановили охоту на Псов?

— Вот-вот!

— Мы пошли на уступки!

— Мы послушали тебя, — продолжил Диар, — и согласились не выплачивать вознаграждение за их головы. Согласились оставить их в живых и остановили прилюдные казни на площадях. Нам пришлось взять на себя моральный удар. За последний месяц в Стольном набралось слишком много людей, которые пострадали от Хана и Псов. Лучшей компенсацией для них было бы — пролить ответную кровь. Мы тебя послушали и согласились поступить гуманно, хоть эту точку зрения разделяли отнюдь немногие. Псы получили гарантии безопасности, а теперь ты… О чём ты говоришь вообще?! Почему братства не должны усилить себя Псами?

— Вот именно?!

— Я потерял почти два десятка одаренных из-за Хана! — Выкрикнул Тоха. — Пускай Псы займут их места!

— Как давно Щепа собрал Псов? — Спросил я, глядя на стакан воды перед собой.

— Какая разница?! Ну… около десяти лет назад.

— А когда случился экономический скачок в Игровом?

— Крупные казино появились восемь лет назад. Почему ты думаешь…?

— Неужели вы думаете, что сможете все это сохранить? — Я оторвал глаза от стола и посмотрел на участников. — Десять лет — это немаленький срок. Вы можете подумать, что за прошедшее десятилетие вы стали умнее и сдержаннее. И что вам не составит труда найти общий язык или прийти к соглашению, когда возникнут разногласия. Только хрен у вас что получится!

— Послушай парень! Ты, конечно, сделал большое дело, но это не даёт тебе право так с нами…

— Заткнись, Тоха! — Я стрельнул в него глазами. Тот встрепенулся, но притих. — Если в городе не будет единой системы, которая поддерживает правила, по которым мы все согласимся играть, то города скоро не станет! Щепа делал очень правильные вещи, но ему не повезло нарваться на Хана. Пускай он и сам на этом наживался, но обеспечивал исполнение обязательств. Войны между братствами сократились до минимума, а экономика взлетела вверх.

— Чушь собачья! — Меф бросил на стол ручку. — Вы понимаете, что он предлагает?! Чтобы бы мы сами для себя создали надзирателей! Кому оно надо?! Зачем?! Если мне понадобится заключить сделку с людьми из Игрового, я просто возьму и заключу её! Я больше не хочу отчитываться каким-то левым ублюдкам, которые, как только запахло жаренным, перешли на сторону врага и принялись резать нам головы!

— Тише-тише! — Диар осадил Мефа, помахав в воздухе рукой. — Я бы не стал так категоричен. В его словах есть смысл. Не знаю, важно ли это в отношениях внутри города, но при заключении сделок с другими городами было удобно. Щепа и его Псы брали на себя ответственность следить за исполнением обязательств. Возможно, нам стоит над этим подумать, — Диар посмотрел на меня и одобрительно кивнул. — Но я не думаю, что влияние третьей стороны уместно в спорах внутри города. Меф прав. Уж между собой мы как-нибудь сами договоримся. Согласен, Сайлок?

— Нет, не согласен, — на снисходительный кивок Диара я ответил почти агрессивным взглядом. — Всего две недели назад вы назначили вознаграждение за головы Псов. Мне их не жалко. Война — есть война. Но именно это показывает, что в порыве чувств вы способны принимать не всегда взвешенные решения. Сегодня мы ещё объединены перед общим врагом, а потому соглашаемся обезглавливать Псов. Но что будет завтра? Элита Стольного может гарантировать, что не они грохнут слабых из-за того, что посчитают это оправданным? А если посчитают, то кто их остановит?

Взяв стакан, я сделал парочку больших глотков. К удивлению, после моей речи не нашлось желающих что-то возразить. Во всяком случае им нужно было время, чтобы собраться с мыслями.