— Планы есть, Пит. Нужно немного подождать.

— Лады, — он посмотрел мне в глаза и понимающе кивнул. — Но помни про Диара. Псов он тебе отдал, а вот за деньги пободается. Поверь мне.

Пит ушел, оставив меня наедине с мыслями и ингредиентами. В углу комнаты, куда не попадал прямой свет из окна, стоял стол. Я бы мог назвать это место кустарной лабораторией, наподобие той, которую я создал в городе Горняков, но это было не совсем верно. На столе стояло профессиональное оборудование, специальные колбы, смесители, пресс и сотни мензурок разных объемов и форм для хранения конечных или промежуточных продуктов. В городе Горняков в качестве вентиляции я использовал форточку. Тут пары и химические испарения вытягивались вентилятором и по трубе выводились на улицу.

Кустарной моя новая лаборатория было только с точки зрения ещё размещения (в жилой комнате, а не специальном помещении). В остальном же она ничем не уступала лаборатории Битников.

После перехода на стадию Познания мои способности к алхимии преумножились. Теперь я мог создавать суперингредиенты из обычных. Поняв, как именно складывать простые ингредиенты в цепочки суперингредиентов, я безумно обрадовался. Фактически это открывало для меня безграничные возможности, и я больше не зависел от других варщиков или мощных производств.

Вот только на деле оказалось, что знать, как создавать суперингредиенты и создавать их — это две разные вещи. Во-первых, из простых и самых распространенных ингредиентов нельзя было создать ни одного супера, во-вторых, те суперингредиенты, до создания которых я додумался, требовали тщательной подготовки и долгой выдержки. Как если бы я научился закалять сталь древним способом, но это не гарантировало мне, что я смог бы клепать мечи со скоростью десять штук в день.

Вдобавок ко всему многие суперзелья потеряли актуальностью. В частности, речь шла про те, которые улучшали меня. После убийства Хана моя материя пережила очередной рост. Обзавелась кучей основных звеньев и вторичных связей:

Вторичная характеристика физическое развитие повышена до 16;

Вторичная характеристика сопротивление урону повышена до 16;

Вторичная характеристика рукопашный бой повышена до 16;

Вторичная характеристика алхимия повышена до 18;

Вторичная характеристика восстановление повышена до 16;

Вторичная характеристика акробатика повышена до 16;

Вторичная характеристика лёгкое оружие повышена до 16;

Вторичная характеристика регенерация материи повышена до 16;

Вторичная характеристика скрытность повышена до 15;

Вторичная характеристика защита материи повышена до 18;

Общий объём материи превысил 21 относительную единицу. Доступных связей для развития основных характеристик 15.

Общий объём материи превысил 22 относительные единицы. Доступных связей для развития основных характеристик 20.

Общий объём материи превысил 23 относительные единицы. Доступных связей для развития основных характеристик 25.

Общий объём материи превысил 24 относительные единицы. Доступных связей для развития основных характеристик 30.

Знакомясь со своими новыми познаниями в алхимии, я пришел к выводу, что в большей степени эффективными сейчас будут лишь временные зелья. Используя одинаковые по мощности ингредиенты для создания постоянных усилителей или временных зелий, я добивался увеличения эффекта за счет снижения времени действия. Я не брался экспериментировать, но предполагал, что для увеличения какой-нибудь вторичной характеристики на одну единицу мне потребовалось бы выпить целый бассейн винарса. А вот если сжать время действия суперингредиента с бесконечности, к примеру, до пяти-десяти минут, то эффект был ощутим.

Переход на стадию Познания сделал мою материю много больше, но главное — слаженнее и сильнее. Она переродилась, сделав основные и вторичные звенья толще и надежнее. Если раньше объем энергетических потоков можно было сравнить с жидкостью, которая движется по трубке от капельницы, то сейчас он был сравним с напором в шланге, который норовит вырваться из руки.

Разумеется, изменился и цвет. Помнится, после убийства Кахара, когда моя материя достигла двадцати относительных единиц, она стала коричневой. Ненадолго. Убив Хана, я получил ещё четыре относительные единицы, и материя окрасилась фиолетовым.

Переход на стадию познания открыл сразу десять доступных основных связей, а повышение каждой следующие относительной единицы материи — ещё пять. Итого я мог разгуляться аж на тридцать основных связей.

Добавил по пять в силу и выносливость, шесть — в ловкость и восемь — в интеллект. Поднял все основные характеристики до значений, кратных пяти, а оставшиеся шесть штук влил в восприятие. Получилось так:

Сила 15, Ловкость 20, Выносливость 15, Восприятие 26, Интеллект 20.

За две недели я проработал в лаборатории сотни часов. Теперь у меня был доступ ко всем ингредиентам, которые можно было найти в городе. Я перелопатил тысячи комбинаций и проверил десятки тысяч разных вариаций со слойностью. Пополнил запас своих зелий интересными образцами, но ответ на главный вопрос так и не нашел.

Материя работала с телом в качестве напарника. Преследуя свои интересы, а именно — постоянный рост, материя помогала телу. Увеличивала физическую силу, реакцию, скорость мышления и готова была жертвовать собой, чтобы поддерживать в теле жизнь, когда становилось совсем хреново. Материя делала много и готова была сделать ещё больше, лишь бы продолжать существовать. Но к сожалению, её возможности были ограниченными.

Что бы я ни придумывал, мои идеи упирались в непоколебимую догму — с помощью алхимии я могу влиять на материю, но как бы та не изворачивалась, она не в состоянии отрастить мне новые ноги.

— Сайлок! — Крикнул Пит, сбегая через ступеньку со второго этажа. — Звонил Тучный! Он забрал зелье преломления и через час привезет его сюда!

«Можно?» — мысленно спросила Саша и постучала в дверь.

«Заходи!»

«Со мной Питон и Башмак, они хотели бы…».

— Валите к херам! — Крикнул я. — Я звал только Сашу!

«Ладно-ладно, успокойся! Я вхожу одна! Хорошо?».

«Входи».

Саша открыла дверь, втянула носом воздух и замерла с выпученными глазами:

— О, господи, Сайлок!

На мне была светлая майка, пропитанная кляксами различных зелий. Некоторые из них воняли. Хотя за прошедшие сутки я привык. Лаборатория превратилась в нагромождение стеклянной посуды, испачканных колб и разбитых сосудов. Ту гору стеклянного хаоса и лабораторией сложно было назвать. Моё рабочее место больше походило на стол в наркоманском притоне, где готовят и употребляют не отходя от кассы.