Полдень уже миновал, а до маленького городка, где жила Кетрин, было двести с лишним миль. Но Эва села в свой «ягуар» исполненная решимости. Пока она доберется туда, Зак может уже уехать… Что же, пусть. Ей нужно было увидеть именно Кетрин. Она не хотела бы застать их вдвоем. Такая встреча потребует от нее слишком много мужества.

Было гораздо больше времени, чем Эва предполагала, когда она наконец добралась до небольшого дома в конце узкой, круто поднимавшейся вверх улицы. В темных окнах не было заметно никаких признаков жизни.

Эва остановила машину и откинулась на сиденье, расслабляя ноющую спину. Итак, что же дальше?

А что, если Зак все-таки там, вместе с Кетрин? Два старых любовника в греховных объятиях друг друга… Она закрыла глаза, испытывая мучительное страдание.

Зачем она сюда приехала? Чего хотела добиться, решив встретиться с женщиной, знавшей ее мужа гораздо дольше и лучше ее? Бесполезно предъявлять Кетрин какие-то претензии. Эва отчетливо осознала, что Зак ушел навсегда, что подобное преследование смешно, что ей остается лишь признать свое поражение. Господи, за что ей такое наказание? Почему именно ей, так жаждущей любить и быть любимой, во второй раз уготовано застать дорогого ей человека в объятиях другой женщины? Почему злой рок опять избрал ее своей жертвой? Она закрыла искаженное болью лицо ладонями, и из ее сжатого судорогой горла вырвались отчаянные, сдавленные рыдания.

Девушка быстро расплатилась с таксистом и в мгновение ока взлетела на этаж, где снимала квартиру вдвоем с кузиной. Их ограбили? С кем-то из родных произошло несчастье? Или, самое худшее, что-то случилось с Троем? С того момента, как ей передали слова Абигайль, ее воображение рисовало картины одна ужаснее другой.

— Мисс Фремонт настоятельно просила вас немедленно ехать домой; она сказала, что дело очень срочное, — взволнованно сообщила дежурная на коммутаторе. — Надеюсь, не случилось ничего плохого, мисс Рентон. Она даже не стала ждать, пока я соединю ее с вами.

Пробежав по площадке, Эва открыла своим ключом входную дверь и сразу же остановилась в недоумении. На нее обрушился шквал звуков: магнитофон был включен на полную мощность. На ковре холла, словно знак вопроса, лежала ярко-синяя туфелька.

— Абби! — окликнула Эва, с тревогой оглядываясь вокруг. Дверь спальни была приоткрыта, и она толкнула ее. — Абби, — еще раз позвала Эва и тут увидела полураздетую пару, страстно обнимавшуюся на смятом покрывале.

— Эва? — Вскрикнув, кузина резко села на постели. Ее светлые волосы в беспорядке упали ей на лицо, розовые губки припухли. Прозрачные серые глаза в ужасе расширились.

Эва попыталась сделать шаг назад, но ноги отказывались повиноваться. Глаза остановились на мужчине, приподнявшемся на кровати. Она узнала его в тот же миг, и ее словно ударили в солнечное сплетение. Стальные пальцы сдавили грудь, не давая глотнуть воздух, сбивая сердце с ритма.

— О господи, — простонал молодой человек, хватая рубашку и вскакивая с постели, в то время как блондинка лихорадочно натягивала блузку.

— Черт, почему ты не на работе?! — воскликнула она.

— Ты позвонила и просила передать, чтобы я срочно ехала домой, — пробормотала Эва побледневшими губами и не узнала собственного голоса, который донесся до нее словно издалека.

— Я тебе звонила? Ты с ума сошла! — взвизгнула Абигайль. — Кто бы там ни звонил, можешь быть уверена, это была не я!

— Стерва ты, Абби, — в сердцах воскликнул парень. — Ты нарочно все это подстроила!

— Не глупи, — прошипела Абигайль, ее испуг и мгновенно сменился открытым вызовом. Она злобно впилась холодными глазками в кузину, которая потихоньку пятилась к двери, чувствуя, что ноги могут каждую секунду предательски подкоситься. — Ведь я же предупреждала тебя, что Трой будет моим, стоит мне только пожелать, разве нет?

— Неправда, — дрогнувшим голосом произнес Трой, встречаясь взглядом с зелеными глазами, в которых застыла мучительная боль. Он порывисто шагнул вперед, вскинув руки, будто собирался обнять Эву. — Прежде этого не было ни разу. Клянусь тебе!

Эва резко повернулась и бросилась прочь. На последнем пролете лестницы она споткнулась и едва не упала — отчаянные оклики Троя опутывали ее как проволочная сеть. Но она справилась и только несколько раз медленно и глубоко вдохнула, прежде чем выйти на улицу.

Абигайль и Трой… Трой и Абигайль… Она взглянула на кольцо с камнем, надетое на безымянный палец. Все внутри нее сжалось в яростном протесте. За шесть недель до свадьбы! Жених и кузина! Потрясение было таким сильным, что она потеряла способность рассуждать здраво. Только безжалостная память воскрешала полузабытые фразы: Трой выбрал тебя, как выбрал бы новую рубашку… От тебя требуется только прилично выглядеть на дружеских вечеринках и не слишком быстро потерять форму… Три года назад стоило мне поманить пальцем, как Трой был бы у моих ног. Он сходит с ума по мне…

Эва поймала свое отражение в витрине магазина и задержала взгляд: маленькая фигурка с черными волосами, аккуратно заплетенными в косу, одетая в строгий темный костюм и белую блузку. Разве могла она тягаться с рослой блондинкой, чью фотографию напечатали на обложке самого модного журнала! Эва ощутила внутри холодную пустоту: она не знала, что делать, куда идти.

В нескольких шагах впереди нее, у остановки, затормозил автобус, и Эва бросилась к нему, чуть не сбив с ног мужчину, замешкавшегося у выхода. Мужчина с недоумением уставился на нее, и у Эвы промелькнула мысль, что, наверное, внутреннее смятение ясно написано на ее лице.

Но она не заметила, как человек вслед за ней вскочил в автобус.

Разве обязательно, чтобы именно Абигайль была подружкой невесты? Моя мать ее просто не выносит, — звучал в голове у Эвы раздраженный голос Троя. — Она же ничем не лучше проститутки. Ни одна уважающая себя женщина не согласится раздеваться за деньги.

Эва машинально вышла у внушительного здания, где располагалась нью-йоркская штаб-квартира «Сфаэлос индастриз», не замечая, что мужчина из автобуса неотступно следует за ней по пятам. Когда на предпоследнем этаже ее окликнула знакомая секретарша, Эва даже не повернула голову. Ничего не видя и не слыша, она двигалась, словно на автопилоте.

Эва вошла в просторный кабинет, который занимала вдвоем с Брэдом Слотером. Кабинет был пуст. Она вспомнила, что утром у жены Брэда начались роды. Казалось, Слотер объявил об этом вечность назад.

Телефон на ее столе гудел, как разгневанный шмель. Эва опустилась на стул и взяла трубку.

— Это Адель Пату. Мне надо поговорить с Заком, — раздался раздраженный женский голос.

— Мистер Сфаэлос на конференции. Мне очень жаль. Если хотите, я могу…

Тут у актрисы — а именно такова была профессия звонившей, вырвалось крепкое словцо.