Кодекс Охотника. Книга XIV

Глава 1

Один из Миров Многомерной Вселенной

Первая Крепость Охотников

Зал Знаний

Первый Охотник стоял перед Стеной Откровения и пристально вглядывался в огромную карту Множественных Миров.

Он с грустью отметил, что еще пять миров перешли под контроль Неведомого, и всего четыре мира братья отбили от слуг Неназываемого. Из которых два придется уничтожить…

Кажется, Орден постепенно проигрывал эту войну, и если что-то не предпринять, то рано или поздно вся Вселенная перейдет под контроль Неведомого.

Первый Охотник пошел на неслыханный ранее шаг. Он попросил Кодекс о помощи. Никогда раньше этого не случалось. Кодекс сам вознаграждал своих верных последователей, но ситуация была критической.

Совет Ордена не поддержал Первого. Это была его воля. Если просьба оскорбит Кодекс, то пострадает только он. Это была его ответственность и его решение.

И сейчас он с замиранием сердца ждал реакции Кодекса. Ждал и верил, что всё образуется, и души Великих Охотников прошлого воплотятся вновь, дабы повести Человечество в последнюю битву. Он привычно отыскал слабую звездочку в россыпи других, и довольно улыбнулся.

— Брат Сандр… — покачал головой Первый Охотник. — Прости, но теперь твой отдых точно откладывается.

* * *

— Кто ты, воин? — задал я вопрос, даже не пытаясь поднять старика с колен.

Пусть передо мной тело немощного человека, но внутри него находится душа ратника. Это были рядовые бойцы Кодекса — своеобразный аналог гвардии Охотников, лучшие из лучших, кто не имел дара Душелова, но дал присягу Кодексу, посвятив всю свою жизнь защите человечества. Так они получили шанс на бессмертие, ведь Кодексу было неважно, насколько силён человек, ему было важно, как именно он прожил свою жизнь. Судя по тому, что Волгомир сейчас находится передо мной, Кодекс посчитал его достойным.

— Я Волгомир, Центурион Третьего легиона мира Славии.

— Хрена себе, — удивился я.

Мы сейчас с ним общались на языке Охотников. Волк сидел тише воды, ниже травы, старался не отсвечивать, и пытался разобрать, о чём идёт речь.

— Ты погиб, защищая планету и защищая свой мир?

— Именно так, господин Охотник! — ответил он, не поднимая головы.

Я слышал про этот мир. Один из первых жертв Неназываемого. И случилось это более чем за десять тысяч лет до моего рождения.

— Можно узнать твоё имя, господин?

— Настоящее имя тебе ничего не скажет, — покачал я головой. — Я родился сильно после твоей гибели. Здесь же меня зовут барон Александр Галактионов.

Без слов, ратник склонил голову, и замер, в ожидании продолжения.

— Я слышал, там была жестокая бойня? — осторожно спросил я про одно из первых нападений Неназываемого.

Неведомое приходило в Многомерные Миры внезапно и с катастрофическими последствиями. В большинстве своём люди даже не успевали отреагировать. Орден Охотников только через некоторое время направил все свои силы на борьбу с новой угрозой. Вот только все вторжения происходили непредсказуемо и постепенно. По одному и тому же сценарию.

Вначале появлялись эмиссары Неназываемого, которые вербовали жителей мира. В один прекрасный момент по всему миру возникали очаги заражения, которые мы назвали Скверной. Они ширились, питаясь страхом и смертью людей, напитывались их душами и, в конце концов, открывали портал основным силам Неназываемого.

Гораздо позже мы несколько раз купировали вторжения на первых этапах, но ни разу не получалось отбить мир, вторжение в котором перешло на второй этап открытия порталов в Неведомое. Да, пару планет нам удалось отбить, но после этого сами планеты были уничтожены, являясь заразой, что распространяла Скверну уже в нашей реальности.

Единичная активация Скверны в Тибете меня сначала сильно напрягла, затем удивила. Никогда за всю историю не было так, что Скверна активировалась в одном месте. Она активировалась сразу во всём мире. Это означало, что вторжение началось.

Здесь же это было похоже на какой-то сбой. Что-то мне подсказывает, что этим сбоем оказался я, и прямо сейчас Эмиссары Неназываемого пытаются понять, что дальше делать. А с другой стороны, их инкогнито раскрыто только для меня. Все остальные люди в этом мире… ну, кроме ратника, понятия не имеют, что это такое.

Как я слышал, Славия была повергнута полноценным вторжением, оставшись под контролем врага.

— Да, — оторвал меня от мыслей Волгомир. — Но, к счастью, вовремя пришли ваши братья, и большинству мирного населения удалось уйти. Именно благодаря им большинству людей удалось эвакуироваться. Ну, а моя центурия прикрывала отход.

— Кто из моих братьев там был? — без особой надежды, но с интересом, спросил я.

Возможно, я узнаю сейчас пару легендарных героев прошлого.

— Возглавлял их Охотник Мак. Именно он благословил меня на битву и сказал, что Кодекс никогда не забывает своих героев.

— Да ну, нахер! — не выдержал я, а Волгомир испуганно вскинул голову, опасаясь, что он сказал что-то не так. — Да нет, это я не тебе. Вот же, старый хрен!— улыбнулся я.

Только что я получил достоверное сведение, что старый Мак, как минимум, на две тысячи лет старше, чем думают все в Ордене. А ведь если он возглавлял братьев на Славии, то он уже был далеко не новичок. Интересно… Я и мои собратья потратили сотни лет, чтобы попытаться выведать у старого хрыча его настоящий возраст. Сколько ещё сотен или тысяч лет понадобится, чтобы он на них ответил?

— Ты едешь с нами, — сказал я старику. — Все твои вещи заберут позже мои люди.

— Слушаюсь и повинуюсь! — кивнул ратник, и встал на ноги.

Волк продолжал наблюдать за этим с чрезвычайным охренением. Последние фразы мы уже сказали на чистом русском, что повергло его ещё в больший шок. Он переводил взгляд с Волгомира на меня, и обратно, видимо, пытаясь понять, что тут к хренам происходит.

Мы спустились вниз, сели в «Буревестник» и полетели в усадьбу. Молча, не произнося ни слова. Все делали это по разным причинам. Волк охреневал, но стеснялся спросить. Волгомир, как положено секутеру, не раскрывал рот без разрешения. Я же пытался многое осознать.

По прибытию в поместье, я кивнул Волку.

— Мне нужна комната для Волгомира, где его никто не тревожит, — я на секунду задумался. — Примерно неделю. Сделаешь?

— Так точно! — сказал Волк, и провёл нас в казарму.

Мы прошли в пустующую комнату казармы, где стояли две пустые кровати. Я отпустил Волка, кивнув ему.

— Свободен!

И тут осторожно подал голос Волгомир.

— Разрешите, господин? Пару слов Потапову.

— Валяй, — кивнул я.

— Волк, помнишь, я тебе говорил, что не вижу смысла здесь находиться, и что наш мир обречён?

— Конечно, помню, — скривился Потапов. — Ты меня задолбал этим нытьем!

— Так вот, Волчара, я беру свои слова обратно. Только что я понял, что у этого мира есть надежда, — он снял чёрные очки, и белёсые глаза без зрачков повернулись в мою сторону. Он широко улыбнулся.

— Охренеть! — оторопел Волк. — Ты последний раз улыбался, насколько я помню… Никогда?

— Вали уже, приятель, — махнул я. — Мне надо подготовиться.

— Слушаюсь, — сказал тот, и быстро свалил за дверь.

— Ложись, — кивнул я на кровать. — Будем снова делать из тебя Центуриона Третьего Легиона Мира Славии.

Я провозился с ним несколько часов. Было просто работать с душой, привыкшей к печатям. Она всё знала и помнила сама. И сама душа помогала мне в накладывании печатей. Единственное, что делать это нужно было осторожно, ведь у каждого ратника был свой собственный Колодец Душ, который они получили во время своей подготовки.

Отвечали за это три Магистра Ордена, и тайна создания внешнего колодца являлась, наверное, самой главной тайной Ордена. Все три Магистра не покидали пределы Первой Крепости. Рекрутов возили туда на своеобразные экскурсии, убивая сразу двух зайцев. Ратник становился полноценным ратником. Он видел первый мир Охотников своими глазами, понимая, какая сила стоит за его плечами.

Я погрузил Волгомира в сон, который как раз займёт неделю, но после которого он проснётся полностью здоровым и полным сил,