И почему большинство людей так уверены, что жизнь — штука сложная, полная разочарований, мучений и страданий? Лично мне будущее рисовалось исключительно в радужных красках. Такую наивность, конечно, можно было списать на юный возраст, но я искренне верила в неизбежность счастья. Во-первых, мне досталась замечательная семья: добрая мама и мудрый отец. Папа причем являлся одним из лучших магов страны. В свое время он участвовал в войне Трех и даже был среди тех, кто одолел Адора Темного. Отсюда вытекает и «во-вторых»: унаследовав способности к магии, я могла обучаться в местной гильдии и со временем стать Стражем, как отец. Стоит ли говорить, что об этом я мечтала с раннего детства? И в-третьих, крайне весомой причиной счастья был Клеон.

— Милая, ты снова задумалась? — ласково улыбнувшись, мама поставила передо мной на стол тарелку с ароматной кукурузной кашей. — Смотри, опоздаешь на занятия.

— Ой, нет, ни в коем случае! — я не на шутку перепугалась. Опоздать в гильдию в первый же день — это даже не трагедия, это настоящая катастрофа! Тут же решительно отложила ложку и встала.

— А завтрак? — удивилась мама.

— Мам, я лучше голодной останусь, чем опоздаю.

— Голодной тебе будет не до учебы, — вмешался отец, разжигая набитую табаком трубку.

Я снова села за стол и все-таки принялась за кашу. Мама, тихо напевая, сняла с очага чайник и разливала по чашкам травяной чай. Папа удобно устроился в кресле, пускал дымные колечки из трубки и поглаживал свернувшегося у него на коленях Пакостника. Ручной дракончик урчал от удовольствия, подставляя то левый, то правый бок. Я не удержалась от улыбки. Счастье. Я чувствовала, как оно переполняло меня, буквально до кончиков темно-русых волос. Поддавшись переполняющим эмоциям, подскочила со стула, подбежала к маме и крепко ее обняла. Она от неожиданности чуть чайник не уронила. А я уже кинулась к папе и чмокнула его в щеку. И Пакостнику, конечно же, перепало. Схватив его на руки, я закружила дракончика по комнате, а он продолжал сонно пыхтеть.

— Пакость ты моя дымная, красотулечка ненаглядная, — от переизбытка нежности я прижала его к себе. Привыкший к такому обращению и оттого равнодушный, Пакостник потянулся когтистыми лапами и зевнул.

— Авиона, — засмеялся отец, — вот теперь ты точно опоздаешь.

Испуганно взвизгнув, я отпустила дракончика, схватила свою заплечную сумку и выбежала из дома.

Раннее утро грозило перерасти в довольно жаркий день. Поднимающееся солнце плескалось в блестящих крышах домов вдоль улицы и разбросанных ночным дождем лужицах. Я на секунду замерла, прищурившись от этого сверкающего великолепия, и меня тут же едва не сбили с ног.

— Авиона! — Лила схватила меня за руку. — Окаменела?! Опоздаем!

Вот откуда в столь хрупкой на вид девушке взялась такая силища? Мне казалось, при необходимости Лила запросто дотащила бы меня до гильдии и волоком. Забавно подпрыгивающие на бегу рыжие кудряшки подруги напоминали веселые языки пламени. Залюбовавшись, я в очередной раз споткнулась и едва не шлепнулась на пыльную дорогу.

— Нет, ну из-за тебя мы точно опоздаем! — Лила сердито нахмурилась.

— Не опоздаем, уже почти пришли, — я примирительно улыбнулась, едва подавив порыв обнять подругу. Что-то сегодня всех тянуло обнимать. Воображение тут же нарисовало, как я вбегаю в учебный зал и с радостным визгом стискиваю в объятиях сурового седого магистра. Картина получилась настолько забавно-нелепой, что я не удержалась от хихиканья. Чем заслужила еще один сердитый взгляд Лилы, которая явно не понимала причин моего веселья.

Очередной поворот вывел на изящный мостик через Итень, а за ним начиналась главная площадь. Массивное здание гильдии из-за трех башен напоминало громадную торчащую из-под земли вилку. Мы промчались мимо фонтана, игриво обдавшего нас брызгами, и устремились к распахнутым воротам, куда уже ручейком вливались будущие маги Тариса.

И хотя мне казалось, что народу тьма, на деле насчитывалось не больше пяти десятков. Мы все разместились в большом зале за длинными рядами столов. И даже неудобная деревянная скамья не сбила мой радужный настрой. Ну подумаешь, просидеть несколько часов на жестком сиденье. Зато какая красота вокруг! Мой восторженный взгляд блуждал по сторонам не хуже голодного Пакостника в поисках лакомого кусочка. Каменные стены зала прятались за искусными гобеленами, большинство из которых изображало эпизоды последней войны, но толком я разглядывать пока не стала. Мельтешащие по залу парни и девушки суетливо занимали места за столами. Я наконец-то нашла взглядом Клеона, но он увлеченно беседовал с Ладиром и меня не заметил.

Едва все расселись, в зал вошел магистр. Как я и представляла, он оказался суровым и седым. Но вот старым и дряхлым его назвать было сложно. Словно само время трусило перед ним, потому и не коснулось черт лица и выправки фигуры. И даже просторно-балахонистая мантия не показалась мне смешной. Ее пурпурный оттенок гармонировал с мрачными изображениями на гобеленах, и неожиданно мне стало не по себе. Магистра Олана я уже заранее боялась.

— Приветствую будущих магов! — торжественно произнес он в воцарившейся тишине. — Каждый из вас важен для Тариса независимо от того, каким именно даром наградили вас великие боги. Запомните, одинаково необходимы и Мастера, и Стражи, и Целители. Среди магов нет сословий, любое призвание почетно. И только от ваших способностей зависит, кем вы станете.

Я старалась не пропустить ни слова, но мысли упрямо сбивались. Странное ощущение щекотало затылок и звучало внутри едва слышным звоном. Словно где-то очень-очень далеко ветер раскачивал крохотные хрустальные колокольчики в причудливой мелодии, каким-то чудом донося их звучание до меня. Чувство не было неприятным, но упорно мешало сосредоточиться.

— Я буду преподавать вам основы магии, — продолжал магистр, степенно вышагивая вдоль рядов. — Начиная от повторения прописных истин и заканчивая такими тонкостями, о которых вы даже и не подозревали никогда. Прошу вас забыть все, что вы знали о магии раньше, и познавать как в первый раз.

Стараясь отогнать непривычное чувство, я взяла в руки грифель и приготовилась записывать самое важное. Сидящая рядом со мной Лила что-то бегло написала на листе бумаги и осторожно придвинула его ко мне.

«Не оборачивайся» — гласила надпись. Я едва зубами не заскрипела. До этого у меня и мысли такой не было, теперь же желание повернуться жгло огнем. Впрочем, ответ пришел в голову сам собой. Позади сидел Клеон, и, видимо, именно он на меня смотрел. Это и заприметила Лила.

Между тем магистр Олан совершил едва заметный пас руками, будто подкинул что-то невидимое, и под высоким потолком тут же возник большой светящийся шар. Три его сегмента пульсировали каждый своим цветом.

— Перед вами символичное олицетворение триединства магии. Три ее начала. Зеленым цветом показан Дош, красным — Лий и синим — Иос. В каждом маге в разной степени перемешаны Дош и Лий. И их уникальное сочетание и определяет ваши способности. Если Дош намного превосходит Лий, то маг станет Стражем. Если наоборот, то Целителем. Если же оба этих начала близки к равновесию друг с другом, то быть магу Мастером. Третье начало — Иос никогда не сочетается с первыми двумя. Как созидание несовместимо с разрушением. Дош олицетворяет агрессию, Лий — мир. Именно их взаимодействием создается жизнь. Иос же — это смерть. И маг, чья сила обусловлена Иосом, несет гибель для остального мира. Примером этому служит разразившаяся двадцать лет назад война Трех Начал. Возглавивший армию против Тариса Адор Темный как раз обладал силой Иоса. И лишь объединив свои силы, наши маги смогли одолеть его. К всеобщему счастью, Иос проявляется не чаще чем раз в столетие. Так что Тарису обеспечено еще несколько мирных десятилетий. Возникает справедливый вопрос: зачем же в мирное время Стражи?