— Нельзя, запомни, нельзя так делать, — отчитывала я дракончика. — А если бы мы убежать не успели? Представляешь, как бы обрадовался Правитель Ксандор, увидев, что ты непочтительно его ворота заляпал? Стыдно, Пакостник! Ладно, согласна, тебе не стыдно. Но мне-то стыдно!

Он лишь довольно уркнул в ответ и невинно захлопал зелеными глазками.

— Вредина ты невоспитуемая, — я вздохнула, — и за что только тебя люблю?.. Только тут, пожалуйста, веди себя хорошо, — я опустила дракончика на пол учебного зала. — А то мне же потом перед магистром Оланом за тебя оправдываться.

Пакостник натужно взлетел на ближайший стол и, свернувшись калачиком, наблюдал за мной. Я неспешно прошлась вдоль гобеленов, надеясь увидеть что-нибудь интересное. Но сплошные сцены сражений не особо впечатляли. Я просто не понимала, что может быть красивого в том, что одни люди убивают других. Но все же кое-что привлекло мое внимание. Этот гобелен был больше других и красочней. Но главное, я впервые видела, чтобы изображали Адора Темного. Скрюченный в предсмертной агонии, с пустыми глазницами и злобно вытянутым ртом, он словно извергал проклятия. Больше похожий на древнего мертвеца, чем на могучего мага и воина. Видимо, Иос неизбежно накладывал свой след на обладателя третьей силы, меняя и уродуя человека. Меня даже передернуло от отвращения. А над поверженным злодеем возвышались маги Тариса. В светлых одеждах, прекрасные и отважные победители.

— И сколько их было на одного?

Спокойный голос прозвучал так неожиданно, что я едва не подпрыгнула от испуга. В первое мгновение даже подумала, что это Пакостник вдруг заговорил.

Стоящий рядом со мной молодой человек задумчиво смотрел на гобелен. Я с запозданием поняла, что это именно о нем мне говорила Лила. Если бы не жемчужные блики в светлых волосах, то их запросто можно было назвать пепельными. Короткая стрижка выдавала в нем чужеземца, ведь в нашем городе мужчины горделиво носили волосы до плеч. И упомянутый подругой шрам я разглядела. По-моему, он совсем не портил лицо незнакомца, даже, наоборот, придавал ему еще больше загадочности.

Только сейчас сообразив, что нагло его разглядываю, я резко отвернулась. Интересно, как он умудрился подойти ко мне настолько незаметно? Видимо, это я была слишком погружена в собственные мысли, вот и не заметила. Едва вспомнила, что именно он сказал.

— Кажется, несколько десятков, — мой голос прозвучал неуверенно и сбивчиво.

— Герои, — незнакомец усмехнулся и перевел взгляд на меня.

И тут я поняла, почему Лила назвала его странным. В серых глазах плескалась смесь власти и опасности. Откровенное превосходство над всеми и вся. Настолько откровенное, словно все остальные люди были в его представлении лишь жалкими букашками. Но самое удивительное, при этом он совсем не отталкивал. Скорее вызывал вполне обоснованный интерес. Я с запозданием поняла, что в голове едва слышно снова звучат уже знакомые неведомые колокольчики.

Чересчур затянувшееся молчание прервал Пакостник. Он подскочил к незнакомцу и запрыгал рядом, требовательно стуча хвостом по полу. Я чуть не онемела от изумления. Мой дракон не признавал никого, кроме нашей семьи. Пусть не проявлял агрессию, но и к себе близко не подпускал никого чужого. Даже Клеон пытался как-то погладить его, так тот едва ему палец не откусил. И тут такое…

Парень взял Пакостника на руки, дракончик довольно захрюкал и выдохнул пару дымных колец.

— Это… немного для него несвойственно… — пролепетала я ошарашенно.

— Драконы чувствуют хороших людей, — незнакомец улыбнулся. Улыбка чудесным образом преобразила его лицо, спрятав всю опасность и превосходство.

— Это нормальные драконы чувствуют, а Пакостник… — я замялась, подбирая слово, — он… сложный дракон.

— Конечно, с таким-то именем, — парень засмеялся. — Мне теперь даже страшно спрашивать, как зовут его хозяйку.

Я нахмурилась. Не знаю, что мне больше не понравилось: то ли неожиданная симпатия дракона к чужому человеку, то ли вновь откровенно читающаяся опасность во взгляде незнакомца.

Гадкий Пакостник, видимо, разгадав мои намерения, собрался вцепиться в рукав рубашки столь полюбившегося ему парня, но не успел — я дракончика забрала. Даже не попрощавшись и не обращая внимания на своего возмущенно пыхтящего питомца, быстро зашагала к выходу из зала. Лишь у самых дверей обернулась. Незнакомец все так же задумчиво смотрел на гобелен.

Те, кто утверждали, что идеальных парней не существует, просто-напросто не были знакомы с Клеоном. Красавец брюнет с темно-карими глазами и обаятельной улыбкой. Всегда приветливый и внимательный, он нравился всем, как бы невероятно это ни звучало. Только Лила его не жаловала, но тут, боюсь, таились личные причины. В глубине души я смутно догадывалась, что лучшая подруга неравнодушна к моему жениху, но старательно гнала эти мысли прочь.

С Клеоном мы встретились тем же вечером, когда его семейство по сложившейся традиции нагрянуло в гости. К счастью, родители к нам не лезли, занятые своими делами, так что выдалась возможность спокойно поговорить. Отцы у камина курили трубки, о чем-то степенно дискутируя, а мамы взялись за рукоделие. Но все надежды на задушевную беседу нарушил Пакостник. Нагло забравшись на стол, он развалился между нами и грозно фырчал.

— И чем же я тебе не угодил, чудище ты перепончатое? — сидящий напротив меня Клеон с укором покачал головой.

То ли Пакостнику не понравилось обращение, то ли тот факт, что объект ненависти имел наглость заговорить вообще, но дракончик не преминул выдохнуть ему в лицо огненным шаром. Привычный к таким выходкам Клеон успел произнести защитное заклинание и свести пламя на нет, чем еще больше расстроил моего питомца.

— Это что еще за выходки? — нахмурился папа.

— Он случайно, — я тут же стащила упирающегося Пакостника со стола.

Отец Клеона — Ривус покачал головой и отложил трубку.

— Нет, не случайно, — в его голосе сквозила суровость. — Даже одомашненные драконы все равно остаются драконами. Никогда не одобрял этого новомодного увлечения и тебе, Даг, сколько раз говорил, что дракон в доме не к добру.

— Не преувеличивай, — папа примирительно улыбнулся.

— А ты попомни мои слова, — Ривус невозмутимо принялся набивать трубку свежим табаком, — этот монстр однажды спалит ваш дом вместе со всеми обитателями.

Судя по возмущенному фырканью Пакостника, единственное, что он сейчас очень хотел спалить, это кресло Ривуса вместе с самим магом.

— Пакостник никогда так не сделает. Он нас любит, — я не могла не вступиться. За что тут же удостоилась укоряющего взгляда Клеона.

— Увы, милое дитя, зло не способно любить. Рожденный монстром монстром и останется, — Ривус пыхнул трубкой и выдохнул пару дымных колец. — Неслучайно ведь именно драконы избраны Иосом.

— Избраны Иосом? — изумилась я.