Занятия в лишь недавно построенной школе, внутри которой до сих пор витали ароматы краски и свежего дерева, должны были начаться только через неделю, однако уже сейчас внутри здания все кипело и бурлило. И не только в пузатом самоваре, выставленном на большой круглый стол. В сердце учебного заведения, а именно учительской, шли жестокие дебаты по поводу того, с какой именно информацией в первую очередь следовало ознакомиться детям. А также их родителям и, в некоторых случаях, бабушкам и дедушкам. С учетом того, что большинство жителей сельской глубинки читать и писать либо не умели совсем из-за полного отсутствия системы обязательного образования, либо получали знания где-нибудь и как-нибудь по случаю, то в желающих посетить занятия недостатка не наблюдалось. Скорее даже будущих абитуриентов имелся изрядный избыток. Только вот количество народа, который рассчитывал посетить школу, чтобы вынести оттуда нечто полезное в своей голове, было далеко не главной проблемой самозваных педагогов. Профессионалы бы конечно с организацией учебного процесса справились лучше…Но их здесь не было. Просто не было. В радиусе примерно двухсот-трехсот километров.

— Ты чего удумал, чернокнижник поганый?! Крамолу да ересь разводить?! — Воинственно потрясал объятым белым пламенем крестом сельский батюшка, что от гнева словно увеличился в размерах и теперь пытался грозно нависать над худощавым мужчиной минимум в три раза моложе него, который сидел за заваленным бумагами столом. — Не можно школе быть без закона Божьего!

— Да, я читал наше законодательство. И у меня нет ни малейшего желания платить штрафы, которые предусмотрены там за отсутствие религиозной пропаганды, льющейся на молодые неокрепшие умы, — согласился мужчина, которому было лишь слегка за двадцать, водя указательным пальцем по гладко ошкуренной квадратной доске. Остающийся на той выжженный след уверенно складывался во фразу, которую чародей считал одним из главных тезисов для подрастающего поколения: «Мы не рабы, рабы немы». Помимо наглядного примера правописания частицы «не», записанная на табличке идея также могла неплохо поспособствовать ментальному развитию учеников…Однако с привитием свободомыслия волшебнику, к его искреннему сожалению, предстояло действовать очень осторожно. В мире, где представители магической аристократии могли обратить жаждущие справедливости или хотя бы перемен народные массы в прах и пепел одной лишь силой мысли, следовало сначала думать, прежде чем совать голову под топор правосудия, зачастую действующего в интересах правящего класса с феноменальной бескомпромиссностью и жестокостью. Ситуация, когда сам преступник шел на жертвенный алтарь, а его близкие лишались всего имущества и продавались с молотка на невольничьем рынке, являлась вполне обыденными эпизодами принятой судебной практики. — Однако количество часов, отведенных этому предмету, ни единым указом не зафиксировано и определяется администрацией учебного заведения. И, как правило, чем выше оно классом, тем меньше времени уделяется религии…А я решил равняться на лучших.

— Да ты кем себе возомнил, нечестивец?! — Священник замахнулся пылающим крестом словно молотом…Но потом, скрипя зубами, все же опустил его, так и не завершив удара. Церковь служила верной опорой трону и являлась одной из тех сил, с которой без веской на то причины не желали связываться даже бояре Возрожденной Российской Империи, привыкшие считать себя полновластными хозяевами кусков земли, сравнимых с иными европейскими государствами. Однако, в случае самообороны у живущего в сибирской глубинке чародея оказались бы развязаны руки. И даже если бы потом следствие ввинило волшебнику излишне резкий и кардинальный ответ на оскорбление действием, то наказание вышло бы не очень суровым. Штраф, ну может пара лет покаяния или какая-нибудь служба во благо истинной веры…Пустяк для истинного мага, который вне всякого сомнения обладал огромными капиталами и должен был прожить многие сотни лет, если раньше не убьют. А вот попа для местной захудалой церквушки пришлось бы подыскивать нового. Иллюзий, насчет результата их возможного столкновения, священник не питал. Его пропитанная потом праведника и святостью ряса могла поспорить по своим защитным свойствам с железной броней, а силы веры хватило бы, дабы отправить прямиком на небесный суд хоть полдюжины отпетых душегубцев, вооруженных до зубов…Однако сидящий за заваленным бумагами столом человек, чью грудь прикрывала желтоватого цвета кираса, а голова почти полностью спряталась в латном шлеме с высоким гребнем, мог бы справиться и с сотенным отрядом регулярной армии. И лишь в совсем недавнем прошлом — справлялся. — Думаешь, насосался у своих покровителей силы, и теперь стало все можно, да? Я еще найду на тебя управу! Вот увидишь!

— У вас будет один час в неделю, по субботам, оплата пять серебряных за каждое занятие. На мой взгляд — вполне достаточно, чтобы кратко успеть рассказать ученикам самое главное. А получать больше за отдельный урок ни один из приглашенных сюда учителей не будет. Если же кому-то из детишек захочется еще разговоров о высших силах — так позовите их к себе на воскресную проповедь, — предложил чародей, тщательно давя в себе желание заехать крайне неприятному собеседнику в зубы не рукояткой висящего на поясе боевого топора, так, по крайней мере, чернильницей. А можно и просто кулаком — даже если и рассадит кожу, то рана заживет в течении пары секунд, не зря целительство является одной из его профильных специализаций. Увы, портить отношения с церковью еще больше волшебник не мог себе позволить. Хотя бы просто потому, что никаких способных поделиться силой покровителей у него не было. Только упорство, верные друзья, знания родного измерения, да капелька удачи, не дающая подохнуть в этом мире, где разнообразных опасностей имелось полным полно. — Хотите большего? Так откройте при церкви свою собственную школу, и там учите чему угодно и сколько влезет. Народа за последние месяцы ощутимо прибавилось, значит, пожертвования тоже должны были вырасти…

— Да ты смеяться надо мной вздумал, колдун проклятый?! Из новых жителей половина либо язычники, либо китайцы, либо вообще — нелюди! — Топнул ногой священник, гневно раздувая ноздри. — И, глядя на то, как они мимо церкви ходят, шапок не ломая, честной люд тоже дорогу в храм забывать начал! Копилка для подаяний наполняется аки водоем в пустыне! Того гляди, у нас тут идолам поклоны бить начнут!

— А это — не мои проблемы, — пожал плечами волшебник, мысленно усмехаясь. Лично ему казалось, что проблемы одного конкретного попа были вызваны не столько падением веры среди обитателей деревни…То есть теперь уже города, сколько появлением у священника конкурентов. Причем не на ниве дел духовных, каких-нибудь волхвов, жрецов иных богов или хотя бы общающихся с духами предков шаманов в поселении пока не завелось. Нет, речь шла о сфере низшей бытовой магии, где до недавнего времени хозяин местной церкви являлся едва ли не монополистом. А сейчас зелье от алхимика или визит к целителю стоили меньше, чем заказ молебна во здравие и в девяноста процентах случаев работали не хуже обрядов, творимых перед алтарем. А качественное оружие или инструменты пусть и стоили дороже накладываемого батюшкой благословления, однако же могли использоваться потом намного дольше и почти не теряя в своей эффективности. — Лучше работать надо… И, кстати, мне надо работать. Да и всем окружающим — тоже.