Это книга для тех, кто терял любимого, кто засыпал и просыпался в слезах, кто на собственном опыте убедился, что «все нормально» очень скоро перерастает в «ничего хорошего». Выживание — это не сила, это умение жить сегодняшним днем. Сила в том, чтобы научиться жить с болью.

Сентябрь

Я не всегда была влюблена в Колтона Кэллоуэя. Сначала я любила его младшего брата.

Кайл был моей первой и единственной любовью. Первым во всех смыслах.

Кэллоуэи были нашими соседями. Мы с Кайлом одного возраста, наши матери рожали в одной больнице с разницей в две палаты и два дня. Кайл был старше, к моему немалому раздражению. Двух дней разницы ему хватало, чтобы немилосердно важничать и дразниться. Детьми мы сиживали в одном манеже, деля между собой кубики и куклы (Лет до трех Кайл играл в куклы не меньше моего. И тут уж я отводила душу, всячески его дразня.). Мы вместе выучились ездить на велосипеде — нас учил мой отец, потому что мистер Кэллоуэй был конгрессменом и редко бывал дома. Мы вместе учились и вместе делали уроки. Мы изначально были лучшими друзьями. Должно быть, никто не сомневался, что в конце концов мы полюбим друг друга и будем вместе.

Никто об этом не заговаривал, просто все так считали. Отец Кайла — перспективный конгрессмен; мой папа — генеральный директор и сверх-успешный бизнесмен. Любовь между их идеальными детками? Само собой разумеется. Кому-то это покажется снобизмом, но это правда. Я, конечно, не совершенство, у меня есть недостатки. Для своего роста я широковата в бедрах, и грудь у меня крупновата, но тут уж ничего не поделаешь. Я знаю, как выгляжу, и, честное слово, понимаю, что гордиться особо нечем.

Мы даже не догадывались о предположениях близких до второго года старшей школы. До того мы были просто друзьями, хотя и лучшими. Я не была помешана на парнях. Во-первых, мой консервативный папа этого бы не допустил, во-вторых, все знали, что пока мне не исполнится шестнадцать, ни о каких свиданиях и речи быть не может. Через неделю после долгожданного шестнадцатого дня рождения Джейсон Дорси пригласил меня в ресторан. Джейсон был серебряным призером заявки Кайла на полное совершенство: блондин, тогда как у Кайла волосы черные как вороново крыло, тяжелее и мускулистее Кайла с его поджарой волчьей грацией. Правда, Джейсону далеко до моего лучшего друга, с его умом и обаянием, но тут я, возможно, сужу пристрастно.

Я даже не колебалась, когда Джейсон спросил, не поужинаю ли я с ним после занятий. Какие могут быть сомнения? Буквально все девчонки в школе мечтали получить приглашение от Джейсона или Кайла, а я была лучшей подругой Кайла и шла на свидание с Джейсоном. Он заговорил со мной в раздевалке у моего шкафчика, там всегда людно, поэтому это событие сразу стало достоянием гласности. Девчонки все видели, слышали и зеленели от зависти, должна вам сказать.

Как всегда, после шестого урока я подошла к сверкающей чистотой «Камаро» Кайла, и мы отъехали от школы, визжа шинами. Кайл всегда выжимал максимум, будто уходя от погони, но он был очень умелым водителем, поэтому я не боялась. Его отец позаботился, чтобы сынок закончил курсы вождения в экстремальных ситуациях, где инструктором настоящий агент ФБР, поэтому мой друг с легкостью уходил от копов из местного отделения полиции.

— Слушай, ты представляешь? — возбужденно начала было я, пока Кайл плавно сворачивал влево, на грунтовку, ведущую к нашему кварталу. Кайл взглянул на меня, приподняв бровь, и я схватила его повыше локтя и сжала бицепс, завизжав: — Джейсон Дорси пригласил меня на свидание! Мы с ним сегодня ужинаем!

Кайл чуть не съехал в кювет. Он ударил по тормозам, отчего машина буквально прыгнула на обочину, извернулся на кожаном сиденье, опершись рукой на подголовник, и уставился на меня горящими карими глазами.

— Что ты сказала? — яростно спросил он, отчего я смутилась. — Могу поклясться, мне послышалось, что Джейсон пригласил тебя на ужин!

У меня перехватило дыхание от неистового взгляда и бешенства в голосе Кайла.

— Ну да, пригласил, — отозвалась я почти вопросительно, смутившись и оробев. — Он заедет за мной в семь, и мы отправимся в «Брэннс». А чего ты вскинулся-то?

— Чего я… — не договорив, Кайл закрыл рот, клацнув зубами, и потер лицо: — Нелл, но ты не можешь пойти на свидание с Джейсоном.

— Это еще почему? — обиделась я, немного придя в себя. Я ничего не понимала, и во мне поднималось раздражение. — Он красивый, милый, он твой лучший друг, так почему же нельзя? Я так рада, Кайл! Вернее, была… Меня еще никто никуда не приглашал. Мне уже, слава богу, шестнадцать, можно ходить на свидания, а ты чего-то психуешь, хотя мог бы и порадоваться за меня!

Кайл сморщился. На его лице отразилась целая гамма эмоций. Он открыл рот, снова закрыл его, простонал какое-то проклятие, выскочил из машины, с грохотом хлопнув дверцей, и зашагал через кукурузное поле мистера Энниса.

Я опешила, не зная, как поступить. Перед бурным исходом Кайла все выглядело так, будто он ревнует. Он что, ревнует? Тогда почему сам не пригласит меня куда-нибудь? Я стянула резинку с понитейла и снова собрала волосы в хвост. Колесики в голове крутились так быстро, что дух захватывало.

Кайл? Да мы же буквально не расстаемся! Каждый день вместе обедаем, ходим в походы, ездим на пикники, катаемся на велосипедах с обязательным заездом в кафе-мороженое «Молочная королева». Пропускаем ежемесячные политические суаре его папаши, чтобы выпить краденого вина на мостках за моим домом. Однажды, наклюкавшись, мы затеяли купание нагишом.

Помню, когда Кайл отвернулся снять трусы, у меня в животе стало сладко и щекотно при виде его обнаженных ягодиц. Тогда я приписала это опьянению. Я тоже разделась, и взгляды, которые Кайл бросал на мое тело, только усилили горячее покалывание внизу. Я на него наорала, чтобы перестал пялиться, и он отвернулся. Он зашел в воду до пояса, но мне вдруг подумалось: а не скрывает ли он реакцию на мое обнаженное тело? Когда мы плавали, Кайл старательно держал дистанцию, хотя обычно мы обнимались, чесали друг другу спинку и немилосердно щекотали друг друга, причем щекоточные войны всякий раз выигрывал Кайл.

И вдруг я взглянула на это совсем иначе.

Кайл? Он же мой приятель! Подруги у меня, разумеется, тоже есть — Джил и Бекка, с которыми я каждую неделю ходила на маникюр и педикюр, а потом в «Биг бой», выпить по молочному коктейлю. Но если я бывала расстроена или рассержена, или ссорилась с мамой или папой, получала плохую отметку или вообще что-нибудь случалось, я шла к Кайлу. Мы садились на мостки за его или моим домом, и он меня утешал, пока не улучшалось настроение. Обнимал и держал, пока я не повеселею. Я тысячу раз засыпала с ним в обнимку и на мостках и на диване перед телевизором. На диване, на коленях Кайла, положив голову ему на грудь, в его объятиях.