Академия отпетых некромантов. По ту сторону

*******

АКАДЕМИЯ ОТПЕТЫХ НЕКРОМАНТОВ

ПО ТУ СТОРОНУ

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

***Пролог***

Вокруг не было ни единой души. Лишь где-то вдалеке слышались отголоски птичьих голосов – отчаянных и столь беспокойных, что в небе то и дело появлялись росчерки чёрных пятен – крыльев, что стремились покинуть лесную чащу. Деревья, словно приходили в ярость, раскачивались из стороны в сторону. Они, словно шептались, изредка поскрипывая, цепляясь листьями друг за друга, переплетаясь ветвями в своей бурной, своеобразной схватке. Небо все больше становилось похожим на чёрное марево, в котором возможно узреть лишь бесконечную пустоту. Она незримо утягивала за собой, посылала невидимые силы, что заставляли впасть в спячку, понуро опустить голову и безропотно подчиниться. С каждой секундой «предвестник тьмы» набирал обороты, превращался в бурю – без сердца и чувств.

Среди, казалось бы, совершенно пустого леса, в мгновение превратившегося в сонную лощину, фигура мужчины, укутанная в такой же мрачный, чёрный бархатный плащ, казалась единственной живой душой. Душой, которая по-прежнему оставалась здесь – в самом эпицентре – во тьме. Лишь бесчисленные символы, которыми была разрисована вся земля, неизведанные кости, раскиданные по углом тут и там, и яркие окровавленные ладони незнакомца говорили о том, что он часть её. Часть этой бездушной, всепоглощающей тьмы.

Это был он. Тот самый человек, что так своевременно сбежал. Скрылся с места преступления. Сумел обмануть Стражей Порядка. И, что самое главное, закончить начатое до конца. По крайне мере так он думал, совершенно не подозревая, что для полного воплощения их всеобщего плана – не хватало одной маленькой, но весьма бесценной детали. Все его мысли сейчас были обращены к тому, чтобы пробудить силы тьмы, посланника самой госпожи – воина смерти – её величественного, устрашающего приспешника.

Агрона.

Тот, кто погубит мир. Тот, кто привнесёт хаос на эту грешную землю и создаст новое, поистине удивительное королевство. Мир, в котором тьма будет править высшими и наконец вознесётся, перестав влачить своё существование в нишах, как какое-то никчемное существо.

С каждой секундой его кровь все больше и больше стекала по рукам вниз – прямо к запястьям, а затем опадала, словно дождевая капля, окропляя землю, которая тут же вспыхивала, как если бы зажгли яркое, безудержное пламя. Слова древнего заклятия, завязанного на призыве, слетали с его уст невероятно четко, без лишней заминки и своевременной спешки. Хотя внутри мужчины вовсю полыхало нетерпение, а также неутолимая жажда увидеть существо, о котором слагали легенды и которого боялись, как некогда чумы.

Мгновение – последнее и полное сил, вложенных в иероглифы, идеально выгравированных прямиком на бледной коже. И свет вокруг точно также погрузился во тьму. Некогда нарисованная пентаграмма вспыхнула яркими всполохами алого цвета, что походили на свечение тысячи рубинов. А затем столь же спешно исчезла, явив вместо себя чёрную бездну.

Там, где ранее, казалось бы, был клочок земли – образовалась пустота. Словно по щелчку пальцев – ощутимая материя превратилась в ничто. Однако именно из этого «ничто» на поверхность начал выплывать тёмный, едва заметный силуэт.

Шаг за шагом. Мгновение за мгновением. Удар сердца за ударом. Он разрастался. Принимал отчётливые очертания, словно из блеклой, сливающейся с окружающей пустотой плавной тени создавали резкие штрихи, угловатость, которая в последствии все больше приобретала столь явственные, чёткие линии и наконец становилась похожей на человеческую фигуру.

Это был он.

Агрон.

Невероятно высокий, укатанный в истрепавшуюся, угольную хламиду, сквозь которую можно было разглядеть проступающие кости, свисающую, едва тонкую кожу и пугающую бездну – там, где, казалось бы, должно быть живое сердце. Но его не было. Зато длинные, крючковатые пальцы уверенно удерживали тонкий посох, острие которого походило на переплетение двух серпов. Однако тут и там его окружали светящиеся замысловатые иероглифы – символы мертвых душ – её метки – метки смерти и живых судеб.

Последний из Братства Падших с затаённым дыханием взирал на существо, возвышающее над ним, как огромная, могучая скала. От него едва заметно исходил дым – полупрозрачные, дымчатые тени тянулись вверх, словно вся его плоть горела и была создана из самого пепла.

Он не видел его лица – оно было скрыто накинутым на голову огромным капюшоном. Лишь часть носа, больше похожего на провалы пустых глазниц, и иссохшую, покрытую угольными корочками кожу. Только странная подвеска в виде большого серебряного медальона, похожего на объёмную монету, выделялась на мрачном, бесцветном фоне. Однако его аура – холодная, подавляющая, лишающая каких-либо чувств, кроме страха и восхищения, была ощутима настолько, что в первые секунды мужчина даже растерялся и не сразу понял, что кровь остановилась и теперь вновь восполнялась, насыщая его организм.

Он тут же начал приходить в себя. Покорно склонил голову, когда Агрон наконец-то заметил его. И тут же заискивающим, местами дрожащим голосом проговорил:

— Воин смерти, я раб твой и раб твоей госпожи. Я тот, кто пробудил тебя и призвал на эту грешную землю, чтобы ты наконец избавил её от недостойных и привнёс сущий хаос, положив начало новому завету…

Голова этого существа едва склонилась, словно он пытался разглядеть мошку у себя под ногами. Из его ноздрей повалил пар. Пальцы едва пришли в действие, медлительно постучав по посоху. После чего он начал приближаться, склонившись вперёд. И тело мужчины едва заметно пробрала липкая, удушающая дрожь. Однако он не подавал вида, стараясь держаться с присущей ему гордостью и статью.

В конце то концов – он осуществил задуманное Братством! Сделал это! Не подвёл их, в том числе и себя! Только вот радость от задуманного длилась недолго. Ведь уже в следующее мгновение он увидел два совершенно невообразимо горящих глаза, что уставились на него без какого-либо стеснения или же ожидаемого почтения. Хотя бы минимального. Вместо этого – в стеклянных, словно хрусталь, глазах, где оживал ад и клубилась сама смерть, он видел лишь цель. Никаких чувств. Никаких эмоций. Лишь холодная, ясная цель – осознание своей миссии – того, для чего он здесь.

Несколько секунд он разглядывал человека, как если бы увидел необычное насекомое, а затем протянул руку – худую, но с крепким запястьем, на котором совершенно не было кожи, лишь одна крепкая, мощная кость, и длинными, крючковатыми пальцами. А затем раскрыл ладонь. Этот жест явно указывал на то, что он