Тайвань, Тайбэй, 2012 г.

Когда самолет зашел на посадку в аэропорту Тайбэя, Саша в последний раз перечитала письмо из адвокатской конторы и поморщилась. Кто бы мог подумать, что несколько строчек, напечатанных на дорогой плотной бумаге, способны так кардинально изменить привычное течение ее жизни!

Девушка откинулась на спинку кресла, рассматривая в иллюминатор пушистые, подсвеченные утренним солнцем облака. На пальце ее, поймав блик, сверкнуло тонкое золотое кольцо – символ недавней помолвки. Пока еще не свадьбы. Мысль эта отчего-то успокаивала, и Саша невольно улыбнулась, изумляясь своей нерешительности в этом в общем-то важном вопросе.

Причин медлить со свадьбой у нее не было. Они с Ли знали друг друга достаточно долго и хорошо, чтобы понимать – союз их будет гармоничным и удобным. Девушка прикрыла глаза, представляя себе будущее: дом в Сан-Франциско, совместные завтраки… дети, такие же улыбчивые и кареглазые, как и ее будущий муж. Картина, нарисованная в ее воображении, казалась поистине идеальной, и все же чего-то в ней не хватало.

Александра виновато глянула на аккуратный конверт, лежащий на ее коленях. Нужно было признаться себе – получив неожиданную и тревожную весть из Тайбэя, она воспользовалась ситуацией и сбежала. От окончательного решения, от собственных сомнений. От Ли.

– Добро пожаловать в Тайбэй, – произнес в динамиках ровный женский голос. – Температура воздуха за бортом…

Девушка вздохнула и постаралась сосредоточиться, но мысли, юркие и суетливые, как пчелы, упрямо жужжали в голове. Сходя с трапа, забирая свой багаж, улыбаясь и кланяясь сотрудникам аэропорта, она все равно думала об одном: что же понадобилось самым уважаемым адвокатам Тайбэя от нее так срочно и безотлагательно?

По телефону законники говорить не пожелали: нет-нет, никак не возможно, совершенно исключено, дело слишком важное, слишком конфиденциальное. Саша, привыкшая за последние годы к некоторой американской бесцеремонности, конечно, посоветовала бы им самим прилететь к ней в Сан-Франциско: вам надо, вы и старайтесь, почтенные. Но мягкий и вежливый голос назвал заветное имя из прошлого, самое любимое и дорогое, – и девушка попалась на крючок.

– Госпожа Сян Александра Джи, мы с почтением приветствуем вас. – Так, с вкрадчивой осторожной вежливостью, присущей тем, кто привык говорить о тайнах, было ей сказано всего два дня назад. – Адвокатская компания «Мин Са и сыновья», Тайбэй, к вашим услугам. Позвольте передать вам сердечный подарок и привет от вашей покойной бабушки, достопочтенной Сян Тьян Ню. В приватной обстановке и лично, если вы не возражаете.

Саша поправила сумочку на плече, тряхнула головой. Что же, она здесь – и готова, пожалуй, ко всему. Бабушка была личностью незаурядной, немного эксцентричной и вполне могла оставить своей любимой внучке наследство, о котором не поставила в известность семью. Но если это какой-то обман…

«О, вы пожалеете», – приветливо кивнув таксисту, пообещала себе девушка.

В кабинете господина Мин Са, старшего партнера адвокатской компании «Мин Са и сыновья», было просторно и прохладно. Кондиционер с чуть слышным гудением изгонял из воздуха присущие Тайбэю запахи цветов, акации, влажной земли и бензина. Светлые стены с тонко подобранными картинами, диваны, распахнувшие свои кожаные пасти будто для того, чтобы проглотить любого, кто осмелиться присесть на такую роскошь, – все вокруг говорило о деньгах.

Александра сложила руки на коленях и чуть приподняла подбородок. Напротив нее с абсолютно непроницаемым выражением лица сидел господин Мин Са собственной персоной. Губы его изгибались в улыбке, но глаза, темные и внимательные, были холодны.

– Госпожа Сян, – выдержав приличествующую случаю паузу, наконец произнес он. – Приношу вам свои глубочайшие извинения за то, что наша контора так грубо и несвоевременно побеспокоила вас.

Девушка сжала зубы. В Сан-Франциско она отвыкла носить маску – там люди улыбались, горевали и гневались открыто, не стесняясь. Тайбэй же…

«Держи лицо», – приказала она себе и едва заметно кивнула господину Мин Са.

– Что вы, – слегка охрипшим голосом сказала она, – это я должна извиниться перед вами за свою первоначальную недоверчивость.

– Ах. – Адвокат, внезапно напомнивший ей старинные изображения Будды, сдержанно рассмеялся. – Я понимаю, что причина, побудившая нас связаться с вами, очень необычна.

Девушка сглотнула. Да. Он прав. Подарок от бабушки. От бабушки, которая умерла почти десять лет назад. Если это не необычно, то что тогда? Глубоко вздохнув, она распрямила плечи. Пора было переходить к делу – тратить время и нервы на бессмысленную ритуальную вежливость сейчас не было ни настроения, ни сил.

– По телефону вы сказали, что бабушка что-то мне оставила, – решительно заявила Александра и отчего-то почувствовала удовлетворение, увидев, как чуть приподнялись брови адвоката, пораженного ее прямолинейностью.

– Это так, – согласился Мин Са. – Ваша почтенная родственница всю жизнь пользовалась услугами нашей конторы и последнее свое волеизъявление в этом мире тоже доверила исполнить нам. И мы его конечно же исполним. Только проявите еще немного благорасположения к нашей скромной компании, молодая госпожа, и ответьте на один вопрос.

Девушка нахмурилась было, но потом, помедлив, кивнула.

– Скажите, правильно ли я осведомлен: на прошлой неделе, пятнадцатого числа, вам исполнилось тридцать лет?

Саша напряглась. Откуда и почему адвокат в Тайбэе знает дату ее рождения? Она уже почти двенадцать лет не живет здесь, в Тайване.

– Все так, – решив пока повременить с вопросами, отозвалась она.

– Вас же не затруднит подтвердить этот факт документально? – вкрадчиво поинтересовался адвокат.

Девушка, все больше и больше настораживаясь, показала ему паспорт, отчего-то и сама недоверчиво взглянув на дату. Ей до сих пор не верилось, что тридцатилетний рубеж перейден. Казалось, недавно она совсем еще девчонкой уезжала – убегала! – из Тайбэя в Сан-Франциско. Но время пролетело, некоторые мечты сбылись, другие… другие – нет.

Господин Мин Са, лично удостоверившись в ее правдивости, вдруг глубоко поклонился и обеими руками подвинул к наследнице небольшой ларец.

– По завещанию госпожи Сян Тьян Ню, – тихо произнес он, – нам предписано вручить вам эту шкатулку сразу же после того, как минует тридцатый день вашего рождения.

Саша не помнила, как добралась домой, не помнила возгласов матери и сдержанного отцовского приветствия – ей казалось, что мир вокруг вдруг изменился, превратился в зыбкий туман. Оставшись одна в своей старой комнате-студии, она подошла к балетному станку. Танцы всегда помогали ей обуздать собственный характер.