— Все может быть. — Кен лениво встал и, подойдя к столу, положил ладонь на стопку неоплаченных счетов. — Но, несмотря на это, с наличностью у тебя, по всей видимости, туговато.

Эбигейл бросилась к столу, чтобы спрятать платежные документы, о которых совсем забыла.

— Как ты смеешь совать нос в чужие дела! — задыхаясь от возмущения, воскликнула она.

— Кончай этот спектакль. Мы оба прекрасно знаем, что ты по уши в долгах и тебе перестали выплачивать ежемесячное содержание.

Эбигейл смутилась, но лишь на мгновение.

— И все же я вынуждена тебя огорчить. Сейчас ведутся переговоры о продаже этой фешенебельной квартиры. Как только дело будет улажено, я стану обладательницей кругленькой суммы и мои финансовые проблемы будут решены.

Кен снисходительно ухмыльнулся.

— Блефуешь. Деньги на приобретение этой квартиры были выделены тебе после развода из наследства, находящегося под опекой, на условиях, что ты не можешь продать ее. И разрешение на продажу ты, если мои источники информации верны, получишь лишь через два года.

Эбигейл сжала кулаки. Она готова была наброситься на негодяя, но весь ужас ее положения заключался в том, что он был совершенно прав. Эбигейл отдавала себе отчет, что именно Кен в сложившейся ситуации является ее единственным спасением.

— Ну и каков же будет твой ответ на мой главный вопрос? — спросил Кен, в душе празднуя победу.

— Я тебя ненавижу.

— А я и не жду от тебя любви.

— Да? Интересно чего же ты ждешь в таком случае?

— Я хочу стабильности для своего ребенка.

Это звучало благородно, но Эбигейл не верила, что Кеном движут высокие чувства.

Голова у Эбигейл шла кругом, она не видела выхода из создавшейся ситуации. Узнав, что не получит больше денег на свое содержание, она сначала хотела предъявить иск мачехе, но затем, здраво рассудив, что адвокаты семьи будут на стороне Сьюзан, а само обращение в суд может быть сочтено злонамеренным поводом к новому скандалу, бросающему тень на репутацию семьи и тем самым нарушающему одно из главных условий завещания отца, Эбигейл отказалась от своего плана.

Семь лет жизни Эбигейл провела в браке с нелюбимым человеком, и вот теперь ей, по всей видимости, предстояло еще два года мучиться с мерзавцем, которого она люто ненавидела. И лишь скорое появление на свет долгожданного ребенка примиряло Эбигейл с мыслью о необходимости выйти замуж за Кена Уоррена.

— Я согласна стать твоей женой. Но с одним условием: я сохраню в браке девичью фамилию. Кен облегченно вздохнул. Он очень боялся, что Эбигейл наотрез откажется выйти за него замуж. Кену с его подмоченной репутацией было бы очень трудно отстаивать в суде права на ребенка. А в том, что это рано или поздно придется делать, он не сомневался. Уоррены никогда не верили женщинам: все, с которыми они имели дело, были напрочь лишены материнского инстинкта. Самого Кена мать бросила в раннем детстве, не менее жестоко обошлась со своей дочерью Линдой жена старшего брата Кена. Женщины, сходившиеся с мужчинами из семьи Уоррен, не проявляли никакой заботы о детях, а если к тому же брак не был зарегистрирован, то отцы теряли всякую связь со двоими отпрысками и впоследствии ничего не могли узнать о судьбе собственного потомства.

Кен хотел, чтобы его ребенок родился в законном браке. Он подозревал, что через два года, когда Эбигейл получит наследство и непременно разведется с ним, она — в отличие от его матери и невестки — постарается оставить Малыша себе, хотя бы потому, что у нее будет достаточно денег на его содержание. Он понимал также, что не найдет в суде управу на богатых и влиятельных Ричардсонов. И все же законный, пусть и непродолжительный брак гарантировал Кену права хотя бы на свидания с ребенком.

— До твоей фамилии мне нет никакого дела, оставляй какую хочешь, — сухо сказал Кен, надевая куртку. — Я зайду за тобой завтра в девять утра, и мы поедем подавать заявление на регистрацию брака. После этого мы отправимся в Ричвилл, я приехал на мотоцикле, поэтому не бери с собой большой багаж. Остальные вещи…

— С какой стати я поеду с тобой в Ричвилл?! — с негодованием осведомилась Эбигейл. — Я останусь здесь!

— Ты не останешься здесь. Женатые люди живут вместе, — терпеливо начал объяснять ей Кен. — Завтра у нас что-то вроде помолвки, а через месяц мы поженимся. Или ты уже забыла об этом?

— Разве такое забудешь! Но я не понимаю, почему мы не можем остаться в Ванкувере?

— Ты что, притворяешься дурочкой?! — наконец не выдержал Кен. — У меня работа в Ричвилле, не могу же я каждый день мотаться туда и обратно, тратя на дорогу в общей сложности шесть часов!

Только теперь до Эбигейл начало доходить, что сулит ей брак с Кеном Уорреном. В отличие от ее бывшего мужа Тома, который постоянно находился в разъездах, этот тип будет с ней рядом дни и — Боже упаси! — ночи напролет. Представив совместную жизнь с Кеном, Эбигейл ужаснулась. Но тут же в ее голову пришла спасительная идея.

— Я знаю, что делать! — радостно воскликнула Эбигейл. — Ты в течение рабочей недели будешь жить в Ричвилле, а на выходные приезжать сюда.

— Ты хочешь сказать, что мы будем спать вместе в ночь с пятницы на субботу и с субботы на воскресенье, — сказал Кен, делая вид, что обдумывает ее предложение.

Эбигейл кивнула.

— Скорее всего только в ночь на воскресенье. Мне кажется, тебе не стоит после напряженной трудовой недели садиться за руль и…

Кен усмехнулся.

— Забудь об этом, крошка! Люди подумают, что наш брак фиктивный, а мне бы очень этого не хотелось.

— Понятно… — разочарованно протянула Эбигейл.

— Что тебе понятно, солнышко? — Кен явно потешался над ней.

— Мне понятно, что наш брак в глазах окружающих должен выглядеть настоящим, — сухо сказала она. — Мне только непонятно, где мы будем жить в Ричвилле.

— Там же, где я сейчас живу. — Улыбка Кена стала еще шире. — В квартире над лечебницей.

Сердце Эбигейл упало. Чувствуя слабость в коленях, она опустилась на диван.

— О Боже… — в ужасе прошептала молодая женщина, живо представив убогое оштукатуренное здание на рабочей окраине Ричвилла, затерянное между пустырей и безобразных индустриальных сооружений.

Эбигейл опустила голову и закрыла лицо руками. У нее был такой вид, будто ее приговорили к смертной казни, а не спасли от финансового краха. Кена неприятно поразила подобная реакция. Конечно, он не рассчитывал на бурное выражение горячей благодарности с ее стороны, но его задело за живое отношение Эбигейл к тем условиям жизни, которые до сих пор ему казались вполне сносными. Его предложение явно повергло Эбигейл в отчаяние.

Кен еще раз огляделся: фешенебельные апартаменты Эбигейл выглядели просто шикарно, но у него не возникло желания остаться здесь хотя бы на одну ночь, даже при условии, что Эбигейл проведет ее в его объятиях. Представив свою небольшую, но очень удобную квартирку, Кен подумал, что она не разочарует Эбигейл. Пусть там нет роскоши, зато есть все необходимое и каждая вещь знает свое место.