Глядя на свое отражение, Ева поняла, что сейчас самое главное: она должна остаться в живых. Глупо сокрушаться из‑за того, что ее бросили десять лет назад. Тем более нелепо ныть и выражать недовольство из‑за того, что ее защищает самый лучший телохранитель.

Пора начать вести себя как подобает зрелой женщине, а не студентке с разбитым сердцем. Она не покажет ему, какой властью над ней он по‑прежнему обладает!

Набравшись храбрости, она вышла из ванной и схватила сумку.

— Увидимся в больнице!

Тодд вытер руки о полотенце. Ева заметила, что он, приготовив завтрак, тщательно прибрал кухню.

— Ева, мы должны ехать вместе. Так гораздо…

— Значит, ты поедешь в моей машине. — Она направилась к двери. Он не будет руководить всеми сторонами ее жизни до тех пор, пока все не закончится. И без того плохо, что он ворвался к ней в дом и в ее сны.

Выйдя за порог, она остановилась в ожидании Тодда. Он тоже вышел и запер дверь. Ева направилась к лестнице, но замерла: на двери миссис Кековски по‑прежнему не было магнитика, и спохватилась, что забыла позвонить домовладельцу. «Ты плохая соседка, Ева!»

— Подожди‑ка минуту, — бросила она своему телохранителю.

Ева подбежала к двери напротив и замолотила в нее кулаками, но ответа не последовало. Ева приложила ухо к двери. Телевизора не слышно. Она снова постучала, но никто не открыл.

— Если хочешь, я открою дверь.

Она метнула на него испепеляющий взгляд:

— Предлагаешь вломиться в квартиру моей соседки?!

Он с улыбкой пожал широкими плечами.

— Если будешь молотить еще сильнее, проломишь дверь. Поверь, у меня все получится бесшумно.

— Я могу позвонить домовладельцу. — Ева нахмурилась. — Мне давно следовало так поступить.

— Зачем же напрасно тратить время? Дело займет всего пару секунд.

Сначала ей хотелось съязвить, чтобы он не лез в ее дела, но вспомнила о тех, кто следит за ней и угрожает. Им ничего не стоит — убить человека. Что, если миссис Кековски сейчас в своей квартире истекает кровью?

— Ладно, открывай дверь.

Он шагнул к двери, заставив ее посторониться. В голову ей пришла еще одна мысль:

— Но ведь это противозаконно!

— Совершенно противозаконно! — Он снова широко улыбнулся.

Боже правый! Она так и знала. Ну, хватит! Она начала закипать.

— Тогда почему ты это делаешь?

— Потому, что ты меня попросила.

— Остановись!

— Поздно. — Он толкнул дверь, и она открылась.

В первый миг Ева не могла пошевелиться. Она словно приросла к месту.

— Хочешь, я войду и проверю, где она?

Его голос вывел Еву из раздумий.

— Нет. Я сама. — Она огляделась. Слава богу, никто из соседей не вышел на площадку, чтобы посмотреть, чем они занимаются.

Ева вздохнула и переступила порог.

— Миссис Кековски, вы дома?

В гостиной было чисто и опрятно, как всегда. Миссис Кековски рассказывала, что диван цвета лосося лет сорок назад купил ее муж на десятую годовщину их свадьбы. На горбатой спинке красовались три связанных крючком овечки. Мягкое кресло‑качалка, в котором соседка сидела целыми днями, стояло на своем месте, как и кофейный столик, где соседка накрывала чай всякий раз, как Ева заходила к ней в гости. Все выглядело как обычно.

Но миссис Кековски не было. Ева снова окликнула соседку, но по‑прежнему не получила ответа. Тодд быстро прошел мимо и осмотрел кухню. Ева нахмурилась.

— Прости, пожалуйста, но мы в доме моей соседки. Сейчас я быстро осмотрюсь, а ты подожди за дверью.

Он подмигнул ей:

— Мне всегда недоставало терпения.

Что ж, он действительно был нетерпелив… но только не тогда, когда они занимались любовью. Его способность ждать ее, сдерживая собственные желания, казалась безграничной.

«Ева, хватит думать о сексе!» — велела она себе и следом за Тоддом вошла в спальню. Миссис Кековски не было и там. Осмотрев аккуратно застеленную постель, Тодд потянулся к двери стенного шкафа.

— Что ты делаешь?

Он пожал плечами:

— Раз уж мы здесь…

Ева перегородила ему дорогу.

— Будет лучше, если стенной шкаф миссис Кековски осмотрю я!

— Как скажешь… В виде исключения. — Он поднял руки вверх и посторонился.

Бросив на него гневный взгляд, она открыла дверцу. В стенном шкафу царил идеальный порядок, как и во всей квартире. Чемодан стоял на полу рядом с аккуратно расставленными туфлями без каблука. Может быть, соседка отменила поездку, а утром просто пошла к врачу.

Ева захлопнула шкаф.

— Пошли, пока нас не поймали!

Она вернулась в гостиную. Тодд обогнал ее и первым вышел за порог. Она направилась следом, но развернулась; он очутился у нее за спиной. Ева еще раз посмотрела на любимое соседкино кресло. Может быть, старушка просто забыла предупредить Еву о том, что у нее изменились планы?

У Евы имелся телефон дочери миссис Кековски — надо будет сегодня позвонить ей, просто на всякий случай.

Кое‑как закрыв дверь, они ушли. Тодд вышел на лестницу первым, потом подал ей знак, что можно идти. Сдерживая раздражение, она спускалась по лестнице за своим телохранителем и вышла из подъезда.

Когда они очутились на улице, от свежего воздуха ей немного полегчало. Настроение поднялось от аромата азалий, росших вдоль улицы. Можно получить удовольствие даже от такого дня, главное — правильно настроиться. Сосредоточиться на работе. Наверное, после смены надо пойти в тренажерный зал и пробежать несколько миль на беговой дорожке. Бег всегда творил чудеса с ее настроением.

Неожиданно Тодд остановился и вытянул руку, преграждая Еве путь.

— Спрячься за меня и звони в Службу спасения.

Она собиралась спросить, в чем дело, но увидела свою машину. Лобовое стекло и два боковых были разбиты вдребезги. На капоте красной краской или чем‑то похожим было написано:

«Готовься к смерти».

Кровь застучала у нее в ушах.

— Пригнись и звони! — Тодд подтолкнул ее к ближайшей машине.

Дрожащими руками она с трудом достала из сумки телефон, кое‑как ткнула ледяными пальцами в нужные цифры и стала ждать, пока ее соединят. Отвечая на вопросы диспетчера, она смотрела, как Тодд с пистолетом в руке медленно обходит крытую парковку. Ева продиктовала свой адрес и объяснила, в чем дело. Нет, насколько она может судить, злоумышленников рядом уже нет. Диспетчер заверила ее, что наряд полиции уже в пути. Ева нажала отбой и рассеянно убрала телефон в сумку. Вытянула шею, желая оглядеться.