Инна пообещала себе, что обязательно во всем разберется. Возьмет дома паспорт, пойдет с ним в местное отделение, а лучше поспрашивает и найдет юриста, посоветуется, как быть. Нужно не только найти сумку, телефон и кошелек, но и Гарику помочь. Она обещала вернуться и сдержит слово.

Дойдя до остановки, Инна дождалась нужного автобуса и вскоре уже оказалась неподалеку от дома. Она спешила: очень хотелось оказаться в своей квартире, в уютном мирке, собраться с мыслями, составить план дальнейших действий.

Несколько дней выпали из памяти! Что происходило с ней, где она была? Злость на жителей паршивого городишки, на папашу Гарика захлестнула Инну, и она думала только о том, как всколыхнет это затхлое болото, как посадит негодяя в тюрьму за то, что он посмел к ней прикоснуться, за то, как обращался с сыном и наверняка с женой, которая, похоже, слово поперек ему сказать боялась.

Только оказавшись возле дома, Инна сообразила, что не сможет попасть в квартиру. Ключей-то нет, остались в сумке, которую украли!

Она чуть не зарычала от досады, но взяла себя в руки. Замки теперь все равно придется менять: разве сможет она чувствовать себя спокойно, даже когда ей вернут ключи, зная, что связка побывала в руках злоумышленников? Так что придется обратиться к слесарю: пусть вскроет дверь.

К счастью, в их новом доме была консьержка, Галия Раисовна, она же – старшая по дому. Нужно только объяснить ей все, и проблема будет решена.

Инна вошла в подъезд. Сначала ей показалось, что он пуст, но потом она увидела, что из-под стола консьержки вынырнул крошечный человечек: седой, с крупным носом и большими пушистыми бакенбардами, до смешного похожий на сказочного гнома.

– Упала и закатилась за тумбу! – «Гном» помахал в воздухе авторучкой и выжидательно посмотрел на подошедшую к столу девушку. Голос у него был басовитый, густой.

– А где Галия Раисовна? – спросила Инна, позабыв поздороваться.

Лицо «гнома» сморщилось.

– Скончалась, – торжественно проговорил он. – Сердце.

– Боже мой! – ахнула Инна.

Близко познакомиться они, конечно, не успели, но Галия Раисовна, кажется, была милой женщиной, доброжелательной и энергичной.

– Вы ее знали?

– Не очень хорошо, я недавно переехала. Как жаль! Наверное, аномальная жара виновата. Когда похороны?

Человечек пару секунд смотрел на Инну, а потом ответил:

– Уже схоронили. – И, не успела она отреагировать, как он продолжил: – Говорите, вы жилица? Теперь я тут работаю. Меня зовут Сергеем Васильевичем. Почему-то я вас не знаю.

– Мы еще не успели познакомиться, я уезжала и только что вернулась. Я Инна Срединина. – Она протянула руку, которую консьерж церемонно пожал. – Живу в сорок первой квартире. Честно говоря, мне нужна ваша помощь. Меня обокрали, вытащили ключи, поэтому нужен слесарь, чтобы открыть дверь.

Инна говорила и видела, что с каждым ее словом маленькое личико Сергея Васильевича вытягивается, и даже нос как будто бы становится еще больше.

– В чем дело? – спросила она. – Что-то не так?

– Вы не живете в сорок первой, – ответил консьерж. – Там другие люди. Семья с мальчиком.

– Какая еще «семья с мальчиком»? Это моя квартира. Вы просто новенький и еще не успели всех запомнить.

– Я тут с осени, – с достоинством ответил Сергей Васильевич. – Меня сразу после смерти Галии Раисовны пригласили.

Инна смотрела на него, ничего не понимая.

– Это что, шутка? Розыгрыш? – неуверенно улыбаясь, спросила она. – Знаете, не смешно вообще-то. Я устала, на меня напали, ограбили и…

– Никакой это не розыгрыш! – возмутился консьерж.

– Как она могла умереть осенью, если я ее видела… – Инна хотела сказать «вчера», но вспомнила, что прошло несколько дней, – буквально на днях. На этом самом месте! Осенью дом вообще еще не был достроен, его только в марте заселили!

«Гном» встал со стула и выпрямился во весь свой невысокий рост. Он едва доставал Инне до середины груди.

– Я не знаю, милая девушка, чего вы добиваетесь, но если не прекратите, то вызову полицию!

– Стойте, стойте! – Инна примирительно выставила вперед ладони. – Оставим пока этот вопрос. Вы поможете найти слесаря? Мне нужно попасть домой. Там есть паспорт и все мои документы, вы сразу поймете, что я не вру! В конце концов, ипотечный договор вам покажу.

Не слушая ее, Сергей Васильевич поднял телефонную трубку и начал набирать какой-то номер.

– Ася Витальевна? Это вы? – спросил он. – Простите, что беспокою. Не могли бы вы спуститься? Тут пришла девушка. Утверждает, что живет в вашей квартире.

– Вы меня нисколько не стесните. Только, пожалуйста, постарайтесь, чтобы вас никто не видел.

– Буду вести себя тихо и утром уйду, не беспокойтесь.

Инна сидела в служебном помещении для уборщиц, слесарей и лифтеров, что располагалось под лестницей. Тут стоял диванчик, на котором Сергей Васильевич позволил ей переночевать, потому что больше идти ей было некуда. Да и сил не оставалось.

– Может, к родным пойдете? Или к друзьям? – спросил он, когда вызванные им жильцы сорок первой квартиры погрузились в лифт и отбыли в свою мирную и уютную жизнь.

Инна была слишком подавлена и испугана, чтобы подыскивать подходящий ответ, поэтому сказала правду:

– Я детдомовская. Родных нет, друзей тоже. Только Натуся, но к ней я поехать не могу.

Хватит, попробовала. Надо бы позвонить ей, объяснить, поговорить, но… позже, позже, когда она немного придет в себя.

Как обычно, оказавшись в трудной ситуации, Инна спряталась в свою скорлупу. Только ничего «обычного» не было: она никогда ничего подобного не испытывала. Да и никто, наверное, не испытывал. То, что с ней творилось, походило на дурной сон, а проснуться не получалось, сколько ни пытайся.

– Мы купили эту квартиру у банка, – четко и строго говорила полная женщина с кудрявыми волосами. Рядом с ней стоял такой же упитанный молодой мужчина с пышной шевелюрой. Они были так похожи, что казались не мужем и женой, а братом и сестрой. – Все документы у нас на руках. – Ее муж в доказательство продемонстрировал пачку листов бумаги. – Въехали в декабре восемнадцатого, перед самым Новым годом. Все взносы исправно платим.

Супруги были настроены по-боевому, готовы насмерть стоять на защите жилплощади.

– Какой, вы говорите, год наступил? – хрипло спросила Инна. Должно быть, ей послышалось.

– Две тысячи девятнадцатый, – отчеканила женщина.

– Не может быть! Меня не было всего один день! Вы хотите сказать, что… прошел целый год? – выкрикнула она.

– Успокойтесь! – хором воскликнули кудрявые супруги, прижавшись друг к другу мясистыми плечами.