— А унести его и выбросить нельзя было?!

— Так вы бы заметили… что у меня в руках не обертка от шоколада… Я знаю, что у этого Бориса пунктик по чистоте… Он прошлую секретаршу за переполненное ведро для бумаги уволил! А тут памперсы… Да и куда я его вынесу? Туалеты закрыты!

— Ладно, я не знаю, что сказать… — качаю головой. Это просто беда.

— Ну что, как прошло? — нашу перепалку прерывает довольный Роман.

— Программа твоя сыровата. Надо доделывать, — сую ему список пожеланий от Бориса.

— Понял. Будет сделано. А я тебя порадовать иду. Мы нашли твою Анастасию Иванову.

— Неужели? Первая хорошая новость за сегодняшний день… И?

— Вот адрес. Странно что ты сам не нашел.

— Почему странно? — поднимаю брови.

— Максим Михайлович! Там у нас проблемы… — прибегает напуганная главбух.

— Что-то с детьми?! — мне тридцать четыре, но, кажется, сегодняшний день я не переживу и копытца отброшу раньше срока...

— Вы только не волнуйтесь…

— Как не волноваться?! Я вам самое дорогое оставил, а вы? Чего натворили?! — спрашиваю, стараясь поспеть за слишком быстрой женщиной.

— Все хорошо было. Детишки сказку смотрели, правда немного поныли, когда вы с Верой ушли. В общем, все было хорошо, — повторяя, твердит Наталья Николаевна.

— Да что случилось-то?! — не выдерживаю, вперед нее врываясь в кабинет. На первый взгляд, все в порядке, те же дети, те же женщины… но стоит Паше с Мишей повернуть в мою сторону мордашки, как я хватаюсь за сердце. С какой оно, кстати, стороны? Кажется, у меня где-то в пятках теперь колотится.

— Это что… такое… с ними… — выдавливаю, в шоке глядя на детей. А они продолжают жевать бананы и… почесываются. Впрочем, это не странно, ведь щеки у них краснющие, да и к тому же покрытые мелкой сыпью.

— Максим Михайлович, это похоже на аллергию… у дочки была похожая.

— Да, да… и я погуглила… вот, — Маша подсовывает мне фотографии «пупырчатых» детей. Жуть какая…

— И что делать? Скорую вызвали?!

— Зачем скорую? — смотрят на меня, как на дурака.

— Как зачем?! Вдруг отек? Или чего еще… пострашнее…

— Да нет, это не настолько страшно. Говорю, у моей дочки такая же была. На яблоки. Пройдет.

— Само? Через сколько?

— Кто же знает? Мази есть специальные. Вот, — снова протягивает мне экран телефона. — Думаю, завтра лучше станет, если сейчас намазать.

— Завтра?! — рычу. За что мне такое наказание?

— Или позже… может быть…

— Вы их еще чем-нибудь кормили? Конфеты? Пряники?

— Нет, конечно! Все, что принесли, то и дали…

— Может, на бананы? — пытаюсь отобрать возможный источник зла у близнецов, но те не желают делиться.

— Все может быть… — главбух разводит руками, а потом прищурившись, спрашивает: — а вы, Максим, разве не знаете, на что у ваших детей аллергия?

— Нет, не в курсе!

«Я вообще про них ничего не знаю…» — добавляю уже мысленно. Мда. Недолгой же была моя радость от получения адреса мамочки близнецов. Как вот теперь их возвращать в таком виде?

Будто бы специально телефон в кармане снова оживает. Ростислав.

— Да?!

— Ну что, как прошла встреча?

— Хреново. И вообще, сегодня все на букву х.

— Что так?

— Тебе начать рассказ со взрыва в нашем туалете? Или с того момента как я вляпался в грязные памперсы, пока общался с Борисом? Или о том, что у детей сыпь на лицах и я понятия не имею, что мне делать?! Рос… я хочу закрыть глаза, сосчитать до трех и снова попасть во вчерашний день, а не вот это вот все! — зажимаю трубку рукой и шепчу почти с мольбой.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​— Так, стоп… выдохни и расскажи, что за сыпь, — тоном умудренного опытом отца спрашивает друг, выделяя из потока слов основное, про детей. Приходится выложить все по порядку: что ели, что пили, потрогать лоб каждому по очереди, описать характер высыпаний, осмотреть мальцов со всех сторон. И после этого доложить:

— Голова холодная, сыпь только на щеках. Вот так.

— Звони врачу. Может быть, ветрянка. А температура не сразу поднимается.

— Где мне взять врача? У меня детских нет.

— Телефон скину сейчас.

— Хорошо, спасибо. А с твоими что?

— Везу домой. Спят на заднем сидении.

— Слава Богу. Рос, мы нашли адрес этой Насти Ивановой… ты не мог бы… пока я тут в дочки-матери играю...

— Диктуй. Если по пути, заеду.

— Спасибо, я знал, что ты настоящий друг!

— Максим Михайлович, — за мной прибегает Вера. — Там вас Сергей с поста охраны вызванивает… у него новости есть.

Ну наконец-то сейчас я что-нибудь узнаю...

И хороши у нас дела...

— Сейчас... скажи, чтобы подождал, — отмахиваюсь от секретарши, параллельно набирая номер детского врача.

— Алло?

— Светлана Павловна?

— Да…

— Мне очень нужна ваша помощь… и как можно скорее. Готов заплатить любые деньги…

— Что с вами?

— Со мной? Все нормально... ну голова немного болит после газировки... 

— Вы что, шутить изволите?! Я только к детям выезжаю на прием!

— Нет, нет... У меня дети... Но какие-то странные...

— Это вам не к терапевту...

— У них сыпь на лице.

— Так бы и сказали сразу, — бубнит. 

— Вы поможете? 

— Хорошо, приеду. Ждите.

— Как долго? — интересуюсь, перетаптываясь с ноги на ногу.

— Я недалеко от вашей компании. Думаю, в течение часа буду у вас.

— Отлично. Ждем.

— Пока меня ждете, за мазью сходите. Она безвредная, можно намазать, хуже не будет, — советует и кладет трубку.

— Вера, в аптеку, шагом марш.

— Я секретарь… а не посыльный… — надувает губы. — Знала бы, пришла в кедах… все ноги стерла…

— Иди Вера, иначе зарплату получишь в виде торта из памперсов. Уж мы с Максимычами постараемся его украсить «шоколадными» розами.